— Без веревки. Без лестницы, милорд. Влез так же легко, как вы садитесь в седло по утрам. Даже легче, — ответил Холт, слабо улыбнувшись.
Барон нахмурился. Он был грузен и порой нуждался в посторонней помощи для того, чтобы взобраться на лошадь. Шутка Холта явно не показалась ему забавной.
— Итак, — произнес Аралд, строго глядя на Уилла, — все очень серьезно.
Мальчик молчал. Он не знал, что говорить. Оправдываться не имело смысла, да еще и Холт подлил масла в огонь, намекнув на тучность барона.
— Так что же нам с тобой делать, юноша? — Поднявшись с кресла, хозяин заходил по комнате.
Уилл опасливо взглянул на него, пытаясь определить его настроение. На суровом лице не отражалось никаких эмоций. Наконец остановившись, Аралд задумчиво потеребил бороду.
— Скажи мне, юноша, — начал он, не глядя на страдальца, — что бы на моем месте сделал ты? Что бы ты сделал с мальчишкой, который посреди ночи вломился в твой кабинет и попытался украсть важную бумагу?
— Я не воровал, милорд! — вырвалось у Уилла прежде, чем он смог себя остановить.
Барон недоуменно приподнял бровь.
— Я просто… хотел посмотреть, вот и все, — уже тише договорил мальчик.
— Возможно, так и есть, — согласился барон, — но ты не ответил на мой вопрос. Что бы ты сделал, будь на моем месте?
Уилл снова опустил голову. Он мог молить о снисхождении, мог принести извинения. Он мог даже попробовать оправдаться. Но это не поможет. Оставался только один путь. Мальчик распрямил плечи. Он знал, что случится, если он попадется. Он был готов принять последствия своих действий. Пойдя на риск, он сделал выбор. И теперь не имел права просить прощения.
— Милорд… — произнес Уилл, понимая, что настал решающий момент его жизни.
Барон внимательно смотрел на него:
— Слушаю тебя…
— Милорд, не знаю, что бы я сделал на вашем месте. Мне нет прощения, я готов понести любое наказание. — Сказав это, Уилл поднял голову и бесстрашно посмотрел на благодетеля.
В этот миг барон как раз бросил взгляд на Холта. И странно… но в этом взгляде Уиллу померещилось одобрение… Только померещилось.
— Что ты думаешь, Холт? — осведомился барон.
Уилл обернулся к рейнджеру. Его лицо, как всегда, было суровым и непроницаемым. Бородка с проседью каким-то образом придавала ему зловещий вид.
— Пожалуй, нам стоит показать мальчику ту бумагу, которая его так заинтересовала, милорд. — Холт извлек лист из подкладки рукава.
Аралд наконец позволил себе улыбнуться.
— Неплохая мысль, — произнес он. — Полагаю, в известном смысле, в ней и содержится его наказание, не так ли?
Уилл переводил глаза с рейнджера на барона и обратно. Здесь творилось что-то такое, чего он не понимал. Барон, похоже, считал все произошедшее забавной шуткой.
— Это ваше мнение, милорд, — ответил Холт безо всякого выражения.
Барон, теряя терпение, взмахнул рукой:
— Шуток не понимаешь, Холт! Шуток не понимаешь! Ну полно, покажи ему уже эту бумагу.
Рейнджер вручил Уиллу лист, из-за которого тот рисковал лишиться будущего. Мальчик протянул дрожащую руку. Его наказание? Но как барон мог придумать наказание, если проступок тогда еще не был совершен?
Уилл вдруг осознал, что Аралд смотрит на него выжидательно, а Холт, как обычно, принял безучастный вид. Развернув лист, Уилл прочел следующее:
Мальчик по имени Уилл обладает всеми необходимыми качествами для того, чтобы стать рейнджером. Принимаю его в ученики.
Глава 6
Уилл смотрел на лист бумаги в замешательстве.
Сначала он испытал облегчение — ему не придется быть крестьянином, и его никто не накажет за ночную вылазку. Затем пришло сомнение. Уилл ничего не знал о рейнджерах, с ними было связано множество суеверий и легенд, однако вряд ли в них содержалась хотя бы крупица истины. И он абсолютно ничего не знал о Холте, кроме того, что от него стоит держаться подальше.
Теперь, похоже, Уилл был привязан к этому таинственному человеку, и ему это не нравилось.
Мальчик поднял глаза: барон улыбался, по-видимому считая, что Уилл должен радостно приветствовать его решение. На лице Холта нельзя было ничего прочесть.
Улыбка Аралда слегка потускнела. Похоже, его озадачила реакция Уилла на новость — или, скорее, отсутствие всякой реакции.
— Ну, так что скажешь, Уилл? — желая ободрить мальчика, спросил хозяин.
Уилл вздохнул.
— Спасибо, сэр… милорд, — неуверенно протянул он.
Возможно, слова барона о том, что на бумаге действительно написано его наказание, не были шуткой. Стать учеником рейнджера — это наверняка и есть самая страшная кара, какую только можно придумать. Но, кажется, сам Аралд так не считал. Наоборот, он выглядел очень довольным своей затеей, а Уилл прекрасно знал, что барон по сути не злой человек.
Аралд опустился в кресло и обратился к рейнджеру, кивнув в сторону двери:
— Может быть, ты нас на несколько минут оставишь, Холт? Хочу переговорить с Уиллом наедине.
Рейнджер слегка склонил голову.
— Хорошо, милорд, — тихо ответил он и бесшумно исчез.
Дверь за ним затворилась, не издав ни стука, ни скрипа.
Уилл поежился. Вот жуткий тип!
— Садись, Уилл. — Барон указал на низкое кресло, стоявшее напротив него.
Мальчик осторожно присел на самый край, словно собираясь броситься наутек в любой момент. Заметив, как настороженно держится воспитанник, барон вздохнул.
— Ты как будто не очень доволен моим решением, — с разочарованием в голосе произнес он.
Уилла озадачили его слова и выражение лица — он никогда бы не подумал, что такого могущественного человека могут волновать мысли и чувства жалкого сироты. Не зная, что ответить, Уилл молчал, пока Аралд не заговорил снова:
— Или ты бы хотел пойти батрачить?
Ему просто не верилось, что этот жизнерадостный мальчишка может предпочесть серую, небогатую событиями жизнь, но, возможно, он ошибается. Уилл поспешил разуверить благодетеля.
— Нет-нет, сэр! — торопливо выпалил он.
Барон вопросительно развел руками:
— Ну хорошо, может, ты хочешь, чтобы я тебя как-нибудь наказал за то, что ты учинил?
— Дело в том… просто я не уверен, что вы уже этого не сделали, сэр, — произнес Уилл и, заметив, как омрачилось лицо Аралда, поспешно добавил: — Я ничего не знаю про рейнджеров, сэр, а люди говорят… — Он замолчал.
Барон, видимо, относился к Холту с большим уважением, и со стороны Уилла было бы по меньшей мере невежливо повторять глупые слухи. Аралд кивнул, дав мальчику понять, что понял его беспокойство.
