Иду дальше через опушку. Шелковая трава мне ноги оплела, не отпускает меня. Я прошу: «Трава, трава, отпусти! Я спешу, ягоды ищу!» Отпустила меня трава.
Иду я дальше по лесу. Впереди ручей стоит, журчит. Разлился широко, не перепрыгнешь его. Я говорю: «Ручей, ручей, пропусти меня! Я спешу, ягоды ищу!» Ручей пропустил.
Нашла я за ручьем большой малинник. Ягод на кустах видимо-невидимо. Принялась щипать и в лукошко бросать. Вдруг вышел из-за кустов огромный медведь, встал на задние лапы и давай грозно реветь. Я испугалась. От него побежала. Сложила руки к губам вот так вот трубочкой и кричу во весь голос: «Братья, скорей приходите! Меня спасите!»
Братья на дворе работали. Услышали тревожный голос сестры. Прибежали в дом, спрашивают:
– Сестра, что ты нас звала?
Девочка показывает на корзинку. Увидели братья, кто к ним в дом пробрался, и кричат:
– А ну, Балабай, из корзинки вылезай! А то получишь по спинке дубинкой, по коленям поленом!
Вылез Балабай из корзинки. Завертелся вокруг себя, как юла. Прыгнул в печь, через трубу пролез, выскочил из дома и в лес побежал. Только его и видели. Хватило у девочки ума спасти себя.
Старчище поганище
Жили старик и старуха. У них были: внучка, Жучка, пять овец и шестой жеребец. Откуда-то взялся старчище Поганище. Узнал про старика и старуху. Пришел к кузнецу и говорит:
– Кузнец, кузнец, скуй мне красивый голос, а то схвачу и проглочу!
Испугался кузнец. Сковал красивый голос. Вытащил у старчища Поганища грубый, хриплый голос, а вставил красивый.
Пришел старчище Поганище к старику и старухе, запел под окном:
Хорош, хорош дворочек,
Соломенный хлевочек,
В нем пять овец,
Шестой жеребец!
Хорош, хорош дворочек,
Сосновенький домочек.
В нем Жучка и внучка,
Старичок и старушка!
Старуха говорит:
– Ой, старик! Больно уж красиво певец поет! Сходи дай ему жеребца.
Старик послушался старуху, вывел из хлева жеребца. Взял старчище Поганище жеребца. Повел за пень, за колоду, за белую березу. Принялся жеребца глотать, косточки глодать. Опять бежит, опять поет под окном:
Хорош, хорош дворочек,
Соломенный хлевочек,
В нем пять овечек,
Кормить их нечем!
Хорош, хорош дворочек,
Сосновенький домочек!
В нем Жучка и внучка,
Старик и старушка!
Старуха говорит:
– Ой, старик! Дай певцу овечек, уж больно он красиво поет!
Послушался старик, вывел из хлева овец. Взял их старчище Поганище. Погнал за пень, за колоду, за белую березу. Стал овец глотать, косточки глодать. Не осталось, что и поминать. Опять бежит, опять поет под окном:
Хорош, хорош дворочек,
Сосновенький домочек,
В нем Жучка и внучка,
Старик и старушка!
Старуха говорит:
– Ой, старик! Славно певец поет. За такую песню ничего не жалко. Отдай ему Жучку.
Послушался старик и отдал Жучку. Съел ее старчище Поганище. И опять бежит, опять поет под окном:
Хорош, хорош дворочек,
Сосновенький домочек,
В нем внучка с игрушкой,
Старик и старушка!
Жалко старику внучку отдавать. Говорит он:
– Ну, старуха! Твой черед! Тебя певцу-удальцу отдам!
Рассердилась старуха. Схватила со стола горшок и в старика запустила. Промахнулась. Полетел горшок в окно и старчищу Поганищу в голову попал. Закачался он и замертво упал. Не стало старчища Поганища.
Мальчик и овраг
Мальчик собрался идти на улицу гулять. Мать ему говорит:
– Смотри не лазь в овраг! Он живой и опасный враг!
Мальчик на улице погулял, из рогатки пострелял. Надоело ему. Мячом о стену постучал и заскучал. Решил забраться в овраг. Через край его перескочил, по склону спустился, на самом дне оврага очутился. По нему гуляет, красивые камушки собирает. Зашевелился овраг. Были у него склоны пологие, а стали крутые. Не может мальчик из оврага выбраться.
Толкнул его колючий куст волчьего лыка, говорит:
– Мальчик, будет тебе здесь лихо!
Обожгла его крапива, говорит:
– Как мило! Придет Шиш, сделает из тебя мыло!
Обвил ноги чертополох, говорит:
– Мальчик, будешь на обед не плох, бросит Шиш твое мясо в горох!
Зашевелился овраг и сказал:
– Пусть сюда не приходит Шиш, а идет жевать свой камыш. Мальчик останется у меня. В землю его закопаю, косточки во все стороночки разбросаю. Хочу стать крутым, чтобы все знали меня таким!
Принялся овраг уменьшаться, вниз углубляться, в яму превращаться. Хочет мальчика крутыми склонами раздавить, его в земле, на самом дне похоронить. Мальчик растерялся, потом собрался. Вытащил из кармана рогатку и давай камушками в овраг стрелять.
Закричал овраг:
– Ой-ой! Довольно! Не бросай камни! Мне больно!
Сделал овраг опять склоны пологими. Мальчик по ним быстро наверх выбирался, от оврага-злодея подальше убирался. Домой побежал.
Девочка и людоед
Жили-были старик со старухой. Была у них внучка. Напряла она пряжи и сложила ее в поклажу.
Старик ей говорит:
– Мы поедем со старухой на базар пряжу продавать, а ты оставайся дома и гляди в оба. Не открывай никому дверь.
Уехали старик со старухой на базар. Девочка осталась дома одна. Пришла она к подружке и говорит:
– Подружка, подружка, пойдем ко мне ночевать. Мне одной дома страшно.
– Нет, не пойду к тебе ночевать, – говорит подружка, – я боюсь!
Пошла девочка к другой подружке. Приходит и говорит:
– Подружка, подружка, пойдем ко мне ночевать. Мне одной дома страшно.
– Нет, не пойду к тебе ночевать, – говорит подружка, – я боюсь!
Отказались идти к ней ночевать и другие подружки. Вернулась девочка домой одна. Все в избе прибрала, воды принесла, печь растопила, каши наварила, все в доме поделала по хозяйству. Стало смеркаться к ночи. Девочка все двери в доме закрыла и легла на печку со свечкой. Не успела она свечку погасить и глаза закрыть, вдруг слышит: топ-топ-топ – кто-то идет по избе. Видит, дверь отворилась, и входит людоед. Хочет взять девочку и съесть на обед. По горнице идет и поет:
