Истошные вопли кошек вывели его из горестной прострации. Да, есть вещи и похуже смерти... Например, остаться мертвым навсегда.
— Вы уверены?
— Как ни прискорбно, да...
— Давно?
— Пару дней назад.
— Где тело?
С замиранием сердца доктор Темар ждал ответ на самый важный вопрос. Целую минуту его, терзала мысль, что Английская Роза вообще ничего не скажет.
— Еще... не нашли.
Часто заморгав, Найджел со вздохом прошептал:
— Кари... Не уходи. Не покидай меня... — Он поймал себя на том, что обращается к ее душе — по крайней мере, пытается воззвать к этой нематериальной субстанции. Неужели он верит в мистику?
— Думаю, нам нужно поговорить, — быстро написал доктор.
Дать телефон Английская Роза отказалась, поэтому он отправил свой добавочный номер в университете и с нетерпением принялся ждать звонка. Наконец таинственная собеседница позвонила — как ни странно, действительно из Англии.
После того как незнакомка не пожелала назвать свой номер, Найджел не слишком удивился ее неразговорчивости. Он вновь глубоко вздохнул. Английская Роза — последняя ниточка, ведущая к Кари. Если аспирантка, в самом деле, погибла, как утверждает собеседница, времени терять нельзя.
— Кари, толком не разобравшись, влезла в самую гущу той кошмарной войны, что сровняла с землей половину Сиэтла, — сказал он.
— Ну, Лондону тоже досталось, — хмыкнула англичанка.
Найджел прикрыл глаза: значит, Лондон... Он попытался сосредоточиться, составить план — словом, действовать как ученый.
— Мне нужна помощь, чтобы перевезти тело обратно, сюда... чтобы похоронить ее в родном городе. Ну, по всей форме, понимаете?
Тогда свяжитесь с полицией. Правда, придется несколько дней подождать.
— А! Время на поиск тела...
— Совершенно верно.
Доктор уловил в голосе Английской Розы подозрительные нотки. Что ж, вполне естественно: ей известно о погибшей девушке, но в полицию она об этом почему-то не сообщает... На месте англичанки он бы тоже настороженно отнесся к излишне любопытным собеседникам.
Найджел решил рискнуть. Неуловимая как воздух Английская Роза оставалась единственным связующим звеном между ним и Кари.
— Загвоздка, видите ли, в том, что тело должно быть в хорошем состоянии, как можно лучшем, понимаете? Семья хочет открытый гроб.
— Может, оставим игры? — неожиданно сказала женщина, похоже, приняв на его счет какое- то решение — или намереваясь принять.
— С удовольствием. Только сначала вы. Представьтесь хотя бы.
— Английская Роза. Это имя не хуже и не лучше прочих. А кто вы, профессор?
— Раз мне приходится звать вас по нику, к чему раскрывать себя? Вообще я известен как Доктор Франкенштейн.
С другого конца провода донесся вздох.
— Что ж, понимаю, доктор. Но задачка не из легких.
— Меня не интересует процесс. Главное — быстро отыскать тело. Я хорошо заплачу. За труды и потраченное время.
— Ладно, что-нибудь придумаем. Меня, впрочем, интересуют не деньги, а информация.
Найджел с удовлетворением отметил, что сумел заинтриговать незнакомку. Пусть первую кошку и оживили посредством магии, искусством воскрешения владела далеко не каждая ведьма — теперь доктор был в этом уверен.
ХОЛЛИ, ПАБЛО, АРМАН, АЛЕКС И ХРАМ ВОЗДУХА
Под Кельном, Германия
Холли подумала о том, что сердца у нее нет — если бы оно было, то давным-давно разбилось бы. Ее пути разошлись с самыми дорогими людьми: Амандой, Николь, маленьким племянником Оуэном, дядей Ричардом, Жеро... Впрочем, Жеро ушел сам, не сказав на прощание ни слова, у Николь начались роды, и Холли пришлось выбирать судьбу.
Тогда Алекс Каррутерс, новообретенный родственник из рода Каор, предложил ей объединенными усилиями громить цитадели Верховного ковена — заклятого врага Материнского ковена и непосредственно приверженцев Холли.
Материнский ковен, в который входили ведьмы и ведьмаки, поклоняющиеся Богине, когда-то пытался заставить Холли присягнуть на верность. Девушка неохотно уступила, но особой пользы это не принесло: дважды на ее ковен нападали злейшие враги — колдуны Деверо, — и оба раза Материнский ковен не сумел защитить подопечных.
В конце концов Холли решила уйти с Алексом. Аманда, Томми, Ричард, Николь — все они мечтали о мире. Что ж, свой долг перед магическим сообществом они выполнили и вполне заслужили спокойную жизнь.
Филипп, ведьмак-француз, верный адепт Богини, не отказался бы побороться еще, но связанный духовными узами с Николь в первую очередь хранил верность именно ей — и ребенку (вероятно, его собственному). В число потенциальных кандидатов на отцовство, кроме Филиппа, входили Илай Деверо и ныне покойный Джеймс Мур — муж Николь, сын главы лондонского Верховного ковена.
Джеймс предал отца, вроде бы убил его — однако в последний момент из мертвого тела сэра Уильяма Мура огромной коброй вылетел отвратительный демон. От одного воспоминания об этом зрелище кровь стыла в жилах, и Холли в очередной раз пожалела, что не осталась с двойняшками Николь и Амандой, приходившимися ей двоюродными сестрами. Втроем они назывались Девами Лилии и, как считалось, обладали невероятной силой. Самой могущественной ведьмой среди них была Холли... Увы! — за свое могущество она заплатила дорогую цену. Отныне часть ее души стала черна, как душа любого Деверо или Мура.
Из всех, кто сражался плечом к плечу с Холли, в путешествии с ковеном Алекса ее сопровождали лишь Пабло да Арман. Голубоглазый блондин Алекс являл разительный контраст с Жеро Деверо по всем параметрам. Похоже, он искренне любил Холли. Его чувство сквозило в каждой улыбке, взгляде, в заботе о девушке между битвами с анклавами и цитаделями Верховного ковена. Посредством волшебства он обеспечивал ее вином, самой лучшей едой, создал из ничего мягкую постель, растрачивая бесценную магическую энергию, которая могла бы ему пригодиться для атаки очередного противника.
Вспомнив об энергии, Холли ощутила, насколько ей нужен отдых. С заклятым врагом, убийцей родителей, превратившим жизнь в настоящий ад, теперь покончено. Что же дальше? Дальше... Очевидно, все сначала. Лучше бы она съездила в Диснейленд!
Отряд продвигался еще медленнее, молчание нависало плотнее и плотнее. Под покровом ночи они брели через какую-то сельскую глушь.
Может, не поздно передумать?
В группе насчитывалось шестнадцать человек. Помимо Холли, Пабло и Армана с Алексом путешествовали двенадцать членов его ковена, и называли они себя храмом Воздуха. Название подходило как нельзя лучше: воздух — определенно стихия Алекса. Каррутерс поразительно ловко с ним управлялся!
А какую же стихию Холли могла назвать своей? Ее посвящение в ведьмы и вступление в предлагающееся к новому статусу наследство происходили в наполненной кровью ванне, в прямом смысле слова; однако Холли еще ни разу не удалось использовать все хитрости и тонкости древнего искусства. Она обладала неслыханной силой, но в большинстве случаев понятия не имела, что и как делает.
