– Пешком… – Он постарался не слишком кривиться. – Если мы, как ни странно, переживем это путешествие, куда двинемся дальше?
– В Кавонтае бывают эрсирские контрабандисты, действующие в море Карментум. Их можно упросить перевезти нас через Бездну. Мои родные им заплатят.
За Никлайса платить было некому.
– И за тебя тоже, – добавила Лая, увидев его лицо. – Я об этом позабочусь.
– Ты так добра. – Он помолчал. – А что будем делать, если в конце пути нет шелковичного дерева?
Как она на него посмотрела…
– Если нет, – тихо сказала Лая, – бросайся в море, Никлайс. Оно будет милостивее ее мести.
Он сглотнул:
– Да, я так и думал.
– Что-нибудь мы найдем, – смягчилась Лая. – Твой Яннарт верил в эту легенду. Я верю, что он присматривает за тобой, Никлайс. И доведет домой.
Домой.
Какому правителю ни отдать эликсир, любой защитит его от гнева Сабран. Хорошо бы поселиться в Бригстаде. Снять домишко в Старом квартале, зарабатывать на жизнь, обучая юнцов алхимии. Он мог бы немного утешиться в тамошних библиотеках, читать лекции в университете. А если не там, тогда в Хроте.
И еще надо будет найти Трюд. Он заменит ей деда, и Яннарт будет ими гордиться.
«Погоня» выходила в глубокие воды. Никлайс стоял рядом с Лаей, глядя, как проступают звезды. Что бы ни ждало их в конце пути, так или иначе он будет свободен.
55
Запад
«Цвет Аскалона» – пассажирское судно, ходившее вдоль восточного побережья Иниса, в полдень причалило в старинном торговом городе Калибурн-Приморский. Эда с Маргрет верхами двинулись через Луга вдоль замерзшего Вьюна.
На севере уже выпал снег и покрыл поля, как разглаженные ножом сливки. Простолюдины снимали перед ними шапки и криками приветствовали Маргрет, а та в ответ улыбалась и махала им. Родись она старшей в семье, стала бы прекрасной графиней Златбука.
Отвернув от реки, они ехали по колено в снегу. В разгар зимы никто не работал на промерзших полях, но Эда все же прятала лицо под капюшоном.
Семейство Исток расположилось в большом поместье под названием Круча. От него была всего миля до Златбука, где родился Галиан Беретнет. От селения остались одни руины, но из стран Добродетели к нему тянулись паломники. Лежало оно в тени дебрей, отделявших Луговой край от Озерного.
Через час скачки, от которой огнем разгорелись лица, Маргрет придержала лошадь на гребне холма. Эда увидела под собой белый парк. Над ним высился суровый и величественный дом Кручи, с большими эркерами, с высокими куполами крыши.
– Ну вот, прибыли, – объявила Маргрет. – Хочешь, поедем прямо в Златбук?
– Не сразу, – возразила Эда. – Если Галиан спрятал Аскалон в этих местах, он, по-моему, должен был предупредить хозяев земли. Меч ведь был для него дороже всего – символ дома Беретнет.
– И ты думаешь, моя семья столько веков хранила его секрет от королев?
– Возможно.
Маргрет нахмурилась:
– Святой однажды бывал в Круче – в год, когда родилась принцесса Сабран. Если есть сведения, что он оставил здесь меч, папа должен знать. Он жизнь положил, собирая все, что можно, о наших владениях.
Владетель Кларент Исток занемог довольно давно. Умелый ездок, он упал однажды с коня и от удара головой, как говорили в Инисе, «помутился рассудком».
– Тогда едем. Нечего время терять, – предложила Маргрет и озорно блеснула глазами. – Наперегонки, дама Нурты?
Эда в ответ щелкнула поводьями. Ее конь, галопом пустившийся с холма, спугнул с поляны стадо оленей. Маргрет выкрикнула вслед нечто весьма непочтительное. Эда рассмеялась – ветер сдул с ее головы капюшон.
До проезжей дороги она доскакала чуть впереди Маргрет. Слуги с эмблемами Истоков заступами разгребали снег.
– Госпожа Маргрет! – поклонился ей хрупкий, как тростинка, человек с острой бородкой. – Добро пожаловать домой, моя госпожа.
– И тебе доброго дня, мастер Брук. – Маргрет спешилась. – Это Эдаз ак-Нара, виконтесса Нурты. Будь добр, предупреди о нас графиню.
– Конечно-конечно! – Заметив Эду, слуга опять поклонился. – Госпожа Нурты, добро пожаловать в Кручу.
Эда заставила себя ответить кивком, хоть и не привыкла еще к этому титулу.
Она отдала повод конюшему. Маргрет провела ее в открытые двери дома.
Прихожую украшал портрет во всю стену. Чернокожий мужчина со строгим взглядом, в обтягивающем дублете, в плаще и узких рейтузах, какие в Инисе носили несколько веков назад.
– Благородный Ротарт Исток, – мимоходом пояснила Маргрет. – Персонаж одной из инисских трагедий. Его полюбила Карнелиан Третья, а он был уже обвенчан. А это… – она кивнула на другой портрет, – первая Маргрет Исток, моя тезка. Она возглавила наше войско при мятеже Тернового Холма.
Эда подняла брови:
– Воистину виконт Морве женится на представительнице знатного рода.
– Да, бедняжка, – устало кивнула Маргрет. – Мама уж не даст ему об этом забыть.
Мастер Брук провел их по запутанному лабиринту отделанных деревянными панелями коридоров с великолепными дубовыми дверями. И все это для двух человек и их прислуги!
Дама Аннес Исток читала в больших покоях. И без того рослая, она еще носила высокий аттифет, добавлявший ей несколько дюймов. На смуглой коже не было морщин, но в витках волос блестели седые нити.
– Что там, мастер Брук? – Подняв взгляд, она сняла с носа очки. – Святой! Маргрет!
Та сделала книксен:
– До святости еще далеко, мама, но дай срок…
– Ох, детка…
Дама Аннес, раскрыв объятия, кинулась к дочери. Она говорила с южным выговором, которого не было у ее детей.
– Я только нынче утром узнала, что ты обручилась с виконтом Морве, – сказала она. – Надо бы задать тебе трепку, чтобы знала, как соглашаться без разрешения, но раз королева Сабран одобрила… – Дама сияла. – О, ему на редкость посчастливилось с тобой, дорогая!
– Спасибо, мама.
– Да, так я уже заказала тебе на платье лучший атлас. Насыщенный голубой будет тебе очень к лицу. Мой поставщик в Зеленях заказывает ткани из Кантмаркта. И конечно, аттифет с жемчугом и сапфирами, и венчаться непременно в святилище Калибурна-Приморского, как я. Самое милое место.
– Ну, мама, я вижу, с моим венчанием все устроено. – Маргрет поцеловала ее в щеку. – Мама, ты помнишь госпожу Эду Дариан. Она теперь дама Эдаз ак-Нара, виконтесса Нурты. И моя лучшая подруга. Эда, позволь представить мою мать, графиню Златбука.
Эда ответила реверансом. Она раз или два видела даму Аннес при дворе, когда та навещала детей, но так бегло, что встречи не отложились в памяти.
