Он отхлебнул еще. И второй глоток обжег ему щеки изнутри, зато в животе стало тепло.
– Оставь себе. В Бездне пригодится. – Мелаго встала. – У меня дела, но я попрошу наших лакустринцев рассказать тебе о своих обычаях и преподать хоть несколько слов из своего языка. Чтобы ты не предстал перед его величеством полным болваном.
Густой туман придавил «Розу вечности», даже днем не пропуская лучей света. Корабельные огни призрачно отражались в волнах. Лот, опасаясь простуды, не выходил из каюты, где канонир-лакустринец Сим обучал его обращению с императором Двенадцати Озер.
Восемнадцатилетний Сим обладал бесконечным запасом терпения. Он рассказывал Лоту о своей родине, разделенной на двенадцать больших областей, в каждой из которых лежало одно из обширных озер. Четверо драконьих старейшин разделили эти озера по три на каждого и меняли их согласно временам года: эти перемещения легли в основу лакустринского календаря.
Вечный император Двенадцати Озер, возглавивший теперь дом Лаксенг, был воспитан своей бабушкой, вдовствующей императрицей. Сим обучил Лота, как надо кланяться, как к нему обращаться и как держаться в его присутствии.
Лот узнал, что Дрангъен Лаксенг, не будучи богом, в глазах своего народа был близок к божественности. Считалось, что его род идет от первого из людей, нашедшего дракона после его падения из небесного мира. В народе поговаривали (а дом Лаксенг не подтверждал и не опровергал этого слуха), что среди правителей династии бывали драконы в человеческом облике. Одно было несомненным: когда близилась смерть лакустринского правителя, нового избирал среди законных наследников имперский дракон.
Лоту от мысли об имперском драконе при дворе делалось неспокойно. Странная мысль – жить под надзором змея.
– Это запрещенное слово, – строго сказал Сим, когда Лот однажды произнес его вслух. – Мы зовем своих драконов подобающим именем, а зверей Запада – огнедышащими.
Лот взял это на заметку. Сейчас от его прилежания в учебе зависела жизнь.
Когда Сим был занят другими делами, Лот коротал время за карточной игрой с рыцарями, а изредка, когда у нее выдавался свободный час, – с Мелаго. Та каждый раз его обыгрывала. Ночами он старался спать, но однажды вышел на палубу, покинув койку ради таинственного пения.
Фонари не горели, но яркие звезды позволяли кое-что разглядеть. Харло курил трубку на юте, и Лот подошел к нему:
– Добрый вечер, капитан.
– Ш-ш! – Харло замер изваянием. – Слушай.
Над темными волнами неслась песня. Лота пробрал холод.
– Кто это?
– Сирены.
– Они заманивают нас на смерть?
– Только в сказках. – Капитан выдохнул клуб дыма. – Смотри на море. Они море зовут к себе.
Поначалу Лот не видел ничего, кроме пустоты. А потом под водой расцвел светящийся цветок, подсветил поверхность. Вдруг стали видны рыбы – тысячи рыб, и каждая полнилась сияющими радужными переливами.
Лоту рассказывали о светящихся небесах Хрота. Но увидеть такое под водой он никак не ожидал.
– Видишь, мой господин, – пробормотал Харло. Отблески света играли в его глазах. – Красоту можно найти повсюду.
59
Восток
«Роза вечности» стонала на вздымающихся под ней волнах. Шторм налетел через неделю после выхода в воды моря Солнечных Бликов и с тех пор не милосердствовал.
Вода била по днищу, как зубами клацала. Выл ветер и рокотал гром, заглушая вопли боровшейся с бурей команды. Лот в своей каюте, зажмурившись и сдерживая позывы рвоты, еле слышно молился Святому. С новой волной фонарь над ним выплюнул брызги и погас.
Терпеть больше не было сил. Если уж умирать этой ночью, так не здесь. Он, обдирая пальцы о застежки, надел плащ и плечом распахнул дверь.
– Сударь, капитан велел сидеть по каютам, – выкрикнул ему вслед кто-то из телохранителей.
– Рыцарь Доблести велит смотреть смерти в глаза, – ответил Лот. – Я повинуюсь.
Он не ощущал в себе отваги, которая прозвучала в его словах.
Выбравшись на палубу, Лот втянул в себя запах бури. В глаза ворвался ветер. Скользя по мокрым доскам палубы, он качнулся к мачте и, уже мокрый до нитки, обхватил ее руками. Расколовшая небо молния ослепила его.
– Кыш обратно в каюту, сударик! – прикрикнула Мелаго. С ее век стекала черная краска. – Смерти здесь ищешь?
Харло, крепко сцепив челюсти, стоял на мостике. Плам был у штурвала. Когда «Роза» взлетела на гребень волны-горы, моряки закричали. Одну «швабру» выбросило за борт, ее крик потерялся в раскате грома. Другой матрос, не удержавшись за скользкие канаты, покатился по палубе. Паруса вздувались, хлопали, изображенный на них Аскалон изгибался крюком.
Лот припал щекой к мачте. В плавании через Бездну корабль представлялся ему надежным; сейчас он ощутил, что внутри пустота. Лот пережил чуму, заглядывал в глаза смерти в схватке с кокатрисом, но все шло к тому, что сгинуть ему суждено в водах Востока.
Волны со всех сторон колотили «Розу вечности», летевшую вниз с гребня вместе с промокшей командой. Палуба была залита водой. Дождь бил по спинам. Плам резко повернул штурвал вправо, но «Роза», казалось, обрела собственную волю.
Мачта под непосильным напором ветра ощетинилась занозами. Лот решился прорваться на мостик. Даже если Харло теряет власть над кораблем, место рядом с ним казалось Лоту самым безопасным. Этот человек дрался с владыкой пиратов во время тайфуна, он исходил все моря изведанной части мира. Когда Лот кинулся к мостику, Мелаго выкрикнула короткое слово: какое – он не расслышал.
Девятый вал, налетев на судно, сшиб его с ног. Рот и ноздри наполнились влагой. Вода доходила до локтей. Как ни налегал на штурвал Плам, «Роза» легла набок, задевая волны верхушкой самой высокой мачты. Ковыляя по палубе навстречу волнам, Лот в поисках опоры поймал жилистую руку корабельного плотника, кончиками пальцев уцепившегося за ванты.
«Роза» выпрямилась, и плотник выпустил Лота, оставив его выкашливать воду.
– Спасибо, – выдавил Лот.
Плотник только отмахнулся, отдуваясь.
– Вижу землю! – донеслось издалека. – Земля!
Харло поднял голову. Лот проморгался от дождя и моря, заливавших ему глаза. Снова сверкнула молния. Сквозь водяной туман Лот увидел, как капитан раздвигает ночную подзорную трубу и щурится в нее.
– Гафрид! – взревел Харло. – Что это там?
Картограф заслонила лицо от дождя:
– Так далеко к югу земли быть не должно.
– И тем не менее. – Харло со щелчком закрыл трубу. – Мастер Плам, держи к острову.
– Если он обитаемый, нас всех насадят на мечи, – крикнул в ответ квартирмейстер.
– Зато «Роза» выживет, а мы умрем легче, чем здесь, – проорал ему капитан. В его глазах вспыхнула молния. – Эстина, всех наверх!
