– Может, и соблазнится. Сейчас, перед приходом Безымянного, единство важнее всего.
– Так он придет?
– Мы это чувствуем. Наша сила убывает, его растет. Его огонь горит все жарче. – Наиматун подтолкнула ее. – Теперь иди. Спроси ее посланника о белой жемчужине. Она нужна нам.
Тани собралась с духом. Лот едва ли без боя согласится выдать то, что ему известно о жемчужине, драконьему племени. Его с рождения учили, что драконы – зло.
Перейдя мост, она присоединилась к мужчинам в Лотосовой беседке.
– Скажи мне, где отливная жемчужина, – обратилась она к западнику. – Ее надо вернуть драконам.
Лот моргнул, и тут же лицо его застыло.
– И речи быть не может, – отрезал он. – Жемчужина в Инисе, у моей лучшей подруги.
– Что за подруга?
– Ее зовут Эдаз ак-Нара. Дама Нурты. Она маг.
Это слово Тани слышала впервые.
– По-моему, он имеет в виду «чародейка», – на сейкинском пояснил ей Сим.
– Жемчужина не принадлежит той даме, – сказала Тани. – Они принадлежат драконам.
– Они сами выбирают, кому подчиниться. И только смерть разорвет связь между Эдой и отливной жемчужиной.
– А сюда она может добраться?
– Она тяжело больна, – сказал Лот.
– Она поправится?
Лот помолчал, опершись на балюстраду и глядя за сосновый лес.
– Наверное, есть один способ ее вылечить, – пробормотал он. – На Юге есть место, где растет большое дерево – под охраной драконоборцев. Его плод может ослабить действие яда.
– Драконоборцы, – повторила Тани. – И эта твоя Эдаз ак-Нара тоже убивала драконов?
– Да.
Тани напряглась всем телом.
– Я знаю, – заговорила она, – что у вас за Бездной драконов считают злом. Что вы считаете их такими же жестокими и страшными, как Безымянный.
– Правда, есть такое… заблуждение, но я совершенно уверен, что Эда не причиняла зла никому из ваших восточных драконов. – Он повернулся, взглянул ей в глаза. – Мне нужна твоя помощь, госпожа Тани. Чтобы выполнить то, что мне поручено.
– И что же это?
– Несколько недель назад Эда обнаружила письмо одной женщины с Востока. Ее звали Непоро, и она когда-то владела твоей приливной жемчужиной.
Опять Непоро. Это имя преследовало Тани по всему свету, словно безликий призрак.
– Тебе знакомо это имя? – спросил не спускавший с нее глаз Лот.
– Да. Что говорится в письме?
– Что Безымянный восстанет через тысячу лет ото дня, когда его связали в Бездне с помощью небесных жемчужин. Он был связан в третий день весны двенадцатого года правления сейкинской императрицы Мокво.
Тани сосчитала:
– Этой весной.
Сим у нее за плечом забормотал молитву.
– Королева Сабран желает встретить его на подъеме. Убить его мы не сумеем – у нас нет меча Аскалон, – но с жемчужинами могли бы связать его заново. – Лот помолчал. – Времени не много. Я знаю, что мало чем могу подтвердить свои слова, и ты можешь мне не поверить. Ты мне доверяешь?
Он смотрел открыто и честно.
Решить в конечном счете оказалось легко. Ей ничего не оставалось, как объединить жемчужину с ее сестрой.
– Великая Наиматун советовала никому больше не рассказывать о жемчужинах, чтобы кто-то не попытался их отобрать, – сказала она. – Завтра, представ перед его императорским величеством, ты изложишь ему предложение своей королевы. Если он даст согласие на союз… я попрошусь лететь с Наиматун в Инис, чтобы уведомить королеву Сабран о его решении. По пути мы завернем на Юг, я найду то целебное дерево, и мы отвезем плод этой Эдаз ак-Наре.
Теперь Лот улыбнулся и выдохнул шарик белого пара.
– Спасибо тебе, Тани.
– Не нравится мне, что придется таиться от его императорского величества, – пробурчал Сим. – Он избран представлять имперского дракона. Разве великая Наиматун ему не доверяет?
– Не нам судить мнения богов.
Губы его сошлись в тонкую черту, однако Сим кивнул.
– Постарайся убедить достойного Вечного императора, господин Артелот Исток, – сказала Тани Лоту. – А остальное предоставь мне.
Утренний свет пролился на дворец маслом. Лот рассматривал себя в зеркале. Вместо штанов с дублетом он надел длинную голубую блузу и низкие сапожки по обычаю лакустринского двора. И уже прошел осмотр врача, который не обнаружил признаков чумы.
Предложенный Тани план мог сработать. Если в ней, как и в Эде, течет кровь магов, она, возможно, сумеет добыть плод апельсина. Эта мысль придала ему духу для предстоящей аудиенции.
Дракана Наиматун ничем не походила на Фиридела, кроме только величины. На вид ужасна, зубы как горные вершины и огненные глаза, но нравом, скорее, нежная. Как по-матерински она обвивала Тани хвостом! И спасла Сима. Убедившись, что эти существа способны на сочувствие человеку, Лот вновь усомнился в устоях своей веры. Если этот год не испытание, ниспосланное Святым, – он на грани отступничества.
Вскоре пришел слуга, чтобы проводить его в зал Падучей Звезды, где принимал нежданных гостей Вечный император. Остальные уже ждали у дверей. Сим оделся почти как Лот, а Тани обзавелась кафтаном с меховой оторочкой, которую Лот счел знаком высокого положения. Драконьи всадники, как видно, были в почете.
– Помни, – сказала она ему, – ни слова о жемчужинах.
И коснулась висевшей на боку шкатулки. Лот возвел глаза к крыше зала и вздохнул.
Вооруженные часовые провели их сквозь череду голубых дверей между огромными изваяниями драконов. Стража выстроилась и вдоль натертой до блеска дорожки темного дерева, которая тянулась посреди зала. Лот обвел взглядом колонны из полуночного камня.
В ячейках коробчатого потолка сияли резные драконы. Каждая панель изображала свою фазу луны. Фонарики свисали друг под другом, напоминая застывший звездопад.
Дрангъен Лаксенг, Вечный император Двенадцати Озер, восседал на высоком троне, словно бы отлитом из серебра. Он сразу приковывал к себе взгляд. Черные волосы собраны узлом на макушке, украшены жемчугом и цветами с серебристыми листьями. Глаза – как осколки оникса. Густые брови. Губы, резко очерченные, как и скулы, изгибаются в лукавой улыбке. Черное одеяние расшито звездами, словно император одет в ночь. И лет ему было не более тридцати.
Тани с Симом преклонили колени. Так же поступил и Лот.
– Поднимитесь, – прозвучал чистый, напевный голос.
Они встали.
– Даже не знаю, к кому из вас первому обратиться, – выдержав небольшую паузу, заговорил Вечный император. – Женщина с Сейки, мужчина с Запада и один из моих подданных. Редкое сочетание. Полагаю, беседовать придется на инисском, поскольку мне, благородный Артелот, сообщили, что ты не говоришь на других языках. К счастью, я еще мальчиком поставил себе задачу изучить языки всех четырех сторон света.
