Я уставился на Софью. Прямо в середину ее переносицы, на кончик носа, на складку над губой и светло-розовый блеск, что покрывал изящные губы, потом на шею, ниже и еще ниже… Она что-то спросила у меня, озадаченно глядя мне в глаза. Кажется, я стал не совсем адекватен, и уже в который раз. Обведя глазами зал, вдохнув запах сигарет и, наконец, уловив мелодию, что снова стала меня оглушать, я окончательно вернулся из мимолетных грез на землю. Передо мной был блокнот, страницы которого оказались исписаны ровным, почти филигранным почерком.
Я поверила вам на слово, потому что легко могу отличать, когда мне лгут, а когда говорят правду. К сожалению, мое стремление помочь вылилось в некоторую проблему для вас. Я тоже обладаю определенным сверхъестественным даром. Обо мне знают спецслужбы, мой телефон прослушивается. Теперь они знают о вас тоже. Вам придется с ними общаться, возможно, сотрудничать. Выхода нет. Я не предполагала, что мой невинный вопрос окажется ловушкой. Мне очень жаль. Чем я могу загладить свою вину? Я подозреваю, что нравлюсь вам, как женщина. Мы могли бы стать парой на какой– то короткий срок, например. Большего я не смогу вам предложить – только кратковременные отношения без признаний в любви и каких-либо обязательств. Прошу поверить мне и принять ситуацию, какой бы странной и невероятной она ни казалась.
Я перечитал эти строки несколько раз, осушил еще стопку текилы. Софья заметно погрустнела и потягивала бокал пива. Телевизор теперь демонстрировал белоснежный пляж, пальмы и пару красивых загорелых тел, с разбегу ныряющих в теплое море. Я попал в какой-то другой мир – в мир очень жестокий и реальный, или в чей-то сон, но жутко нелепый и неправдоподобный, какими бывает большинство снов. Мозг отказывался думать. «Вот и сбылась мечта», – пронеслось в голове, и где-то там же в потайных глубинах сознания раздался издевательский злорадный смех: «За все приходится платить…»
– Неужели вы решили меня так жестоко разыграть? Я же вам ничего не сделал такого… – вырвалось у меня. – Пойду… Кстати, какой у вас дар?
– Бессмертие, – ответила она сухо, почти безучастно. Странно, но теперь я слышал ее, несмотря музыку. Горькая усмешка проскользнула по моим губам. Вытащив из бумажника тысячу, я придавил ее стопкой и пошел на выход. Женщина мечты оказалась первосортным дерьмом, как я и предполагал, даже в глаза не нужно смотреть.
Холодный ночной воздух ворвался в легкие. Я поймал бомбилу и поехал домой – слегка пьяный и безразличный ко всему миру и к себе в первую очередь. Я ощутил себя ходячим трупом, зомби, восставшим из ада, и каждый живой человек рисовался мне адской тварью. А может, все неправда? Реальность – словно кукла из папье– маше: стоит только бросить в воду, и она расползется на куски. Может, я никогда не существовал? Ночные огни города твердили обратное: «Ты здесь, ты существуешь, ущипни себя – ты даже не спишь!» Я откинулся назад, вытянув ноги насколько было возможно, и, чтобы отвлечься, стал подпевать песне по радио:
Только рюмка водки на столе.
Ветер плачет за окном,
Тихой болью отзываются во мне
Этой молодой луны крики.
[2] Глава 8
Денег почти не осталось. Я никогда не копил, полагая, что деньги всегда придут, даже если ушли без остатка. Похоже, это было ошибкой, и теперь, сидя у разбитого корыта, оставалось лишь уповать на помощь родителей, с которыми я давно не общался.
На следующий день я осознал, что пытался убежать от действительности всеми доступными способами. «Так вот почему люди начинают пить и употреблять наркотики», – пронеслось в голове. До этого озарения я полночи играл в компьютерную игру детства – убивал фашистов, бродя по каким-то замкам или крепостям. У меня остался старенький ноутбук с парочкой ностальгических игр, которые я запускал в минуты особого отчаяния. Когда все фашисты были убиты уже в который раз, наступило чувство разочарования и опустошенности. Чем бы я ни занимался – начинал читать книгу, смотреть телевизор, бродить по интернету, делать бутерброды, пить сладкий чай, поднимать запылившиеся гантели, – чувство опустошенности накрывало с головой.
Сон не шел, я бродил по квартире туда-сюда, считая до ста, потом обнулял подсчеты и начинал все сначала. Телефонный звонок заставил напрячься. На ярком экране отобразился номер моей бывшей работы. Находясь в замешательстве, я все же ответил, хоть и был готов к самому худшему.
– Даниил? Здравствуйте, это Дмитрий Михайлович. Вам удобно разговаривать? – самый глупый вопрос, который почему-то все стали задавать друг другу в последнее время. Бесит!
– Здравствуйте! Я вас слушаю.
– Даниил, ты очень хороший специалист. От лица всей компании хочу выразить сожаление о произошедшем и попросить прощение за действия сотрудников. Понимаю, вряд ли это загладит вину и восполнит моральный ущерб, который тебе был нанесен, но считаю, что наши сотрудники поступили… непрофессионально.
– Все в порядке, спасибо за звонок, – я хотел отделаться от бывшего босса как можно быстрее.
– Ммм… я должен тебе еще кое-что сказать, наоборот, очень приятное. Нашлась группа… Они написали заявление с просьбой не увольнять тебя. Я поддерживаю их стремление и хочу предложить тебе удаленную работу с сохранением заработной платы. Твоим непосредственным начальником буду я, никому другому подчиняться не будешь. Что скажешь?
– Мне надо подумать, – я был слегка удивлен и правда не знал, что ответить. – А кто эти хорошие люди, если не секрет?
– Я бы не хотел выделять кого-то. Собралось достаточно много подписей. Ты сможешь дать ответ до пятницы?
– Да, – ответил я, хотя потом осознал, что вряд ли мне удастся принять решение так быстро. Хотя к чему размышлять? Конечно, я откажу.
Дмитрий Михайлович был рад услышать мое «да» скорее из финансовых соображений, нежели от искренней радости. Поиск нового квалифицированного сотрудника обойдется компании в приличную сумму, учитывая, что кандидаты проходят вначале жесткий отбор в агентстве по найму персонала, что, естественно, требует оплаты. Обычно программистов ищут долго. Также потребуется время на введение новичка в курс дела – все это лишние траты. Учтивость Дмитрия Михайловича больше не казалась такой человечной, как поначалу. А что касается «хороших» людей, то, вероятно, это просто ложь, раз он не смог назвать ни одной фамилии.
– А кто инициатор сбора подписей в мою защиту, если так можно сказать? Откровенно говоря, все звучит как красивая ложь, чтобы оставить меня в компании, уж извините, – я не смог сдержаться и выдал все, что думал.
– Это не ложь. Хорошо, если это важно для тебя, то инициаторами стали Софья, директор по маркетингу, и Катя, наш юрист. Могу прислать тебе скан заявления.
Отказавшись от этого предложения, я еще раз подтвердил, что позвоню послезавтра – брать слова обратно было крайне неудобно. Волки в овечьих шкурах спасали меня, но ради чего? Я был крайне озадачен. Записка Софьи теперь не вязалась с жестоким розыгрышем, но поверить в ее послание так же сложно, как и при первом прочтении. В комнате становилось душно, я вышел на балкон, вдохнул свежего воздуха, чтобы немного взбодриться. День – самый разгар рабочего времени. Только мамы с колясками и дети, которым так же не повезло, как когда-то и мне, остались среди бетонных джунглей. Прямо перед домом у нас маленькая детская площадка – малыши копошились в песочнице под присмотром мам и бабушек, десятилетки и подростки бегали поодаль, уже считая себя взрослыми для песочниц и качелей, и выкрикивали ругательства, что вызывало негодование старшего поколения.
