Глава первая
6 апреля 1971 года.
В километре от «зеленой линии» – демаркационной линии, установленной после арабо-израильской войны конца 40-х годов. Восстановленной в результате поражения арабских государств в так называемой Шестидневной войне июня 1967 года.
Советский автомобиль «ГАЗ-66», тащивший на буксире полковой миномет М-120, медленно переваливал через неровности полевой дороги. Недалеко линия разграничения. Там – израильтяне, и там же корректировщик огня – Али. Ночь выдалась светлая: почти полная луна и яркие звезды на чистом небе неплохо освещали местность.
В кабине двое, в кузове еще трое – на скамейках, между которыми установлены ящики с осколочно-фугасными минами.
Водитель «шестьдесят шестого» взглянул на командира расчета:
– Далеко еще ехать, Сабир?
Фаттих подсветил карту:
– Два километра, затем будет финиковая роща. Слева ровный участок, упирающийся в балку. Там и встанем.
– До евреев далеко?
– Нет. Примерно три километра. Али уточнит. Он и наведет нас на цель.
– А что там за цель? Гражданское поселение?
– Нет. До этих поселений еще дойдет очередь. Мы выгоним евреев с нашей территории, но для этого надо разбить их войска.
– У них сильные войска.
Фаттих спросил водителя:
– Ты, Анбар, считаешь, мы слабее?
– Увы, Сабир, весь опыт боевых столкновений с евреями показывает это. Не то что нам, сирийцам, даже египтянам не удалось разгромить Израиль.
– Вижу свет фар. Там. Финиковая роща, впереди овраг. Стой!
Анбар Кури остановил «ГАЗ-66» и вместе с Фаттихом выпрыгнул в пыль. Ночь выдалась обычная по температуре, градусник показывал чуть менее шестнадцати градусов. И главное – ни ветерка, что при стрельбе из миномета немаловажно.
Фаттих отдал команду сидевшим в кузове бойцам:
– Файед, Мутаз, Башер, к машине. Отцепить миномет, привести в боевую готовность. Через полчаса позиция должна быть готова.
То, что двух боевиков он называл по фамилии, а одного – по имени, объяснялось просто: Мутаз являлся братом командира расчета.
Боевики из отряда военизированного движения за национальное освобождение Палестины, официально провозглашенного в январе 1965 года, спрыгнули из кузова на землю. Отцепили М-120. Командир, водитель и наводчик занялись минометом, а подносчики боеприпасов – разгрузкой деревянных ящиков. В них, в полной готовности к применению, находились по две осколочно-фугасные мины.
Работали спокойно, но быстро. Управились менее чем за полчаса. Подготовив позицию, командир расчета сел в кабину. Там была установлена советская переносная радиостанция Р-105 с выставленной в окно гибкой штыревой полутораметровой антенной, позволяющей связываться на расстоянии не менее шести километров. Включил станцию, поднял телефонную трубку. Фаттих в микрофон вызвал корректировщика:
– Али! Сабир! Как слышишь?
В динамике треск, шум, возможно, израильтяне где-то недалеко использовали установщик радиопомех.
– Али! Сабир, прием!
Наконец в ответ:
– Слушаю!
– Мы на месте.
– Понял. Принимай коррективы. Сектор 6 квадрата 72–14. Цель – полевой лагерь пехотного батальона и самоходной артиллерийской батареи.
– Батареи? Откуда она взялась? Не должно было быть артбатареи.
– Подошла поздно вечером, когда я уже не мог предупредить.
– Ладно. Ты в безопасности?
– Да, скорректировать огонь смогу и сразу уйду. Надеюсь, встретимся в деревне.
– Хоп. Через пару минут пристрелочные выстрелы.
– Жду.
Фаттих, свесившись из кабины, крикнул наводчику Файеду:
– Юсуф, готов?
Тот кивнул заряжающему. Мина скользнула в чрево трубы.
– Готов.
– Наводи миномет на цель. Данные от Али: сектор 6, квадрат 72–14.
О самоходной артиллерийской батарее он расчету ничего не сказал. Узнав о САУ, бойцы могли отказаться стрелять по той цели, что имела возможность огрызнуться. Да так, что и места мокрого не оставит. Надежда на то, что удастся нанести существенный урон лагерю врага, и вывести из строя несколько самоходок. Но, главное, уйти после обстрела.
– Огонь! – крикнул Фаттих.
Миномет выпустил осколочно-фугасную мину, и та ушла по навесной траектории за хребет ближнего холма. Где-то вдали прогремел взрыв, словно гром отдаленной грозы.
И тут же на связь вышел корректировщик:
– Сабир! Попадание в лагерь, в палатку.
– Где батарея?
– На границе с пятым сектором, квадрат тот же.
– Смотри.
Фаттих крикнул:
– Юсуф, отклонение вправо на несколько градусов и второй выстрел!
– Да, Сабир.
Вскоре еще одна мина ушла в небо. На этот раз разрыв прогремел громче.
И вновь заработала радиостанция:
– Сабир! Вы ударили по расположению САУ. Повредили у одной гусеницу. Корректировка вам более не нужна, я ухожу, похоже, комбат поднял взвод спецназа.
– Уходи, конец связи!
Выключив станцию, Фаттих выскочил из кабины, встал за минометом, отдал команду:
– Беглый по обоим секторам поочередно, огонь!
Мины пошли одна за другой. Левее и правее.
Фаттих провел ладонью по лицу, прочитал молитву, затем отошел еще дальше от миномета, воспользовался спуском в балку. И тут же раздался шелест в небе; за ним мощный взрыв – в трех метрах от «ГАЗ-66». Автомобиль опрокинулся.
За первым разрывом последовал второй, но уже по роще, и далее стало взрываться все вокруг. Израильтяне быстро сориентировались и, определив, откуда по ним открыл огонь миномет, из 175-мм САУ накрыли весь район.
Боевики, бросив пять ящиков с десятью минами и сам М-120, рванули к оврагу. Задержался лишь Мутаз. Он выронил из кармана старые часы, подаренные ему дедом. Наклонился поднять. И был отброшен в сторону взрывной волной от разрыва, который разнес на части полковой миномет.
От балки Фаттих крикнул:
– Мутаз, брат?
В ответ – молчание.
Сабир дернулся к брату, лежавшему в пятидесяти метрах, но его повалил на склон подносчик боеприпасов Ариф Башер.
– Ты куда? Не видишь, все рвется? Надо быстрее вниз и под валуны. Самоходки наверняка перенесут огонь на всю округу.
