– Спасибо, Саш, но я останусь дома.
– Знакомое богдановское упрямство. Но тогда хоть звони время от времени.
– Зачем вас беспокоить? Ничего со мной не произойдет. И вообще, обсуждать действия командира противозаконно.
– Ладно, подчиняюсь. Но учти, я хотел как лучше.
– Проверь, чтобы все бойцы были готовы.
– Само собой. У тебя продукты-то есть?
– Свободен, майор! Все у меня есть.
– Лады, до связи! Эх, не вовремя твои уехали в деревню, не вовремя!
– Напротив, только мешали бы.
– Отвлекали, а не мешали. Но твои личные дела, это твои личные дела. Я вызову такси?
– Метро не подходит?
– Нет, там сейчас давка.
– Вызывай, телефон не занят.
Вызвав такси, Дубко уехал. Богданов же, убрав бумагу с информацией в ящик стола, принялся готовить себе обед.
Три дня он и его группа «Дон» маялись без дела. Хуже нет, когда знаешь, что предстоит боевой выход, и не имеешь ни малейшего понятия, когда тебя вызовут на базу и поставят задачу. Это могло произойти в любой день, в любой час, в любую минуту. Но… начальство молчало.
Утром 10 августа раздался телефонный звонок в квартире Богданова. Подполковник, принимавший душ, голым выскочил из ванной, подумав, что, наконец, руководство определилось с заданием.
Но звонила жена:
– Привет, дорогой!
– А?! Это ты? Привет.
– У меня такое ощущение, что ты не рад звонку.
– Очень рад, Лена, просто у меня тут ожидается командировка и должен был позвонить Старцев. Ну да ладно с ним, как у вас дела?
– У нас все хорошо. Дышим свежим воздухом, кушаем фрукты – в этом году много яблок, груш, слив – ходим на речку. По утрам тетя Паша поит нас свежим козьим молоком. Артем сначала отказывался, привык к городскому разбавленному, но сейчас на завтрак полкувшина выдувает.
– Козье молоко – это хорошо, это полезно. Рыбачите?
Елена рассмеялась:
– Ты это у меня спрашиваешь? Да я даже не знаю, как пользоваться удочкой. А Артем ловит, но все больше плотву мелкую.
– Главное в рыбалке – не рыба.
– Наверное, это так. Вообще-то рыбу сосед приносит. Вчера тетя Паша тройную уху варила в печи. Не представляешь, как это вкусно.
– Все, приготовленное в печи, вкуснее, чем на газу.
– Да. Слушай, а что за командировка намечается?
Богданов вздохнул:
– Лен?! Ну зачем задавать вопросы, на которые честно я ответить не могу… Да и не знаю, какую работу нам поручат. Серьезно, не знаю.
– Мне приехать? Собрать тебя?
– Не вздумай. Я что – без рук? Сам соберусь, да и собирать-то нечего, возьму тревожную сумку – и вперед.
– Ты не забудь белье поменять, глаженое, знаешь, где лежит.
– Да я не пользовался тем, что ты раньше положила. А кстати, откуда ты звонишь? В деревне, насколько мне известно, переговорного пункта нет, а в сельсовете связь только с районом.
Жена объяснила:
– Я из медпункта. Здесь можно до Москвы дозвониться.
– Понятно, о медпункте я не подумал. Значит, у вас все хорошо?
– Да, но теперь буду волноваться за тебя.
– Не стоит. Отдыхайте и ни о чем не думайте. Вернетесь, и я подъеду.
– Правда?
– По крайней мере, должен подъехать. Но если и задержусь, то ненадолго.
– Ну ладно, дорогой, фельдшер показывает, пора заканчивать. Удачи тебе и помни – мы ждем тебя.
– Хорошего отдыха. Я все помню.
Связь внезапно оборвалась. Наверное, фельдшер нажал на рычаги. Все же сельский медицинский пункт это не место для междугородных переговоров. Связь там была проведена в Москву на экстренный случай, когда потребуется помощь медперсонала из столицы. И такие случаи бывали.
Богданов побрился, надел спортивные штаны и майку. Включил радиолу. Передавали новости. Как всегда, одно и то же: такой-то колхоз собрал рекордный урожай, а завод перевыполнил план. Неизменное – пятилетку за четыре года. Непонятно, для чего планировать народное хозяйство на пять лет, если можно выполнить предусмотренные задачи и за четыре года. Но это уже не экономика, это чистой воды политика. В СССР все лучше всех в мире. Это особенно хорошо было видно в магазинах. В очередях за коврами и холодильниками. Он выключил радио. Прикурив сигарету, направился на кухню – готовить завтрак.
До кухни не дошел, вновь раздался звонок телефона. Мелькнула мысль, что жена уговорила фельдшера дать еще несколько минут поговорить.
Не угадал и на этот раз.
В динамике трубки он услышал голос старшего лейтенанта Орлова:
– Здравия желаю, товарищ подполковник.
– Привет, Коля, что имеешь сказать?
– За вами выслана машина полковника. Старцев приказал срочно прибыть в Управление.
– Форма одежды? – иронично спросил Богданов.
Орлов явно растерялся. По форме одежды он не имел указаний. Офицеры редко надевали военную форму.
– Извините, Вячеслав Антонович, сейчас уточню.
– У кого?
– Да, полковник Старцев уже минут десять как приехал.
– Не надо ничего уточнять. Если спросит – передай, что выезжаю. Вскоре выхожу из дома.
– Понял! Спросит – передам.
Богданов переоделся в костюм, галстук завязывать не стал, и так жарко.
Во дворе уже ждала служебная «Волга».
Спустя полчаса – в 10.12 – он, пройдя приемную и подмигнув Орлову, зашел в кабинет начальника специального отдела Управления нелегальной разведки КГБ.
– Разрешите?
– Заходи, – ответил Старцев, что-то внимательно читая, сидя за столом.
Богданов начал доклад:
– Товарищ полковник, подполковник Богданов…
Старцев прервал его:
– Оставь это, Слава, проходи, садись.
– Что – наступает время «Ч»?
– Все узнаешь.
Полковник снял трубку:
– Орлов, где Сергушин?.. Поторопи.
Он набрал другой короткий номер:
– Володя, генерал на месте?.. Вот как? Хорошо, понял, спасибо.
Отодвинув аппарат телефонной внутренней связи на угол стола, Старцев поднял глаза на Богданова:
– Как сам?
– В порядке.
– Группа?
– Ожидает приказа. О моральном состоянии доложить?
– Давай без этих твоих штучек. Готова группа?
