– Нужно обработать раны, – глухо сказал он, окончательно избавив от пут.
Потом, не дожидаясь ответа, подхватил на руки и понес к лестнице.
– Надо же, ты даже решился меня отсюда вывести! А не боишься, что полицейские в любой момент нагрянут?
– Они ушли, – снизошел до ответа Яров, почему-то даже не отреагировав должным образом на язвительный тон. – Твой вампир долго не хотел уходить, но и он, в конце концов, смирился с тем, что здесь тебя не найдет.
Я стиснула зубы, сдерживая новую порцию ругательств.
– Аден все равно узнает рано или поздно. И тогда сотрет ваше долбанное поселение с лица земли!
– Не ругайся, – поморщился альфа.
Он уже вынес меня из сарая и теперь нес к дому. Вокруг сгущались сумерки, и я поняла, что на самом деле прошло много времени. А вместе с осознанием этого мелькнула еще одна неутешительная мысль. Сегодня я так и не приняла ликапин.
– Мне нужно мое лекарство, – напряженно сказала я.
– Какое?
– Не притворяйся. Ты знаешь, о чем я. Оно было в сумочке. Но теперь я смутно припоминаю, что когда искала мобильник, таблеток там тоже не было. Куда ты дел мой ликапин, Яров?
– Ты больше не будешь его принимать, – невозмутимо откликнулся альфа, в два прыжка преодолевая ступени крыльца.
Прежде чем он сам открыл дверь, та распахнулась. На пороге стояла мать Ярова и цепко оглядывала нас обоих.
– Неразумно пока держать ее в доме, – угрюмо бросила она, преграждая дорогу.
Вот же стерва! Ее бы запереть в том подвальчике! Интересно, как бы сама запела.
– Мама, отойди, – в голосе альфы послышалось глухое рычание, и женщина молча отступила. Но от меня не укрылось, как недовольно поджались ее губы. М-да, на помощь этой точно рассчитывать не стоит. Что-то подсказывало, что мать Ярова сразу и основательно меня возненавидела.
Оборотень внес в дом и поднялся вместе со мной на второй этаж, вошел в одну из комнат. Обстановка довольно простая, но чувствовался своеобразный уют.
– Надеюсь, ты не вздумал принести меня в свою спальню, Яров? – подозрительно бросила я.
– Это одна из гостевых, – хмуро откликнулся он и осторожно посадил меня в кресло. – А теперь лучше помолчи, женщина! Я и так зол.
– Зол? Вот как?! – возмутилась я, и не думая следовать его приказу. – А как насчет меня?! Ты на целый день оставил меня в том подвале! Связанную, неспособную даже пошевелиться. И это ты на меня злишься, Яров?! Да это я зла! Так зла, что с трудом удерживаюсь от того, чтобы тебе глаза выцарапать!
Послышался глухой рык, глаза оборотня угрожающе сверкнули, но и в этот раз он сдержался. А я так поразилась сегодняшнему его терпению, что дальнейшие слова остались невысказанными. Хмуро наблюдала за тем, как Яров подходит к одному из шкафчиков и достает аптечку. Вернувшись, начал обрабатывать мои ранки дезинфицирующим средством. Пришлось закусить губу, чтобы не завыть в голос – так защипало. Но все же один болезненный стон вырвался наружу, вызывая у меня досаду на саму себя.
– Ш-ш-ш, все хорошо, девочка, – мягко сказал альфа. – Еще немножко потерпи.
Почему-то от этого успокаивающего тона все внутри защемило. Давно со мной так никто не говорил. Я поставила себя так, что проявлять по отношению ко мне заботу или нежность казалось чем-то противоестественным. Давала понять, что не потерплю отношения к себе, как к слабому существу. С этим смирялись и вели себя соответственно. Но сейчас поняла, насколько все же в глубине души сохранялась потребность в чьей-то заботе и поддержке. Иногда так хочется почувствовать себя маленькой девочкой, довериться кому-то и позволить хоть на краткое время расслабиться. Но вот делать это перед Яровым казалось чем-то противоестественным. Так почему же так приятна его неожиданная нежность и все во мне поневоле откликается на это? Я кусала губы, но теперь уже не от боли, а от попытки скрыть непонятные эмоции.
– Вот и все, – тихо проговорил Яров, обмотав бинтами мои запястья. – Ты вся дрожишь, – он нахмурился, только сейчас обратив внимание на мое странное состояние.
– Со мной все в порядке, – процедила я, с трудом заставляя себя подавить обескураживающее меня саму состояние. – А теперь, может, позволишь мне принять ванную, прежде чем тащить обратно в подвал? – я красноречиво глянула на измаранное собственной кровью тело.
– В подвал ты больше не вернешься, – к моему удивлению, категорично заявил Яров. – Разве что снова вернется полиция. Тогда придется тебя там запереть на пару часов.
Я исподлобья смотрела на него, не понимая, с чего это он сегодня такой добренький.
– А не боишься, что я опять сбежать попытаюсь?
– Попробуй, – его губы тронула мрачная улыбка. – Неужели еще не поняла, что пока я хочу этого, сбежать тебе не удастся? Ты можешь только усугубить свое положение, если станешь сопротивляться.
Хотелось сказать что-нибудь едкое, но что-то удерживало. Если сейчас опять начну права качать, с него станется снова бросить в подвал. А возвращаться туда не хотелось до дрожи. Там я чувствовала себя еще более беспомощной. Особенно после того, как почти целый день провела связанная, не в силах даже кричать.
– Вот и отлично, – верно разгадал выражение моего лица Яров. – Тогда я пойду наберу тебе ванную.
– Я и сама могу с этим справиться, – буркнула я.
– Не хочу, чтобы ты намочила бинты, – невозмутимо откликнулся альфа, давая понять, что и тут намерен настоять на своем.
Однако то, что Яров собирается еще и лично меня искупать, все же заставило взорваться. Я осознала это, когда он спустя несколько минут вернулся в спальню, подхватил меня с кресла и понес в смежное помещение, где уже была набрана ванная. То, что у оборотней все-таки есть такие прелести цивилизации, как водопровод, немного порадовало. Но все приятные эмоции тут же исчезли, когда Яров поставил на ноги и стал снимать с меня одежду, стараясь не зацепить раненые запястья.
– Это уже слишком! – процедила я, буравя его ненавидящим взглядом.
– Я уже сказал, что не хочу, чтобы ты намочила бинты, – каким-то странным хриплым голосом отозвался он.
– Думаю, дело в другом, Яров! – издевательски бросила я. – Новый способ поиздеваться? Показать, что можешь делать со мной, что захочешь?
– Я не собираюсь брать тебя силой, женщина! – рявкнул он, уже начиная сердиться.
– Да ну? – не поверила я.
– Лучше помолчи, пока не передумал, – пригрозил Яров, и я сочла за лучшее и правда умолкнуть.
А потом негодование и гнев сменились совсем другими эмоциями, когда альфа начал более интенсивно освобождать от одежды. Его сильные руки проводили по телу, вызывая невольный и мощный отклик. Я заметила, как он стиснул зубы. По-видимому, Ярову самому нелегко давалось то, что он делал. И я мстительно улыбнулась. Что ж, альфа, сам виноват. С учетом того, что он пообещал не брать силой, можно даже немного помучить. Интересно, насколько хватит его хваленого самообладания? Но от мысли помучить все же благоразумно отказалась. Вряд ли это закончится для меня чем-то хорошим.
