— Хочешь, пойдем погуляем в саду? Подышим воздухом перед ужином? И… прости меня, пожалуйста, за резкость, — виновато закончила.
— Все нормально, — я отмахнулась. — А прогуляться и правда не помешает.
Дальше сидеть в четырех стенах и слушать восторженные речи о том, какой Лис замечательный, не хотелось до колик.
Выйдя из комнаты, заметила, что Вэйда среди стражей, дежуривших у двери, нет. Вопросительно глянула на одного из мужчин:
— А где господин Садерс?
— Доставили его вещи, и он отправился в свою комнату. Сказал, что минут через пятнадцать вернется.
— Хорошо, — я кивнула. — Пусть кто-то передаст ему, что мы будем в саду.
Не дожидаясь ответа, двинулась по коридору за птеркой. За нами тенью последовали двое птеров, оставив остальных дежурить у двери. Мало ли, вдруг кто-то пожелает проникнуть в комнату, пока нас не будет. Теперь, зная о том, как легко кто-то из слуг может доставить подобные неприятности, нужно быть особенно начеку. Жаль, что не могу поделиться этим с остальными стражами. Но похоже, им того и не требуется. Сохраняют максимальную бдительность.
Если я думала, что удастся сбить Лару с интересующей ее больше всего темы, то жестоко ошиблась. В какую бы сторону я ни поворачивала разговор, он в итоге все равно сводился к Лису. Даже прогулка по ухоженному, красивому саду губернатора, озаренному клонящимся к горизонту закатным солнцем, не доставляла того удовольствия, какое могла бы.
Я тоскливо оглядывалась на стражников и присоединившегося к ним Вэйда, держащихся от нас на достаточном расстоянии, чтобы не слышать разговора. Предпочла бы сейчас находиться рядом с ними.
Уже слышать не могла имя Лиса — оно прямо-таки оскомину набило. Лара же, будто не замечая моего состояния, продолжала разливаться соловьем о том, что расскажет отцу о своем любимом перед самым отъездом. И что обязательно убедит, что он и правда ее судьба. Возможно, отец согласится оставить ее здесь. Губернатор такой любезный и доброжелательный мужчина. Он обязательно разрешит ей погостить в своем доме подольше. До того, как они с Дамианом официально сочетаются браком.
Неужели сама не понимает, насколько утопичны ее мечты? Да посол Ар-Нир, скорее, собственноручно Лису шею свернет, чем допустит такой поворот событий. И сильно сомневаюсь, что сам оборотень придет в восторг, узнав о планах на него птерки. Наверняка сразу ноги сделает, едва она заведет об этом речь. Поразвлекаться с экзотической красоткой — одно, а жениться — да этот бабник, скорее, повесится. Особенно учитывая то, что от такой жены ничего не укроется. Она будет просчитывать его на раз, если вздумает изменять.
Мстительно подумала о том, что даже хотела бы такого поворота событий. Лис вполне заслужил за свои многочисленные любовные похождения. Но вот Лару жалко. Она достойна куда лучшего, чем этот ветренный гад.
Слушая ее вполуха, заметила уютную беседку и предложила девушке пройти туда. Она не возражала, и вскоре мы разместились там, любуясь красотой сада. Где находились наши сопровождающие, понять было трудно. Как-то так рассредоточились, что их даже видно не было. С сожалением вздохнула, представив, как было бы замечательно посидеть здесь только вдвоем с Вэйдом. Даже просто помолчать, обнявшись и ни о чем не думая.
Мои мысли прервал шорох шагов на покрытой гравием аллее. Птерка запнулась на полуслове, тоже посмотрев в ту сторону. Ей хватило благоразумия не говорить на деликатные темы при посторонних. И я даже обрадовалась появлению кого-то еще. Впрочем, радовалась ровно до того момента, как увидела, кто появился из-за дерева, до того скрывавшего происходящее за поворотом.
Кровь отхлынула от щек, а руки сразу похолодели от созерцания того, о ком знала теперь, пожалуй, слишком много, чтобы сохранять самообладание в его присутствии. Аоталь Тадаран, завораживающе красивый в своем темно-фиолетовом костюме, расшитом серебристыми нитями, направлялся к нам в сопровождении Самиаля Марандара. Последний даже не пытался скрывать неприязненного взгляда, устремленного в мою сторону. Его почти белые глаза сверкали ярким огнем. Аоталь, в отличие от него, был подчеркнуто дружелюбен. Подойдя к нам, учтиво поклонился и одарил обворожительной улыбкой. Не знай я о нем того, что известно сейчас, могла бы даже купиться. Но теперь его вид вызывал лишь оторопь и беспокойство.
— Какая приятная встреча, — промурлыкал темный эльф. — Тоже решили прогуляться, сарна Ар-Нил? И вас рад видеть, кажется… э-э-э… госпожа Фаррен.
Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Лара окинула его настороженным взглядом, но нацепила любезную улыбку.
— Да, мы решили немного подышать свежим воздухом перед ужином.
— Надеюсь, очаровательная госпожа Фаррен тоже будет на нем присутствовать? — осведомился Аоталь.
— Не думаю, что это удобно, — пробормотала я. — Я занимаю не столь значительное положение в обществе, чтобы сидеть за одним столом со столь высокопоставленными особами.
— Похвальная скромность, — проворковал мужчина. — Но думаю, чистокровность вашего происхождения ставит вас вровень с аристократами-людьми, — он чуть презрительно скривил губы, давая понять, что воспринимает людей ниже самого захудалого эльфа.
Стоило большого труда не показать своего отношения к такому снобизму и удержать на лице вежливую улыбку.
— Вы ведь чистокровная темная эльфийка. Я не ошибся? — продолжил он, прислоняясь к одной из колонн у входа в беседку.
По спине пробежал холодок.
— Да, — глухо сказала.
— Могу я осведомиться, из какого клана вы происходите? — вопрос был задан подчеркнуто ровным, вежливым тоном, словно Аоталь спросил из праздного любопытства. Но по ставшему слишком острым взгляду было понятно — ответа ждет с нетерпением.
— Я не принадлежу ни к какому клану, — стоило больших усилий сдержать дрожь в голосе. — Мои родители покинули эльфийские земли довольно давно, — солгала я. — И предпочли жить среди людей.
— Не назовете мне их имена? Возможно, я был с ними знаком?
Ощутила, как мою совершенно заледеневшую руку накрывает теплая ладонь птерки. Метнула на нее взгляд и увидела, что она смотрит с неподдельной тревогой. Заставила себя улыбнуться, показывая, что все в порядке, и снова посмотрела на Аоталя.
— Думаю, их имена вам ничего не скажут. Они человеческие. Арнольд и Катрина Фаррен. Может, когда-то моих родителей и звали по-другому, но за более чем сотню лет они привыкли называть себя именно так.
— Вот как? — протянул он, и я вдруг поняла, что он нисколько не поверил в мою ложь. Прищурился, и глаза полыхнули чем-то зловещим. — Знаете, любезная госпожа Фаррен, у меня есть подозрения, что вы имеете отношение именно к моему клану. Уж слишком сильное сходство.
— С кем? — на этот раз голос прозвучал сипло, и я поняла, что не выдать волнения не удалось.
— С моей несчастной родственницей, чья трагическая смерть до сих пор оплакивается народом. Ее звали Лавинель Тадаран. Знаете ли, она должна была стать моей женой, и я скорбел больше всех.
