Исключение — архимаги. У них потолка способностей нет, так что при желании можно развиваться хоть всю жизнь. Нужно ли говорить, что архимагов во всей империи раз-два и обчелся, и они ценятся на вес золота? В основном служат императору или самым влиятельным придворных. В то время как я училась в Академии, ни один из студентов не показал уровня архимага.
Сама я находилась на начальной ступени сильного мага. Собственно, именно потому отец и настоял, чтобы развивала свой дар, ведь такой встречается редко даже у эльфов.
При тщательных стараниях я могла увеличить свой резерв, но как-то раньше не возникало такого желания. Теперь же решила, что надо уделить внимание и этому.
Кстати, ментальная магия, что у меня открылась, встречалась гораздо реже, чем прочие виды, так что это тоже повод для гордости. Только я бы предпочла дар бытовика.
Все стало бы гораздо проще. При моем резерве была бы востребована, даже будучи женщиной. Вот как Арлин! Хоть ее уровень силы и посредственный, но без работы не останется. Меня же угораздило обладать даром, который используется в основном мужчинами. Менталисты зачастую работали дознавателями или дипломатами, реже — в каких-то иных специфических сферах.
Но могло быть и хуже. Это если бы во мне открылась боевая магия. Тогда бы точно не взяли в Академию. А если бы взяли, то стала бы еще большим посмешищем. Боевиков гоняли ведь не только по магии, но и по физической подготовке куда рьянее, чем остальных. Им полагалось служить в войске или охране, так что следовало быть развитыми всесторонне. Жаль, что одаренный даже с сильным резервом абсолютно беспомощен в других направлениях. К примеру, боевой маг, с легкостью создающий огненные шары, не сможет даже воду подогреть или изготовить соответствующий амулет.
Пытаясь сделать это, он, скорее, взорвет все вокруг, а не добьется желаемого.
В общем, у каждого свое предназначение. И это следовало учитывать. В мирной жизни наиболее востребованы бытовики и целители. А сейчас у нас царит мир, хоть и случаются редкие конфликты с орками на границах.
Ну и, заканчивая экскурс по видам магии, следует еще отметить самую уникальную специальность. Некромантию. Вот эти вообще наперечет, хотя очень востребованы! Для сравнения: когда я училась, на моем потоке некромантов было всего двое, в то время как менталистов шесть, а остальных по несколько десятков. Но даже при всей востребованности некромантии я бы не хотела обладать таким жутким даром. Брр!
Однако возвращаясь к моей проблеме… Брать женщину, пусть и с сильным даром, на работу в качестве мага-менталиста никто, похоже, не желал. И чем сильнее близился срок, который сама себе отмерила на отдых, тем больше впадала в уныние.
Уеду я все равно, так или иначе. Пусть даже придется жить на сбережения, оставленные отцом. Но я прекрасно понимала, что если не найду какого-нибудь занятия, скоро вернусь к прежнему состоянию апатии. Опять разжирею и предамся самоуничижению и мыслям о собственной никчемности. А этого не хочется!
Может, и правда предложить свои услуги по созданию портретов преступников? Это я так с мрачной усмешкой размышляла о возможных вариантах.
Тем с большей радостью встретила известие о том, что все-таки нашлись желающие воспользоваться моими услугами!
Это произошло за три дня до окончания моего пребывания в доме Торнов. В письме от поверенного было сказано, что Департамент Правопорядка города Бармина готов предложить мне должность дознавателя.
Я едва не проломила пол в своей комнате, когда непроизвольно запрыгала от счастья. На шум сбежались перепуганные Торны, уже не знавшие, чего еще ждать от такой проблемной гостьи. Но когда узнали о причинах моего дикого восторга, порадовались вместе со мной. Правда, Арлин нашла и повод для огорчения:
— Это ведь на другом конце империи! Три недели нужно добираться! Может, найдется место поближе? Мы бы тогда чаще навещали друг друга.
— Если бы передо мной выстроилась очередь желающих предложить мне место, я бы еще подумала, — хмыкнула я. — Но что-то их не вижу. Так что отказываться от единственного шанса получить нормальную работу — глупо.
— Но это ведь так далеко! — продолжала сокрушаться Арлин.
— Да и жизнь в Бармине, насколько я слышал, сильно отличается от нашей, — встрял господин Торн, тоже задумавшийся о моей судьбе на новом месте. — Рядом границы трех государств. В городе кто только ни живет!
— Так это даже интереснее! — не согласилась с ним дочь. — Дело не в этом. Далеко ведь!
Я же лишь отмахивалась от всех попыток поумерить мою радость.
Бармин и правда занимал особый статус в Мадарской империи. Он неофициально считался второй столицей государства, занимая крайне удачное для дипломатических и торговых отношений место. Находился на пересечении путей с другими странами: эльфийскими землями, тарнско-оркскими и через море — птерскими. Нужно ли удивляться, что там можно встретить самую разношерстную публику?
В остальных частях Мадарской империи, помимо западных земель, где и находился Бармин, в основном жили люди. Гномы и оборотни, ассимилировавшиеся с местным населением, не в счет. Их, конечно, намного меньше, чем чистокровных людей, но встречаются повсеместно. А вот вампиры предпочитают селиться именно на западных территориях, когда-то принадлежавшим им. Конечно, их численность теперь сильно уменьшилась, но все равно с вампирской общиной предпочитают считаться. Так что и в Бармине наверняка они есть.
Уже не говоря об орках! Эти южные племена то воюют с нами, то заключают мир, то снова воюют. После военных конфликтов на землях, подвергшихся нападению, остаются изнасилованные женщины, потом рождающие полукровок. А те, воспитанные в традициях людей, уже не считают себя орками. Да и эльфийских полукровок на границах с их территориями можно встретить. Хотя эльфам принуждать женщин к близости не приходится — те, скорее, посчитают такое за честь.
Вообще эльфы такие снобы, что редко снисходят до связей с другими расами, но бывают и исключения. Когда какой-нибудь напыщенный остроухий покидает свои земли, желая попутешествовать или по делам посетить Мадарскую империю, то вполне может снизойти до хорошенькой туземки. Они людей именно так и называют. Туземцами. Или дикарями. Мама рассказывала об этом, когда еще была жива и я просила ее поведать что-то о сородичах. Но говорила она о прежней жизни с неохотой, да и давно уже не разделяла взглядов эльфов.
Я же вообще воспитывалась как обычный человек, так что считала себя одной из них. И зная о заносчивости сородичей, не слишком-то горела желанием с ними встречаться. Эльфы считали себя эталоном красоты и величия. И относились к остальным разумным свысока. При этом не гнушались торговать с людьми и использовать их для своего обогащения. Светлые эльфы хотя бы выступали на стороне людей при конфликтах с орками и их правящей прослойкой — тарнами. А вот темные сохраняли в этой ситуации нейтралитет. Им плевать было, если орки перебьют людей и светлых сородичей. Даже, наверное, порадовались бы такому исходу. Да и местность, в которой жили темные эльфы — гористая и суровая, не вызывала у орков желания ее захапать. Иное дело — плодородные и лесистые земли людей и светлых эльфов.
