– А мне все равно, – отозвал ась Туся. –
Пускай сажают.
– А мне – нет, – твердо сказал Герман. – Мне
не все равно.
У Туси опять возникло ощущение, как будто
огромный красный цветок распускается у нее в животе.
– А тебе что за дело? – с притворным задором
спросила она.
Герман откинул опустившиеся на лицо волосы и
внимательно посмотрел на Тусю.
– Я сразу понял, что ты – особенная.
– И что во мне такого особенного? – иронично
спросила Туся, хотя ей были до ужаса приятны слова Германа.
– Сияние. В тебе есть какое-то внутреннее
свечение. Например, твоя подруга Лиза...
– А что Лиза? – напряженно спросила Туся. Она
очень боялась, что он скажет что-то неприязненное, и с ним придется
поссориться.
– Видно, что она очень хорошая, но в ней этого
нет.
Туся даже устыдилась того, до какой степени ей
была приятна похвала Германа. Она любила Лизу и руку бы за нее сожгла, но
никуда не могла деться от тайного соперничества с ней. Лиза казалась ей
удачливее, красивее и умнее. Поэтому, когда Герман сказал про сияние, Туся
почувствовала, что краснеет от удовольствия.
– Жалко, что это понимаешь только ты,
вздохнула она и представила себе Егора.
Вот бы он смеялся, если бы слышал слова
Германа! «Внутреннее свечение – ха-ха-ха!»
– Этого достаточно, – самоуверенно сказал
Герман. – Возьми, – и он протянул Тусе наливное, размером с кулак, яблоко.
– Спасибо, – сказала Туся и тут же вонзилась
зубами в нежную мякоть. – Очень вкусно.
– Думаю, мы еще встретимся, – значительно
произнес Герман и пошел прочь.
– Угу, – жуя яблоко, согласилась Туся.
9
Лиза опаздывала на урок и торопливо шла по
школьному коридору, когда увидела Егора, идущего ей навстречу. Обычно Лиза
старалась его избегать, потому что слишком хорошо помнила, каким жестоким он
может быть. Но сегодня у нее было поручение от Туси, и Лиза не хотела ее
подвести.
«Ей виднее, – думала Лиза. – И потом, что
плохо для одного – хорошо для другого. Может, мы с Егором просто не подходили
друг другу, а Туся будет с ним счастлива».
Так убеждала себя Лиза, хотя, по правде
говоря, сама себе не верила.
Она решительно направилась к Егору.
– Можно с тобой поговорить? – спросила Лиза.
– Со мной? – удивленно вскинул брови Егор. –
Интересно, что может быть общего у такого совершенства, как ты, и такого
ничтожества, как я?
– Туся, – просто ответила Лиза. – Вот что у нас
общее.
Она открыла рюкзак, чтобы достать записку, но
Егор схватил ее за руку.
– Ты что? – испуганно воскликнула Лиза.
– Говорят, ты расплевалась с этим... как
его...
Егор нахмурил лоб, делая вид, что никак не
припомнит имени Максима.
– С Елкиным. Его зовут Максим Елкин.
– Ах, да! Говорят, ты рассталась с этим
Палкиным. Это правда?
У Лизы появилось сильное желание дать Егору
пощечину, но она сдержалась. Она помнила, как весной уже ударила Егора по лицу,
и это воспоминание не приносило ничего, кроме чувства стыда.
«Прежде чем сказать грубое слово – сосчитай до
десяти, а прежде чем ударить – сосчитай до ста», – часто говорит Лизин:– папа.
Он вообще любит повторять древние китайские афоризмы.
– Тебе, как всегда, соврали, – ответила Лиза,
стараясь сохранять спокойствие, хотя губы ее побелели от гнева. – Мы с Максимом
не расставались. Мы с ним дружили и будем дружить всегда, хотя таким, как ты,
этого, конечно, не понять.
– Дружили? Это теперь так называется? И Егор
театрально расхохотался, хотя его глаза при этом оставались невеселыми и злыми.
Лизе стало неприятно, и если бы не поручение
Туси, она бы сейчас же развернулась и ушла. Внезапно Егор перестал смеяться и
немигающими глазами уставился на Лизу.
– Так, значит, ты сейчас свободна?
На секунду ей показалось, что в его глазах
мелькнула неподдельная боль и самая настоящая надежда. Но только на секунду.
Потом его рука сильнее сжала ее запястье, и он заговорил, злобно щуря глаза:
– Совсем меня забыла? А?
Лиза попыталась вырваться, но не смогла. Она
оглянулась по сторонам, но звонок давно уже прозвенел, и все разошлись по
классам.
– Не могу в это поверить. Ведь ты все еще
любишь меня? Любишь?
– С чего ты взял! – возмутилась Лиза. Разговор
затягивался и начинал не на шутку ее пугать.
– Да с того, что еще вчера ты о Тусе и знать
не хотела, а сегодня подходишь ко мне, чтобы поговорить о ней. Ах, какая
трогательная забота! А на самом деле тебе на Тусю чихать. Она для тебя только
повод, чтобы ко мне подъехать. Так?
«И как я могла его любить? – подумала Лиза. –
Какая гадость все, что он говорит! Бедная Туся, как она ошибается. Может, не
отдавать ему записку?»
Но через несколько секунд Лиза решила, что
каждый имеет право на свою жизнь и на свои заблуждения. Тем более теперь, после
примирения, ей не хотелось перечить Тусе.
– На, это тебе, – сказала она, протягивая
Егору записку и глядя в сторону.
– Что это? – удивился он. – Любовная записка?
От тебя?
– Нет, – нехотя ответила Лиза. – Сам прочитай.
Егор с интересом взял в руки маленький
конверт, приложил его к носу, вдохнул аромат цветочной туалетной воды и начал
медленно разворачивать.
Внезапно из-за колонны школьного коридора
выскочил Сюсюка и вырвал записку из рук Егора.
– Э-э-э, – запротестовал Егор. – Дай сюда! Это
мое.
Но Сюсюка не послушал его. Он вложил записку
во внутренний карман пиджака и с ненавистью посмотрел на Егора.
– Не отдам.
Раньше Сюсюка никогда бы не посмел так
разговаривать с Егором. В их компании Егор был негласным авторитетом, его все
побаивались: Но теперь Сюсюка как будто забыл об этом, он вел себя свободно
и·вызывающе.
– Что ты делаешь? – в свою очередь спросила
Лиза, подходя к Толе.
Она ничего не понимала, но почувствовала
облегчение от того, что Егор не сможет прочесть любовную записку от Туси. А в
том, что Туся писала именно о любви, Лиза не сомневалась ни секунды.
– Она попросила меня, – тихо объяснил ей
Сюсюка. Так тихо, чтобы этого не услышал Егор. – Она передумала.
– О чем это вы шепчетесь? – подозрительно
спросил Егор.
Его кулаки сжались, и он стал медленно
наступать на Лизу и Толю.
