Впрочем, так оно и было.
4
Никогда раньше Тусе не приходилось лежать в
больницах. И ее сразу неприятно поразил едкий запах хлорки в коридорах. Палаты
для буйных были сделаны из непробиваемого стекла, и случалось, что больные, как
рыбы в аквариуме, бились об эти стекла, пытаясь выбраться наружу. Но таких было
мало. В основном больные были тихими и грустными людьми с замедленной реакцией
и шаркающей походкой.
Тусина мама устроила так, что дочь положил и
во взрослую больницу, где у Инны Дмитриевны был знакомый врач Василий
Васильевич Кронин.
«Все-таки рядом со своим человеком лечение
быстрее пойдет, да и мне поспокойнее будет», – говорила она, принося Тусе в
больницу жареную курицу и картофельное пюре. Она так испугалась за Тусю, что
даже начала готовить специально для нее.
Первую ночь Туся провела под капельницей.
Почистим твою кровь», – сказала ей пожилая медсестра, прокалывая вену. А на
утро к ней пришел врач – Василий Васильевич, которого за глаза ласково называли
Вас Вас. Это был молодой мужчина в круглых очках с тонкой оправой. Из-за
высокого роста ему все время приходилось наклоняться, а потому он немного
сутулился. Туся уловила сладкий запах табака, которым пропахли усы и борода
врача.
– Ну, Наталья, рассказывай, как ты докатилась
до жизни такой? – спросил он.
Туся хотела было ответить что-то не вполне
вежливое, но Вас Вас обезоруживающе улыбнулся, и она передумала.
– Вообще-то друзья зовут меня Тусей, – сказала
она.
– Ну уж нет, – замотал головой врач. – Позволь
называть тебя по старинке – Натальей, ладно?
– Как хотите, – пожала плечами Туся. Раньше
она никогда не отзывалась на имя Наташа, уж очень оно ей не нравилось. Но она
чувствовала, что теперь ей придется забыть о многих своих старых привычках.
Туся сидела на железной кровати в банном
халате и болтала ногами в тапочках с помпонами. Она была совсем не накрашена,
но это ее ничуть не беспокоило. Так человек, спасшийся после кораблекрушения,
не задумывается о том, как он выглядит, а она чувствовала себя именно таким
человеком.
– У нас, психиатров, – продолжал говорить Вас
Вас, – есть свои причуды. – Я, например, придаю большое значение словам.
Помнишь, как в песенке поется: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет».
– Что же получается, все это со мной случилось
из-за того, что меня звали таким странным именем? – иронично спросила Туся.
– Конечно, нет. Но все-таки с этим не надо
шутить. Просто так ничего не бывает.
Врач начал свой разговор издалека,
расспрашивая Тусю сначала о школе, о подругах, потом об отношениях с мамой, а
уж затем о Егоре. И почему-то Туся, неожиданно для себя самой, рассказала ему о
своей растоптанной любви и о том оскорблении, которое ей нанес Егор. Когда Туся
описывала сцену на лестничной клетке, ее голос задрожал, и она расплакалась.
Всегда неудобно плакать в присутствии постороннего человека – сразу начинают
утешать, сочувствовать, смотреть с жалостью. Но Вас Вас и бровью не повел. Он
слушал·внимательно, но без навязчивого любопытства, не пытался залезть в душу.
Это помогало Тусе говорить еще и еще, и с каждым словом боль отступала.
– Я думаю, что ничего страшного не случилось,
– заключил он после долгого разговора. Просто ты устала, и тебе нужно отдохнуть
пару недель. Я бы мог хоть сейчас выписать тебя домой, но думаю, что под моим
присмотром процесс выздоровления пойдет быстрее. – Он улыбнулся и поднялся,
чтобы уйти.
Доктор Кронин не хотел говорить своей новой
пациентке, что на самом деле он не может выписать ее домой, потому что человек
в ее состоянии способен совершить повторную, более удачную попытку
самоубийстваю
– Доктор! – окликнула его Туся. – Скажите, а
тех таблеток, что я приняла, их хватило бы... Ну, чтобы...
– Чтобы отбросить коньки, дать дуба или
сыграть в ящик? – без тени улыбки спросил Вас Вас.
– Ну, да, – смутилась Туся. – Да, я это и
хотела спросить.
– Могу тебя успокоить, все было по-честному.
Этой дозы хватило бы на двух таких девчонок, как ты.
Дверь за врачом закрылась, а Туся так и сидела
на кровати, болтая ногами. Ее мама побеспокоилась о том, чтобы у дочери были
«все условия», и Тусю положили в большую комнату, рассчитанную на четверых.
«Хорошо жить в отдельной палате, – подумала
она, обводя взглядом голые стены, сияющие белизной. – И вообще хорошо жить».
5
Одновременно с желанием жить в Тусе проснулось
любопытство.
«Интересно, какие у меня соседи? – подумала
она. – Надо с ними познакомиться».
Напротив ее палаты была еще дверь, и Туся
знала, что там живет симпатичная девушка, чуть постарше ее самой. Когда Туся
только поступила в больницу, она видела, как соседка проходила по коридору.
«Вот бы познакомиться с ней, вместе будет не
так скучно», – подумала Туся. Но знакомиться с новыми людьми всегда трудно. Ни
с того ни с сего не придешь и не скажешь: «Давай дружить» или «Мне скучно,
давай поговорим». Может, человек занят, или ты ему не нравишься, или у него уже
есть друзья...
«Нужен предлог, – наконец, решила Туся. Приду
к ней и скажу: «Нет ли у тебя кипятильника?» Если она здесь давно, то
обязательно есть. Или спрошу: «Доктор Кронин к вам не заходил?» Главное –
придумать первую фразу, а там уж я пойму – хочет она со мной разговаривать или
нет».
– К вам можно? – спросила Туся, заглядывая к
соседке.
Она быстро огляделась и с удивлением заметила,
что в палате стоит шесть кроватей. Трое больных спали или по крайней мере
казались спящими, одна женщина задумчиво смотрела в окно, другая сосредоточенно
мыла пол, а девушка, которая недавно понравилась Тусе, сидела на кровати и
красила ногти на правой руке.
Когда женщины увидели новое лицо, они заметно
оживились. Одна перестала смотреть в окно, другая пошла полоскать тряпку, глядя
на Тусю, а девушка застыла с кисточкой в руке.
– Добрый день, я хотела спросить... – начала
Туся и тут же с ужасом поняла, что не знает, как закончить фразу.
– Как хорошо, когда кто-то заходит, – сказала
женщина у окна.
– Проходи, девочка, – сказала поломойка.
Только, пожалуйста, не топчи.
А девушка с недокрашенной рукой приветливо
кивнула. Туся на цыпочках прошла по свежевымытому полу и села с ней рядом на
кровать.
– Меня зовут Туся, – сказала она. – А тебя?
– Алина, – ответила девушка, продолжая
наносить коричневый лак. – Почему ты здесь?
– По глупости, – ответила Туся. В подробности
ей вдаваться не хотелось. – А ты?
– А я пыталась покончить с собой, – не без
гордости ответила Алина. – Меня едва откачали.
