– Подготовился, – хмыкнула я.
– Ну, я же муж, – улыбнулся Глеб. – Должен же я знать, куда мы едем с женой и ждут ли нас там?
Дверь нужной квартиры нам открыла девочка лет десяти. Но в дом не пустила. Стоя на пороге и держась за дверную ручку, обернулась и крикнула:
– Тут люди пришли, баб!
– Впусти их, – прозвучал из комнаты низкий голос. – Это ко мне.
Мы вошли в прихожую. Я незаметно осмотрелась. Этот дом нуждался в любви и заботе не только снаружи, но и, как оказалось, изнутри.
Марина Сушко была прикована к инвалидному креслу, но выглядела так, словно села в него только что. Она не страдала лишним весом и казалось, что кресло ей было велико.
– Вы же насчет квартиры? – спросила она, когда мы вошли в комнату.
– Да, это я вам звонил, – тут же ответил Глеб.
– Тогда осматривайтесь. Комнаты две. Это вот большая, а вон там маленькая. Будут вопросы – отвечу.
Мы с Глебом немедленно стали рассматривать стены и потолки.
– Неплохо, – задумчиво пробормотал Глеб. – Хоть дом и панельный, но еще крепкий. Какого года постройка?
Марина ответила, между ней и Глебом сразу же завязался диалог. Девочка, оказавшаяся внучкой Марины, стояла в сторонке, обхватив себя за плечи. Мне показалось, что она напоминает маленькую старушку. Уж слишком серьезным был ее взгляд. Она внимательно слушала разговор и смотрела на меня очень недоверчиво.
Заметив, что я стою без движения и не участвую в осмотре, Марина пригласила меня присесть на диван.
– Принеси-ка нам чайку, – обратилась она к девочке.
Та тут же вышла из комнаты.
Глеб постепенно свел разговор на нейтральный.
– Вроде бы все выяснили? – обратился он ко мне.
– Кажется, да, – подыграла я.
Марина вздохнула и улыбнулась.
– Ну вот. С юбилеем меня.
Мы с Глебом переглянулись.
– У вас день рождения? – спросил он и сделал шаг к двери. – Я за цветами и шампанским. Мы настолько близко не знакомы, но…
– Я не пью, – сообщила ему Марина. – И день рождения у меня не сегодня.
– А почему тогда юбилей? – спросила я.
– Потому что до вашего появления эту квартиру хотели купить девяносто девять человек. Ваш номер – сто. Поэтому и юбилей, – объяснила Марина.
Внучка Марины вошла в комнату, держа в руках электрический чайник. Я помогла ей поставить его на журнальный столик. Непонятно, как маленькая девочка донесла такой горячий и тяжелый предмет.
– А теперь чашки, сахар и пирог, – скомандовала Марина.
Девочка удалилась. За несколько заходов она принесла все, что требовалось для чаепития. Главным украшением застолья стал круглый домашний пирог с вишневой начинкой.
– Ну что же, – сказал Глеб, когда чай был разлит по чашкам, – юбилей, значит, юбилей. И пирог-то какой шикарный. Отрежешь мне?
Он протянул тарелку. Я положила на нее кусок пирога.
– Я сейчас сознание потеряю, – закатил он глаза, откусив кусочек. – Это вы сами пекли, да?
– Мне Соня помогала, – улыбнулась Марина. – Я сейчас не очень расположена к активным занятиям спортом, если вы заметили.
Глеб не стал заострять внимание на инвалидном кресле. Вместо этого он с восторгом посмотрел на Соню.
– Да ты мастер, – заметил он и подмигнул девочке. – Поделишься рецептом, если он не секретный? Жена мне такого не готовила.
Я с пониманием улыбнулась.
– А ты бы дома чаще появлялся, – ответила я и обратилась к Марине: – Я готовлю, поверьте. Но ему все достается остывшим.
Но Марина меня будто бы не услышала.
– У вас сложная работа, – заметила Марина, не сводя с Глеба пристального взгляда.
– Какая есть, – с набитым ртом ответил Глеб.
– А почему вы приехали в Тарасов? – не отставала женщина. – Что в Москве не устроило?
Глеб медленно положил вилку на тарелку. Посмотрел на меня, на Соню. Достал из кармана бумажную салфетку, непонятно каким образом там оказавшуюся, и вытер губы.
– Вам не нужна квартира, – бесстрастным тоном заявила Марина. – Вам нужно что-то другое. Так что же?
Соня встала с дивана и ушла в свою комнату. Глеб проводил ее тревожным взглядом.
– Я надеюсь, девочка не за топором отправилась? – поинтересовался он.
Марина на шутку не отреагировала.
– Объяснитесь, – приказала она. – Иначе я нажму тревожную кнопку, на которой держу палец.
Такого поворота я не ожидала. Мой напарник тоже растерялся.
– Подождите, – предупреждающе поднял он руку. – Не надо кнопку. Мы не опасны.
– Откуда мне знать? – спросила Марина. – Соня, побудь пока в своей комнате.
Соня сразу же прикрыла дверь, которая до этого оставалась открытой. Я поняла, что ребенок четко знает, как надо реагировать в опасной ситуации.
– Мы не злые люди, – стал оправдываться Глеб. – Ну, ладно. Вы правы, квартира нам ни к чему.
– Вы не женаты? – продолжала допрос Марина.
Я решила, что пришло время выступить и мне.
– Не женаты, – опередила я Глеба, боясь, что он все-таки решит продолжить игру. – Но мы действительно не имеем никаких злых намерений.
– Откуда вы знаете, что я живу в Москве? – возмутился Глеб.
– Узнала по номеру телефона, – нехотя ответила Марина. – Поисковик выдал несколько сайтов, на которых вы так неосторожно оставили свои следы.
– Это какие же сайты?
– Форумы в основном. Редакторские и психологические. На одном из них вы позиционируете себя как частный детский психолог и оставляете свои контакты для всех желающих. На другом честно рассказываете о том, что сотрудники редакций порой не спят ночами, чтобы граждане могли каждый день радовать себя свежей газетой. Номера там нет, но данные в профиле совпадают. Совет: не оставляйте видимой для всех дату рождения. По ней я вас вычислила окончательно.
И Марина замолчала.
В квартире стояла гулкая тишина. Из комнаты Сони не доносилось ни звука. Глеб не знал, чем крыть. Я тоже не находила слов.
– Чушь собачья, – вдруг выдал Глеб. – Я действительно работаю в редакции и параллельно помогаю трудным подросткам. И что, по-вашему, я не могу искать квартиру в Тарасове?
– Можете, – тут же ответила Марина, – но вряд ли обратили бы внимание на эту. В объявлении четко указано, что дом нуждается в капитальном ремонте, а квартира разваливается на части. Также видно, что я не могу продать ее уже долгие годы. Значит, что-то с ней не то. И вы вдруг решили это проверить? Не смешите. Вы бы нашли другого продавца, а меня бы вычеркнули из списка.
