Алисе не очень верилось, что совместная тусовка поспособствует снятию неловкости, но и отказываться было как-то глупо.
— Ммм… Можно.
— И на тренировки ко мне приходи, — не унимался Глеб.
— Да причем тут тренировки? Мне удобнее в другом графике.
— Переигрываешь, Лис, — в свою очередь поймал ее Глеб.
— Ладно. Приду.
— Ну и супер.
Он по традиции поднял ладонь, чтобы она закрепила свои слова звонким хлопком.
— Спасибо за тренировку, — так же по традиции поблагодарила Алиса.
— Тебе спасибо.
Он дернул рукой, явно намереваясь погладить ее по щеке, но вовремя осекся, сунул пальцы в волосы. Выглядел при этом, как дурак, но Алиса постаралась не засмеяться.
— Пока, — проговорила она и пошла в раздевалку.
Этот разговор одновременно успокоил ее и взбудоражил.
Глеб сгладил последствия своей грубости, но при этом пробудил в Алисе много противоречивых эмоций. Она бы предпочла, как обычно, не переваривать его, дергаться в его присутствии, стараясь скорее избавиться от него. Но теперь Глеб снова ей нравился. Брезгливость и раздражение сменились в ее душе былой приязнью, и даже бабочки в животе снова щекотали, когда она вспоминала о нем. Алиса, конечно, безжалостно убивала этих тварей в зародыше. Но они возрождались, вопреки кладбищу чешуекрылых, которое образовалось в брюшной полости.
Еще дважды Алиса пересекалась с Глебом в парке. Полагала, что это было неслучайно. Первый раз он не стал ее беспокоить, просто убежал дальше, поздоровавшись. А в другой день напросился потренироваться вместе. Алиса не отказала. Даже позволила проводить себя до дома. Они мило болтали о спорте, работе, Глеб травил байки о профи-атлетах, которые последнее время повалили к нему толпой. Алиса поинтересовалась, собирается ли он на «Героев». Глеб с печалью в голосе посетовал, что теперь ему вряд ли светит отпуск, но совместить с работой несколько забегов он был не прочь, но ближе к осени.
Чтобы закрепить новые приятельско платонические отношения, Алиса сходила на тренировку к Глебу среди недели. Они снова мило поболтали после занятия. Глеб даже показал, чем баттерфляй отличается от киппинга, заставив Алису попробовать. Ви пришлось прервать их факультатив. Она напомнила Глебу, что его ждет клиент. Геллер ругнулся и убежал к себе, на ходу стаскивая майку, чтобы заменить на форму.
Ви проницательно отметила перемены в их общении. Алиса подтвердила:
— Кажется, ему надоело быть мудаком.
- Мило. Прям подвиг для Глебасика.
— Ага, — хихикнула Алиса, — Надеюсь, когда Мишка приедет, он не даст заднюю.
— Надейся, — хохотнула в ответ Ви, неожиданно цитируя Грибоедова, — Блажен, кто верует, тепло ему на свете.
— Зараза ты, — она легонько пихнула брюнетку в плечо, — Глеб даже предлагал потусить вместе. Я чуть не упала. Наверно, и правда перегорело у него все, успокоился.
— Потусить — это круто. Меня возьмете? — Ви специально не высказалась по поводу успокоения Глеба, — Мишка когда вернется? Что-то я по нему прям тоскую. Никто не хохмит по утрам теперь. Скука смертная.
— Обещал в воскресенье прикатить.
— Эх.
Они синхронно вздохнули, рассмеялись.
— Пошли коктейлем тебя угощу за счет заведения, — щедро предложила Ви.
— С чего это?
— Михе обещала за тобой следить. Он предупреждал, что ты вечно протеин забываешь дома. Пошли-пошли, — она подтолкнула Алису к стойке.
Сопротивляться не было никакой возможности. Да и желания тоже. Алиса проболтала с Ви до самого закрытия. Они бы и дальше чесали языки, но к стойке подошел Глеб.
— Ночевать тут собрались, барышни?
Ви глянула на часы и обомлела, вслед за ней и Алиса подпрыгнула на стуле.
— Ох, жесть! Мне же на работу завтра.
— Пипец, Геллер, — накинулась Ви, — Ты чего сам тут делаешь? Не мог пораньше выползти из берлоги своей? Полчаса как должны закрыться.
— Дела у меня были, — отмахнулся Глеб.
— Дела, — фыркнула бармен, — Порнуху небось гонял. Знаю я тебя.
Геллер сощурился, но ничего не ответил на обвинение, повернулся к Алисе, которая давилась смехом, натягивая ветровку.
— Она врет, Лис. Я не такой, — и поднял руки.
— Ладони гладкие, без волос, — поддержала стеб Алиса, — Но мозоли…
Ви захохотала.
— Это от подтягиваний, — оправдывался Глеб.
— Ну-ну, — хихикала в кулачок Миронова, — Конечно, от подтягиваний. Киппинг он такой, ага. Коварный.
— Коварный, да, — вторила ей Ви, распластавшись на стойке от смеха.
— Козы, — буркнул Глеб, — Прибил бы, да посадят. На улице вас жду.
Он пошел к выходу, накидывая на плечо рюкзак.
— Зачем? — крикнула в спину Алиса.
— Провожать до дома, — обернувшись, ответил он, словно каждый день этим занимался.
Миронова собралась отказаться по привычке, но ее одернула Ви.
— Не спорь, Алиск, пусть проводит, действительно поздно уже.
Пришлось проглотить возражения в угоду здравому смыслу.
Ви быстро прибрала за стойкой, закрыла клуб. Они втроем двинули в сторону Алисиного дома. Болтали, словно всю жизнь дружили. Разговор тек легко, свободно, с шутками и стебом на грани. Глеб даже умудрился заработать подзатыльник от Ви. Алисе иногда тоже хотелось его приложить за пошлости, но она не рискнула. Да и привыкла, что Мишка часто позволял себе юмор ниже пояса. Видимо, это было нормально в их компании.
Алису первую доставили до дома. Уже попрощавшись, она сообразила, что Глеб скорее всего уведет Ви к себе. Сердце кольнуло иглой ревности, но Алиса быстро запретила себе эту боль. Она привыкла, что он ей не принадлежит. Смс от Мишки окончательно заживила ранку. Алиса отписала, что тоже скучает, решив не посвящать его в подробности вечера. Хотела сделать сюрприз. Думала, что Симонов обрадуется, узнав, что они теперь могут спокойно общаться все вместе. Он подтвердил, что вернется в воскресенье. Рабочая неделя не дала Алисе заскучать. Очень скоро зазвонил домофон и Мишкин нетерпеливый голос потребовал:
— Спускайся. Я приехал.
Глава 11. В дураках
Симонов стоял у машины, гипнотизируя подъездную дверь. Едва Алиса вышла, он рванул к ней, сгреб в объятия и впился поцелуем в губы. Алиса отвечала, умудряясь одновременно смеяться от радости. Она сняла с Мишки солнечные очки, чуть отстранилась, рассматривая его лицо. Он тоже улыбался и глазел на нее, вспоминая любимые черты. Потом опять целовал и снова смотрел. Так повторялось много раз, пока Алиса не обнаружила себя в его машине. Мишка оторвался от ее губ, помотал головой, стряхивая наваждение, повернул ключ в зажигании.
