– Не забуду, не сомневайтесь. – Макс опустил стекло. «Бентли» въехал через ажурные ворота на огороженную, всю в клумбах и аккуратно подстриженных кустах территорию отеля из трех корпусов, остановился перед центральным. Макс и не подозревал, что в Заборске имеются такого уровня заведения, а от могучей деревянной двери уже бежал приятного вида молодой человек в черно-зеленой униформе. Егор заглушил двигатель.
– Надеемся на вас. Возможно, вам удастся, что не удалось нашим специалистам. Не хочу никого обидеть, – адвокат повернулся к Максу, – но у вас три дня. Потом нам придется задействовать резервы.
– Не придется. – Макс вышел на чудесно-ровную чистую дорожку, вдохнул аромат роз и следом за Егором и юношей направился в отель. Пискнул телефон, Макс открыл сообщение. На треснутом экране читалась лишь часть: «…забери ключи, или выкину» – писала Наташка. Макс сунул мобильник в карман и пошел вслед за Егором через просторный холл с деревцами в кадках и аквариумах, к стойке ресепшен.
* * *
Уверенности за два дня значительно поубавилось: пообещать-то он пообещал, но дело не сдвинулось с места. Позвонил Насте только раз для очистки совести, номер не отвечал, само собой: ее телефон лежал в грудах песка и камня, сим-карту восстанавливать Настя не стала. На третий день на вокзал Макс приехал на два часа раньше, сел на лавку под козырьком принялся ждать. К вечеру погода разгулялась, солнце ощутимо припекало, ветерок вместе с запахом вокзальных пирожков и обрывками музыки приносил мысли о море, пляже и прочих летних радостях. Народу становилось все больше: заканчивался рабочий день и местный люд торопился по домам. Толстые неповоротливые тетки, безвкусно одетые и грубо накрашенные девицы, не совсем трезвые прибитые жизнью мужички огрызались друга на друга и толкались в маршрутках, те отъезжали одна за другой, на их место вставали новые. Потом поток народа спал, а еще через час примерно пришла очередная электричка из Москвы, и народ от перрона шел совсем другой: женщины стильные, подтянутые, одеты просто, но вещи подобраны отлично, и видно, что дорогие, мужики почти все поголовно в костюмах. У маршруток образовались очереди, офисные «москвичи» без суеты, но очень быстро занимали места, передавали за проезд. Пришла еще одна электричка, вторая, третья, Настя не появлялась, был уже девятый час вечера. Зажглось огромное рекламное табло, оглушило воплями, полыхнуло всеми оттенками «кислоты». По вокзальной площади появились группки подростков, понеслись пьяные вопли, зазвенели разбитые бутылки. Проехал неторопливо полицейский «уазик», вопли стихли, начали закрываться привокзальные ларьки.
Макс встретил еще две электрички, и с тем же успехом: Насти не было. Потом еще две, и тот же результат. Девять часов вечера, полдесятого, десять: на него уже как на своего поглядывали бомжи на соседней лавке, и голуби топтались рядом, ходили по лавке, утробно ворковали, только что на голову не лезли. Заметно стемнело, по зданиям и площади прыгали дико-яркие всполохи от экрана, ревела чудовищная музыка. Прогрохотал товарняк, навстречу ему прошел пассажирский «Москва-Череповец», на стоянке слева от перрона прибавилось такси, в сумерках горели зеленые огоньки. Пришла еще одна электричка, потом еще, потом на часах над палаткой с билетами часы показали одиннадцать вечера. Макс двинул к перрону, понимая, что дальше ждать бесполезно. Настя всегда возвращалась в это время, и если сейчас он ее не встретит, то можно звонить Егору и сдаваться: пусть сами ищут. На дорожке через пути появилась небольшая толпа, Макс встал в сторонке неподалеку от полицейского патруля. Парни наблюдали за пассажирами, те чуть ли не бегом мчались к маршруткам, на ходу вытаскивали деньги, Макс слышал, как звенела мелочь. Электричка загудела во тьму и рывком дернулась с места, загрохотала мимо. По дорожке шло еще несколько человек, первой бежала девушка в джинсах с большой сумкой на плече. Ремень сползал, девушка ловила его на ходу и смотрела только на автобус, что уже был того отъехать от остановки. Полицейские неторопливо двинул вперед, Макс опередил их, чуть ли не подрезал, и оказался перед Настей. Та его сначала не узнала, лишь поморщилась на досадную помеху, хотела обойти, но Макс заступил ей дорогу.
– Привет!
Настя подняла голову, пару секунд соображала, удивилась, судя по выражению ее лица, и бросила нехотя:
– Привет.
– Что так поздно? – Макс взял у нее сумку. Лямка с карабином почти оборвалась и висела на нитках, Настя смотрела вбок.
– Новая работа, отчетов много, приходится задерживаться. Завтра тоже допоздна там сидеть, – она отошла в сторонку, пропуская тетку с тачкой. Тетка топала по-слоновьи, орала и махала мужицкой лапой, но маршрутка укатила. Тетка матюкнулась и утопала к такси.
– Живешь где? – Макс обхватил сумку двумя руками, прижал к груди. Снова килограммов пять, если не больше. И что она там таскает, интересно, не кирпичи же…
– Тут квартиру снимаю, с хозяином, – Настя прищурилась и посмотрела на часы над палаткой, – дед в одной комнате, я в другой. Вклад забрать пришлось, накрылся мой первый взнос, жить не на что…
Она смотрела в другую сторону: там шел парень с белым лабрадором на поводке. Молодой сильный пес крутил башкой по сторонам, ему все было интересно. Прошел мимо них, Настя протянул руку, пес ткнулся носом ей в ладонь и наступил на ногу. Настя погладила собаку по голове, парень улыбнулся и увел псину за собой.
– Не пристает к тебе дед? – улыбнулся Макс.
– Нет. – Настя повернулась к нему. – А ты чего тут, гуляешь? Работу нашел, вижу, – Настя оглядела Макса. Лицо у нее попеременно становилось то синим, то зеленым, то розовым от убившего ночь экрана.
– Почему так решила?
– Выглядишь хорошо, оделся прилично.
Гардероб он сменил за следующий же день после переезда в «гостиницу». От нее до вокзала было три минуты ходу по освещенной – неслыханная роскошь! – улице. Пауза, между тем, затягивалась, Настя еще раз глянула на часы, потянулась к своей сумке.
– Поздравляю.
Макс придержал сумку за ремень. Заготовленная речь, что мысленно повторял два дня, начисто испарилась, каждое слово казалось ложным, точно искажало смысл, суть произошедшего, да его и словами-то описать мало бы кто сумел.
– Я тебя тоже. – Макс полез в карман куртки, нашарил листок – копию завещания. Тот запутался в подкладке и вынимался, мешал намотанный на руку ремень.
– В смысле? – Настя смотрела ему в лицо, Макс выдернул-таки помятый листок из кармана и подал его Насте. Та отступила.
– Читай, – Макс буквально сунул бумагу ей в руки. Настя развернула листок, сложила заново.
– Потом, ладно? Мне завтра вставать в пять утра. – Она потянулась к сумке, Макс закинул полу-оторванный ремень за спину и отошел назад. Настя осталась на месте, со стороны за ними наблюдали полицейские. Они курили неподалеку и пока не вмешивались, слышался треск рации.
– Отвали. – Настя рванула сумку на себя, – если тебе делать нечего, то мне завтра вкалывать целый день. Дай сюда!
