– Хорошо, – протянула Наташка, – работаю, в Турцию через месяц поеду. Давай встретимся, и я отдам тебе ключи. А то неудобно, честное слово. Вдруг у тебя из-за них проблемы.
Проблема сейчас была одна: Настя во всю шуровала в коридоре, даже чем-то там гремела, а он будто спрятался и не хочет ей помочь, хоть и обещал. Да и не только в этом: прошлое должно оставаться в прошлом, он свято придерживался этого правила, и оно по жизни еще ни разу не подводило. Наташка сделала свой выбор, и пусть буде счастлива, с Пашкой или без. И все же…
– А ты можешь мне их завести? – предложил Макс. – Я в новую квартиру переехал.
Назвал адрес, метро, Наташка молча выслушала, из трубки не доносилось ни звука, показалось, что все слова улетели в пустоту.
– Привезешь? – на всякий случай спросил Макс.
– Хорошо, – отозвалась пустота, – не вопрос. Квартира сто сорок. Это какой этаж?
– Десятый, – сказал Макс, – тут обалденный вид на город, посмотришь.
И метро ближайшее повторил, и улицу. Черт знает, зачем он это говорил, чтобы позлить свою бывшую? Та приедет, обалдеет, расскажет своей роскошной маман, и обе будут локти кусать – какого жениха упустили? С другой стороны, если бы не они, не было бы сейчас ничего этого. Понимал, что выглядит и поступает глупо, но ничего поделать с собой не мог.
– Хорошо, – повторила Наташка, – договорились. Я позвоню, когда буду в тех краях.
Послышался тонкий писк, потом что-то тренькнуло, и Наташка отбилась. Макс выдохнул, посмотрел на свое отражение в стекле шкафа и вышел в коридор. Настя перетащила все коробки к входной двери и теперь приглядывалась к здоровенной куче мусора посреди кухни.
– Я сам, – Макс переставил картонки так, чтобы они не мешали и задумался, припоминая, где и когда он видел веник. Нашел его в простенке между шкафом и стеной, принялся за уборку. Настя следила за ним от порога и все крутила телефон в руках.
– Мне уйти надо на пару часов, – сказала она и откинула волосы назад, – ты, если хочешь, подожди меня, я помогу.
Макс отмахнулся, Настя ушла в комнату и крикнула оттуда:
– Я шторки в ванную заказала и оплатила, курьер привезет. Цвет на мой вкус, тебе же все равно, правда?
«Да вообще пофиг», – Макс прикидывал, куда девать картон. Обычные отходы улетали в мусоропровод, а куда это девать – непонятно. Решил позвонить консьержке и уточнить, Настя закрылась в ванной, там зашумела вода. Макс немного помахал веником и решил, что лучше всего тут справится пылесос: вот реально было лень возиться. Пока нашел, пока притащил, пока мусор собрал – минут пятнадцать прошло, Настя не показывалась, вода также лилась из крана, на пол кухни упало большое рыжее солнечное пятно и неторопливо ползло к подоконнику. В дверь позвонили, Макс с веником в руках вышел в коридор, зачем-то глянул в глазок. И оторопел – за дверью стояла Наташка собственной персоной и жала кнопку звонка. «Мать моя», – Макс пихнул веник на место, постоял перед дверью, оглянулся. В ванной без изменений, вода шумит с прежней силой, и неотрывно звенит звонок. «Не отвяжется», – Макс распахнул дверь. Наташка в белом, точно свадебном платье и таких же белоснежных кроссовках лишь мельком глянула на него и с истинно каменным выражением лица шагнула через порог. Макс невольно попятился, пропуская нежданную гостью.
– Вот, решила не ждать, – Наташка вошла в коридор, осмотрелась, уделив шкафу особое внимание, поглядела на свое отражение в зеркале. Поправила короткую юбку, пригладила волосы, подошла к Максу.
– Показывай, – сверкнули ее мелкие ровные зубки, – ну хвастайся, чего ты?
Огляделась еще раз, перешагнула шнур от пылесоса, брезгливо глянула на коробки и направилась в кухню. Вода в ванной перестала течь, Наташка на это внимания не обратила, неторопливо направилась к окну, на ходу открывала дверцы кухонных шкафов и выдвигала ящики.
– Дорогая, наверное? – Она погладила столешницу, задвинула под стойку стул и подошла к окну. Поглядела вниз, встала на подоконник, уперлась руками в откосы.
– Ты одна, без Паши?
Наташка обернулась, скривила ярко-розовые губы.
– Перестань, что ты в самом деле, – проговорила она, – ты сам виноват, кстати. Бросил меня одну, с разбитой машиной… А тут у тебя что?
Покер-фэйс она держала на зависть, у мамаши своей научилась, не иначе. Осмотрела большую комнату, обошла, не торопясь, разглядывая и новые светлые обои, и обновленный паркет, еще пахнущий лаком, и каждую царапинку и вмятинку на добротной, из цельного дерева мебели. Достала из серванта тарелку, вдумчиво изучила клеймо на обратной стороне, аккуратно вернула обратно. Фарфор негромко звякнул, из ванной послышался шорох и стук. Наташка смотрела в окно, придерживая занавеску. Макс подошел ближе, Наташка не удостоила его взглядом, только пальцы сильнее сжали тонкую ткань портьеры.
– Я виноват? – абсолютно искренне удивился Макс, Наташка повернулась к нему и бесстрастно смотрела в упор. От ее взгляда стало не по себе, и тут откуда ни возьмись накатила, накрыла злость, Макс с трудом держал себя в руках.
– Виноват, что курсов личностного роста нет, диплома МВА, что я не магистр по исследованиям в области управления и самый хреновый в мире специалист по внутреннему аудиту системы менеджмента качества? Этим виноват?
Чувствовал, еще немного, и сорвется на крик, выговаривал Наташке все, что не успел сказать тогда, в начале лета. Думал, что все прошло давно, забылось, но нет, обида и ярость точно ждали этой минуты, этих мгновений. Наташка удивительно спокойно слушала его, не возражала, не перебивала, она даже не шелохнулась, выслушала все и шагнула ему навстречу, прижалась, пригладила Максу волосы, прошептала еле слышно:
– Ну прости меня, пожалуйста. Давай все забудем, ладно? Мало ли что там было, я же по-прежнему тебя люблю, и мне никто не нужен, – она прижималась к нему все плотнее, и сомнений никаких не осталось: белья под платьем у нее нет, верхней части комплекта точно, можно не проверять.
– Я же не спрашиваю, кто у тебя за это время был, правда? – Наташка приподнялась на носки, обхватила Макса за плечи, вжалась в него уже откровенно, и тут отпали последние сомнения. Макс невольно подался ей навстречу, наклонил голову, Наташка вытянулась в струнку, подставила ярко накрашенные розовым блеском губы. От них пахло приторно-мерзко, запах был душный, точно в цветочном магазине с давно просроченным товаром. И тут стало понятно, что Иван-царевич чувствовал, когда жабу целовал, но там хоть крохотный шанс был на лучшее, а тут будто могила впереди. Наташка дотянулась-таки до него, впилась губами, и тут открылась дверь ванной. В коридор вышла Настя с мокрым полотенцем на голове, в коротком халате и тапках, она мотнула головой, полотенце слетело. Настя наклонила голову и принялась вытирать волосы.
– Курьер со шторками моими не приезжал? – ничего не видя за сеткой волос, спросила она. – Мне звонок послышался.
Наташка вздрогнула, вцепилась в Макса обеими руками так, что розовыми же когтями едва не продырявила ему футболку. Выглянула у него из-за плеча, и тут пришла в себя, отстранилась, поправила волосы и платье, взяла Макса за руку. Настя снова намотала полотенце на голову, выпрямилась, уставилась на парочку у окна.
