— Но в сейфе.
— Но в сейфе. Код от которого…
— Знает только Протоповов.
— А если с ним что-нибудь случится?
— Тогда сейф вскроют.
— Да, разумеется… Значит, код от сейфа, где в запечатанном пакете лежат дубликаты ключей от банковских ячеек, в которых лежат миллионы, знает только Протопопов. Но от друзей ведь нет секретов. В общем, я сделал вывод, что практически любой сотрудник банка мог получить доступ к дубликатам. Что и требовалось доказать. Сделать слепки, пронумеровать. А дальше ждать. Когда в ячейку положит деньги богатый человек. После чего сделать дубликат соответствующего ключа.
— Но ни один сотрудник банка в хранилище не замечен. Как он открывает клиентскую ячейку, — резонно возразил Шелковников. — Если только это делал не сам Протопопов. Он мог отключить видеокамеру.
— Именно. У него были дубликаты, он мог отключить камеру. Но уж больно это просто, вы не находите?
— У него скоро свадьба…
— Да вы что? — оживился Байдашев.
— О! Это романтическая история!
— Которую вы мне расскажите в другой раз, — Байдашев встал.
— А ключ? — Шелковников вскочил, как школьник, которого учитель отпустил с экзамена.
— Возьмите себе, — небрежно сказал Байдашев. — Это дубликат.
— Но как вы…
— Проще простого. Когда вскрывали ячейку, в которой хранилось имущество Липкиной. Ловкость рук, не более. Пальцы должны быть ловкими и быстрыми. Идите, Сергей Валерьевич. Надеюсь, что я скоро освобожу ваш кабинет. Мне и самому здесь задерживаться не хочется. Да, и пригласите ко мне начальника службы вашей безопасности.
Последнее слово Байдашев сказал с иронией, но Шелковников сдержал негодование. Он уже понял: лучше не связываться. Его положение за эту неделю заметно пошатнулось. Он совершал оплошность за оплошностью, и все никак не мог угодить Квашнину.
«Господи, когда же это закончится?» — с тоской думал он, идя по коридору. «Когда же они, наконец, уедут?».
— Николай, — строго сказал он, толкнув дверь в кабинет Протопопова.
— Слушаю, Сергей Валерьевич, — тот с готовностью встал.
— Иди, тебя этот зовет… Повар, — поморщился Шелковников. — И вот еще что… Пакет с дубликатами ключей у тебя в сейфе?
— А как же?
— Код помнишь?
— Что я, тупой? — обиделся Протопопов.
— Сейчас это проверят, — вздохнул Шелковников. — Иди, Николай. С богом, — не выдержал он и перекрестил стоящего перед ним навытяжку верзилу.
Протоповов оторопел.
— Сергей Валерьевич, вы в порядке?
— Иди, я сказал! — повысил голос тот.
Начальника службы безопасности Байдашев опять встретил, сидя в директорском кресле, но на этот раз вставать из него не спешил.
— Садитесь, — он кивнул на кресло, в котором недавно сидел сам. Протопопов сел. — Когда у вас свадьба, Николай? — неожиданно мягко спросил Байдашев.
— В первую субботу лета.
— Как романтично звучит! Я женюсь в первую субботу лета! Ваша идея или вашей невесты?
— Так это… — Протопопов набычился, его лицо побагровело. — В мае-то жениться нельзя.
— Почему? — искренне удивился Байдашев.
— Разве вы не знаете? — В свою очередь озадачился и Протопопов. — В мае жениться — всю жизнь маяться будешь. Примета такая.
— Ах, да, забыл. Это ведь Чацк, — насмешливо сказал Байдашев. — У вас в провинции все еще верят в приметы. И где вы собираетесь отметить такое важное событие в вашей жизни? — вкрадчиво спросил он.
— В ресторане, где же еще? — продолжал недоумевать Протопопов.
— Два дня будете гулять, или ограничитесь одним?
— Почему одним? Все должно быть по-людски, — важно сказал Николай.
— Но это ведь, наверное, очень дорого.
— Не дороже денег, — пожал квадратными плечами начальник службы банковской безопасности.
— Ну а сумму можете назвать?
— Зачем это вам? — насторожился, наконец, Протопопов.
— Понимаете, Николай, — Байдашев встал. — Вы единственный человек, который мог незаметно и безнаказанно воровать деньги из ячеек в хранилище. И единственный, у кого стопроцентный мотив, лежащий на поверхности.
— Я?! Воровать?! — Протопопов, багровея от негодования, поднялся во весь свой огромный рост.
— А ну сидеть! — рявкнул Байдашев. — Отвечай на вопросы! Быстро!
Протоповов оторопел. Он медленно опустился в кресло, где машинально вытянулся по стойке «смирно».
— Код от своего сейфа помнишь?
— Да!
— Пять цифр, насколько я помню эту модель. Дата твоего рождения?
— Так ведь цифр-то пять.
— Пятая контрольная, от нуля до девяти. Сложно угадать. Значит, дата твоего рождения плюс контрольная цифра.
— А вот и не угадали, — по-детски обрадовался Протопопов. — Вовсе и не мой это день рождения.
— Конечно, — с иронией улыбнулся Байдашев. — Твоей невесты. Зинаиды, кажется. — Протопопов потрясенно молчал. — Плюс контрольная. Не один, не два и не три, согласно твоей примитивной логике. Значит, «четыре».
— А вот и нет! — радостно сказал Николай. — Не угадали.
— Пять, — устало сказал Байдашев и написал на вырванном из блокнота листке пять цифр. — Он?
Протопопов уныло молчал.
— Мозгов много не надо, открыть твой сейф, — поморщился Байдашев. — А теперь расскажи о вашей теплой компании.
— Какой компании? — вытаращил глаза Николай.
— Которая по выходным собирается в доме у Зиненко, — Байдашев решил был терпеливым. — И где вы, поскольку работаете вместе, обсуждаете все, что происходит в банке.
— И что?
— А то! Кто-то из друзей тебя использовал, понятно? Назови их имена.
— Ну, Андрюха Бобров. Но он деньги не брал.
— Господи, дай терпения, — Байдашев завел глаза в потолок. — О том, кто мог, а кто не мог их взять, думать буду я, понятно? А ты мне скажи, с кем пил. И все.
— Свежевский, Миллер, — начал перечислять Протопопов. — Андрюха Бобров. Кажись все.
— А Зиненко? Григорий Зиненко, хозяин дома.
— Так то ж хозяин!
— Все, свободен, — не выдержал Байдашев.
«Либо дебил, либо гениальный актер», — устало подумал он. «Так тупить нужен особый дар», — он проводил Протопопова внимательным взглядом.
Потом вырвал из блокнота несколько листков. На каждом написал имя. «Шелковников», «Зиненко», «Протопопов», «Миллер». И добавил к ним листок «Свежевский», который вынул из кармана пиджака и бережно разгладил.
