Насупившись, он придвинул к себе журнал регистрации задержанных.
— Фамилия, имя, отчество.
— Слышь, майор, позвони в областное управление. Мы капитану Апостолову помогаем. Дело…
— Мне это надо?
— Раз не надо, совсем отпусти. Зачем нас повязали?
— Повязали… — проворчал сержант. — Вас никто не вязал. Задержали для выяснения.
— Я объясняю…
— Все! — Майор сурово хлопнул ладонью по столу. — Фамилия, имя, отчество, где проживаете, где работаете… Или я вас…
— Пошел ты! — огрызнулся Сергей. Его спокойствие медленно рассасывалось в нарождавшемся раздражении.
— А ну, к стене! — Один из сержантов врубил Сергею ребром ладони по шее.
Сержанты профессионально развернули задержанных к противоположной стене лицом, пинками заставили расставить ноги, руками упереться в холодный беленый бетон. Сильные руки прощупали тело Сергея.
— Оба-на! Что в карманах?
Руки нагло проникли в карманы Сергея, выгребая содержимое.
— Ух ты, кошелек упитанный! — Один из сержантов проверил содержимое, показав полное купюрами нутро «подельникам», — у дежурного и второго сержанта в зрачках полыхнули алчные огоньки.
Обобранных Сергея и Сашку зарегистрировали и отвели в камеру.
— Беспредельщики, — вяло возмутился Филиппов, лишенный денег и сотового телефона. Оказавшись посреди камеры, обернувшись к Сергею, сказал: — Денег точно недосчитаемся потом.
— Эй, фраерок, утихни, — подал голос сидевший на подстилке хмурый, плохо выбритый уркаган лет сорока пяти.
Только сейчас Сашка заметил, что в камере томятся несколько варнаков, явных уголовников.
Сергей не стал пререкаться, сел на пол у стены. Сашка пристроился рядом.
В углу двое подростков, сидя на корточках, играли в карты. Один из малолеток, прекратив игру, гадливо улыбаясь, расхлябанной походкой подошел к вновь прибывшим. Сергей его не заинтересовал, зато к Сашке возникли претензии:
— Ты! Я сейчас скажу ментам, что ты меня за задницу хватал!
Урки грохнули хохотом.
— С ума сошел! — обалдел Сашка, испуганно озираясь на Сергея.
Лязгнул засов на двери, в камеру вошел офицер. Он оглядел присутствующих. Малолетка, чуть согнувшись, заюлил:
— Начальник, защити! Этот хмырь хочет меня запетушить!
Офицер ощерил рот в улыбке, упер взгляд холодных глаз в Сашку. Филиппов совсем перепугался, вжал голову в плечи. Офицер вдруг заулыбался, глаза ожили.
— Баринов! Ха-ха! Ты ко мне за что?
— Проходил мимо, пригласили, — отозвался Сергей.
Это был Вася Дронов, бывший опер из центрального управления, ныне за крутой нрав влачивший службу в райотделе.
— Что ты трепал про Апостолова?
— Работаю на него. Братка одного завалили в вашем районе.
— Работаешь… Ха-ха. Это Апостолов на тебя пашет! Нам на вас таксист настучал — бдительный, сука… Твой хлыщ? — Дронов кивнул на Филиппова.
Сергей встал, пожал протянутую руку Дронова.
— Может, в другом месте поговорим?
— Выходите…
На выходе из камеры Дронов толкнул Филиппова в плечо.
— Мальчиками интересуешься? Ха-ха.
— Он сам.
— Са-ам! Испугался? Ха-ха. А то смотри, срок за мужеложство организуем без проблем.
— Веселый ты, — оглянулся на Дронова Сергей.
— А что? Служба тихая, щеки да задницу отъедаю.
У Дронова был тесный кабинетик, куда еле вмещались три стула, письменный стол с тумбой и несгораемый шкаф.
— Васек, данные дай на таксиста, — попросил Сергей, усаживаясь на стул.
— Зачем? Побьешь?
— Серьезно прошу. Мы осматривали место убийства, а он сообразил, в чем дело. Думаю, он мог что-то видеть.
— А не дам? — резвился Дронов.
— Сами найдем. Номер тачки мы запомнили.
— Тогда дам. Только ручку придется позолотить. Время сейчас такое — коррупция! Дежурный намекнул, у тебя полный кошель для «оперативных расходов».
— Таковы реалии, — вздохнул Сергей, глядя на самодовольного Дронова.
— Да, — согласился Сашка.
Отделение Сергей и Сашка покинули, имея точные сведения о таксисте-стукаче.
— Денежки в кошельке пересчитал? — волновался дотошный Филиппов.
— Дронов же предупредил — коррупция, значит, что-то взяли, — хмуро отозвался Сергей.
Дронов лично сходил к дежурному и передал Сергею и Сашке их сотовые телефоны и кошелек.
— Проверь, сколько взяли, — настоял Сашка.
У остановки такси Сергей вынул кошелек, пересчитал тысячные купюры — четырех не хватало.
— По косарю на брата, — закивал Сашка. — Сволочи.
Сашку радовало, что «пощипали» только наличность Сергея, его деньги вернули в сохранности.
— Хуже, — со вздохом закрыл кошелек Сергей. Не ожидал от Дронова столь хамского отношения. Люди на «хлебных» местах с течением времени меняются не в лучшую сторону — кабанеют.
Погрузившись на заднее сиденье «тойоты» частного извозчика, Сергей велел:
— В первый таксопарк.
По пути Сашка молча дул губы — никак не мог избавиться от негативных впечатлений, обретенных в камере. Глаза Филиппова быстро бегали, иногда вспыхивая огоньками ярости, — Сашка «после драки махал кулаками», представляя, как дерется с урками, а малолетняя шелупонь боязливо жмется с рыданиями к стенам. В мечтах получалось все, как в киношном боевике, — Филиппов оказался крутым жиганом, с урками расправился, полицию ввел в трепет своей крутизной, а Сергей, кичившийся до задержания, проявил себя обыкновенным фуфлом.
Сергей по-доброму улыбнулся, догадавшись, куда увели Сашку боевые мечты.
У проходной первого таксопарка Сергей велел извозчику ждать, Филиппова оставил сидеть в салоне машины, а сам пошел на разведку.
У разговорчивого диспетчера на проходной удалось выяснить, что таксист Антонов Владимир сейчас в гараже. Сергей рассказал к месту анекдот и угостил диспетчера (добродушного мужика предпенсионного возраста) сигаретой. По громкоговорителю Антонова вызвали к проходной.
— Кто меня спрашивал? — Антонов улыбался, но, увидев Сергея, враз потемнел, начал нервно отирать черные от мазута руки ветошью.
— Привет. Помнишь меня?
— И что? — Таксист был выше Сергея на полголовы, шире в плечах, но заметно робел.
— Поговорить надо.
— Говори.
— Выйдем на улицу.
