И это было не удивительно. Раньше для них вода была практически священна, и выбора между тем, чтобы сварить домочадцам пищу или использовать ее для того, чтобы смыть с себя застарелую пыль и копоть, особого не было. Теперь же, когда такой дилеммы больше не существовало и воды было в достатке, урукхаи словно старались наверстать упущенное, посещая баню чуть ли не через день. Даже во вновь образуемых поселках, где они пускали корни, в первую очередь ставилась баня, а уж потом все остальное. Были еще, конечно, и общественные купальни, но сравнивать их между собой – это то же самое, что сравнивать горячую густую похлебку и вяленое мясо. И тем и другим можно утолить голод, вот только горячей пище и желудок радуется, а сухие полоски мяса иногда приходится пропихивать в него чуть ли не силком.
– Разреши, княже? – в парилку, в которой, казалось, и дышать было нечем, таким раскаленным был воздух, протиснулся Гаспар Стойкий.
– Заходи быстрее, «каменный лоб», – проворчал Магус, который нежился на самой верхней полке, где больше не мог находиться никто. Разве Хальд потеснил бы его, но сейчас он был далеко на востоке. – Выстудишь сатын.
– Какой выстудишь? – возмутился гном. – Снаружи лето начинается.
– Все равно, – не сдавался андеец. – Лучше плесни на каменку.
Гном посмотрел на товарища, покачал головой, но на камни плеснул. Воздух наполнился запахами заваренных трав и густым облаком пара, отчего увидеть хоть что-то можно было лишь на расстоянии вытянутой руки.
– Здравия, княже, – нащупав руками широкую скамейку, на которой сидел Атей, подсел к нему Гаспар.
– И тебе здравия, гноме, – кивнул млеющий Призрак. – Как дошли? Командиры здесь?
– Нормально дошли, – почесывая широкую волосатую грудь, ответил тот. – Командиры здесь, но пока вон тот ненормальный, – он кивнул под потолок, – не выйдет отсюда – они не пойдут. Говорят, лучше сразу в кипяток кинутся – результат тот же будет.
– Их бы в снега и льды Андеи, – снова пробурчал сверху Магус. – Сразу бы научились ценить тепло.
Призрак хмыкнул. Только он, да еще гномы, привыкшие к жару открытого горна, могли выдержать пытку под названием «помыться в бане с андейцем», за что те уважали своего князя отдельно.
– Гаспар, обрисуй в двух словах картину, – попросил его Атей. – А предметно поговорим позже.
Гном на несколько мгновений задумался, решая, с чего начать, а пока думал, плеснул еще один ковш на раскаленные камни, после чего довольно крякнул и стал говорить:
– Дошли нормально. Всего привели две с половиной сотни «верных» – полусотня Последыша осталась в Оплоте.
– Подожди, дружище, – перебил его князь. – «Верные» есть и среди гномов, и у конных с лучниками. Давай излагай по отрядам.
– И то верно, – согласился с ним Гаспар и снова почесал пятерней, только теперь в густой бороде. – Три сотни «каменнолобых», три сотни смешанных «боевых кулаков» твоих детишек. Ситалк, кстати, умчался в сторону границы с частью из них – как он говорит, «воздух понюхать». Четыре сотни лучников. Над ними Элетра и Ардаль Гранит, – уточнил гном. – Знатный альв. Знающий. Девчушка, конечно, тоже смышленая, но у нее пока просто опыта мало. С Гранитом она быстро его наберется. Дальше: три сотни конных урукхаев и шесть сотен пешцов. Вроде все.
– Плюс со мной четыре сотни и пять сотен верховых туров Саттара. Итого почти три тысячи, – задумчиво пробормотал Атей. – Как и говорил воевода. Почти все, что у нас есть.
– Половина от всего, княже, – не согласился с ним Стойкий. – И это только на сегодняшний день.
– Поясни, – посмотрел на него Призрак. – Мне Хальд несколько дней назад говорил, что у нас всего около трех тысяч воинов наберется. Ополчение и новиков мы не считали.
– А что тут пояснять, – пожал гном плечами. – Ручеек разумных, что стекается в наше княжество, не скудеет, а становится все полноводнее. Среди них и воины имеются, которые после тщательной проверки «плащами» Щепы, становятся в строй. Половина из пешцов, что пришли с нами, кстати, из них. В Оплоте особо их не видели, они сразу к Эрдагу Тихому уходили, так что лишних кривотолков не будет. Зато в деле проверим сразу.
– А нашим слабым местом они не будут? – чуть взволнованно поинтересовался Атей. – Ударят в спину или побегут в самый важный момент?
– Не побегут, – уверенно помотал головой Гаспар. – А насчет ударят, так никто их отдельным отрядом и не поставит – с нашими перемешаем. Да и нет, если честно, среди них случайных разумных, мне так кажется. С семьями многие пришли. Сейчас ведь наше княжество для всех, кто идет сюда, как цветущий луг для пчел – манит трудолюбивых.
– И тех, кто за счет них хочет пожировать, – раздалось из-под потолка.
– Не без этого, – согласился с Магусом гном. – Но ими пусть «плащи» Дарека занимаются – они данеры за это получают. Волки с будущим «мышами» опять же пусть и понемногу, но прибывают практически каждый день. Княгиня сама с ними занимается. Она, кстати, кланяться тебе, княже, просила и говорила, пусть муж ни о чем, кроме победы над врагом, не думает. Крови твоей у нее достаточно, а возвращать к нормальной жизни волков она еще в Мегаре научилась.
Атей молчаливо кивнул. Его «детишки» до определенного времени были действительно проблемой. Даже не проблемой, а теми коваными гвоздями, что прибили его к одному месту – Оплоту. Если, как и говорил гном с волками-«необращенцами» Виолин могла справиться и сама, то вот ваиктаирон нуждались в его крови, и время иногда измерялось не днями, а часами, чтобы им ее дать, предотвратив гибель.
Выход нашли маги, общими усилиями создав артефакт, который сохранял все свойства той жидкости, что бежала по венам князя Сайшат. В течение нескольких дней он небольшими частями сцеживал ее в серебряный сосуд. И когда его совсем немаленький объем заполнился – его унесла Анэхит, превратив в буквальном смысле в главную реликвию нового рода ваиктаирон – «летучих мышей Сайшат».
Теперь любой их будущий сородич мог мгновенно получить свою небольшую порцию крови Изначального, чтобы «родиться заново». Вот только никому, кроме своего родителя, или, в случае его отсутствия, его жены, делать этого они не позволяли. В самом крайнем случае эту процедуру могла провести «главмышка» Анэхит, но только тогда, когда времени действительно оставались считаные мгновения. Случалось и такое.
– Но и это не главное, – вывел из задумчивости князя гном. – Слух отсюда уже пошел по княжеству. Так что главы семей открывают сундуки и достают из них свои старые доспехи. И если у самих уже не хватает сил их надеть – отдают своим старшим сыновьям. При этом приговаривают: «Не просрите и эту страну, охламоны. боги нам последний шанс дали в лице нашего князя». Сам такое слышал. Так что думай уже о создании первого легиона, ваша светлость.
– Даже так? – усмехнулся успокоившийся Атей.
– Именно, – со всей серьезностью кивнул гном.
– Значит, будем думать, – стал подниматься со скамьи Призрак. – Давай споласкиваться, Магус, – посмотрел он на задремавшего андейца. – Пусти ты, наконец, остальных помыться.
