Когда все закончилось, он спросил про повязку у меня на руке. Поранилась? – сказал он. Я взглянула на бинт и ничего не ответила. Я слышала, как Ник тяжело дышит, словно очень устал. Меня обуревали чувства, которых я совсем не хотела. Казалось, я какая-то бракованная, пустое место.
Ты бы смог меня ударить? – сказала я. В смысле если я попрошу?
Ник не смотрел на меня, глаза его были закрыты. Он сказал: ну, не знаю. Зачем? Ты хочешь? Я тоже закрыла глаза и очень медленно выдохнула, пока в легких не осталось ни капли воздуха, а живот не втянулся.
Да, сказала я. Хочу, прямо сейчас.
Что?
Я хочу, чтобы ты меня ударил.
Я, пожалуй, не хочу, сказал он.
Я знала, что он сел и смотрит на меня сверху вниз, хотя глаза не открыла.
Некоторым это нравится, сказала я.
Во время секса? Я и не знал, что тебя такое возбуждает.
Я открыла глаза. Он нахмурился.
Подожди, что с тобой? – сказал он. Почему ты плачешь?
Я не плачу.
И тут выяснилось, что я плачу. Пока мы говорили, на глазах сами собой выступили слезы. Ник коснулся моей мокрой щеки.
Я не плачу, сказала я.
Ты думаешь, я хочу причинить тебе боль?
Слезы бежали из глаз, но не горячие, не как настоящие слезы. Прохладные, как ручейки у озера.
Не знаю, сказала я. Я просто говорю, что ты можешь.
Но ты хочешь, чтобы я это делал?
Ты можешь делать со мной все, что захочешь сам.
Понятно, сказал он. Прости. Даже не знаю, что и ответить.
Я вытерла лицо запястьем. Не обращай внимания, сказала я. Забудь. Давай попробуем уснуть. Ник молчал, просто лежал рядом. Я не оглядывалась, но чувствовала его напряженное тело, словно он готовился внезапно сесть. Наконец он сказал: знаешь, мы ведь уже говорили об этом, нельзя измываться надо мной просто потому, что тебе самой плохо.
Я не измываюсь, сказала я.
А как бы ты себя почувствовала, если бы я спал с другими, а потом заявлялся к тебе домой и хвастался?
Я застыла. Росса. Свидание. Я же совсем о нем забыла. Мне показалось, что Ника мой рассказ вообще не задел, а значит, история пустяковая, и я выкинула ее из головы. Я даже не заподозрила, что именно Росса – причина странного настроения Ника. В душе я призналась себе, что, если бы он поступил так – подцепил другую женщину, занялся с ней бессмысленным сексом, а потом небрежно рассказал бы мне, пока я готовлю ему ужин, – я бы не захотела его видеть больше никогда. Но тут было совсем другое дело.
Но ты же, блин, женат, сказала я.
Да, спасибо. Очень помогло. Видимо, раз я женат, можно обращаться со мной как угодно.
Ты что, жертву из себя изображать собрался?
Я не изображаю, сказал он. Но если ты перестанешь себе врать, то признаешь: на самом деле тебя устраивает, что я женат, – так ты можешь вытворять что угодно и виноватым в любом случае останусь я.
На меня еще никогда так не нападали, и я испугалась. Я считала себя независимой, до того независимой, что чужое мнение ничего для меня не значило. Теперь я опасалась, что Ник прав: я оградила себя от критики, чтобы поступать как придется и не терять самоуважения.
Ты обещал, что расскажешь про нас Мелиссе, сказала я. Думаешь, мне легко постоянно всем вокруг врать?
Вряд ли тебя это уж очень напрягает. Честно говоря, я думаю, ты просто хочешь посмотреть, как мы с ней скандалим, – поэтому я и должен ей рассказать.
Если ты так обо мне думаешь, что мы вообще тут делаем?
Не знаю, сказал он.
Я села на кровати и начала одеваться. Он считает меня жестокой мелкой дрянью, которая хочет разрушить его брак. Он не знает, зачем встречается со мной, он просто не знает. Я застегивала блузку, от унижения сбивалось дыхание.
Что ты делаешь? – сказал он.
Пожалуй, мне пора.
Ну ладно, сказал он. Я натянула кардиган и встала с кровати. Я знала, что скажу ему самые отчаянные слова, на которые способна, точно мне мало унижения и нужно унизиться еще посильнее.
Проблема не в том, что ты женат, сказала я. Проблема в том, что я тебя люблю, а ты, очевидно, меня не любишь.
Он глубоко вдохнул и сказал: Фрэнсис, не драматизируй.
Иди в жопу, сказала я.
Я громко хлопнула дверью спальни. Когда спускалась по лестнице, он что-то крикнул мне вслед, но я не расслышала. Я шагала к автобусной остановке, зная, что теперь унижена бесповоротно. Я знала, что Ник не любит меня, но позволяла ему трахать себя, когда придет охота, в отчаянной и наивной надежде, что он не догадается, как сильно меня ранит. Теперь и эта надежда улетучилась. Он знал, что я люблю его, использовал меня, и ему наплевать. Тут уже ничего не поделаешь. В автобусе по дороге домой я кусала внутреннюю сторону щеки и смотрела в черное окно, пока не почувствовала вкус крови.
23
В понедельник я попыталась снять денег с карточки через банкомат, и он выдал сообщение, мол, недостаточно средств. Я стояла под дождем на Томас-стрит с холщовой сумкой под мышкой и чувствовала, как за глазами разливается боль. Я попробовала еще раз, хотя за мной уже выстроилась небольшая очередь, и услышала, как кто-то тихо прошипел «чертова туристка». Машина со щелчком выплюнула карточку обратно.
Я пошла в банк, прикрыв голову сумкой. Зайдя внутрь, встала в очередь среди людей в деловых костюмах, и бесстрастный женский голос объявлял что-то вроде «пройдите, пожалуйста, к четвертому окну». Когда подошла моя очередь, парень за стеклом попросил меня вставить карточку. На его бейдже значилось «Даррен», и выглядел он совершенным подростком. Мельком взглянув на экран компьютера, Даррен сообщил, что у меня овердрафт тридцать шесть евро.
Что, простите? – сказала я. Что-что, извините?
Он развернул экран и показал мне последние операции по карте: снятие двадцати евро в банкомате, оплата кофе по карточке. Никаких поступлений уже больше месяца. Кровь отхлынула от моего лица, и я подумала: теперь этот ребенок, работающий в банке, считает меня идиоткой.
Простите, сказала я.
Вы ожидали зачисления на счет?
Да. Простите.
Деньги могут идти от трех до пяти рабочих дней, добродушно заметил Даррен. В зависимости от того, как они были отправлены.
В стекле я увидела собственное отражение, бледное и неприятное.
Спасибо, сказала я. Я все поняла. Спасибо.
Я вышла из банка, остановилась у входа и набрала номер папы. Он не взял трубку. Не сходя с места я позвонила маме, и она ответила. Я описала, что произошло.
Папа сообщил, что отправил мне денег, сказала я.
