Опять же — Элу мы отправляли не с пустыми руками — по её словам, в доме барона явно есть магическая защита. Но насколько она хороша, как работает и на многие другие вопросы магесса Шакири ответить просто не могла. Она была превосходным целителем, способным вытащить душу из самых последних объятий Смерти. Она была умна и воспитана и знала кое-что из боевой магии, но в сигнализациях, ловушках и ложных энергетических схемах ничего не знала. При взгляде на объект под сигнализацией она не видела, как он работает. Её мозг, заточенный под целительство, под понимание строения и энергетики человеческого тела, отказывался воспринимать природу работы другого мага. Обычное лёгкое свечение, если сфокусироваться, не более того. Поэтому, чтобы узнать о доме барона и его посетителях побольше, Анкх выдал женщине пару серёжек.
Мироходец уверял, что они не вызовут никакого внимания. Это были не артефакты — просто два колечка с крохотными зелёными камушками, почти незаметными в тонком рисунке гравировки. Да и сам рисунок разглядеть было сложновато — причёска магессы полностью скрывала подарок. Никто из нас не почувствовал, что сережки каким-то образом контактируют с энергетикой окружающего мира. Даже я видел лишь золото и какую-то кристаллическую структуру. В разных серёжках она была разная — молекулярная решётка отличалась содержание незнакомого мне элемента. Но это точно были самые обыкновенные кристаллы, не заряженные никакой магией.
Позже, посмеиваясь, Анкх рассказал мне о том, что одна из серёжек реагирует на человеческий голос, активируется и впитывает в себя звуки, пока голоса не замолчат, и ещё немного после. Объём — практически безграничный. Запись ведётся на расстоянии пять метров — во все стороны. Вычленять разговоры, как опять же упомянул Анкх, таким способом — то ещё занятие. Кропотливое, монотонное и очень долгое. Поэтому второй кристаллик оказался гораздо интереснее.
Он действовал по схожему принципу — только впитывал в себя не звуки, а собирал слепки энергокаркасов людей и некоторых других объектов, попавших в зону его действия. Анкх весело щелкнул себя по уху, когда рассказал об этом и я вспомнил, что заострил взгляд на его серьге в день нашей встречи. Собирает данные постоянно, зараза. Мой энергоконтур, надо полагать, у него лежит на отдельной полочке — самый полный, разобранный на все составные части. Ну ничего, я не то, чтобы против — просто ничего не могу с этим поделать. Да и сам, чего уж скрывать, давно срисовал энергокаркас товарища. Лишним не будет.
И, возвращаясь к мысли о серёжках Элы — по словам Анкха, это были обычные органические кристаллы. Просто с заданными свойствами. Даже считывая энергокаркас — они не «стягивают» его с человека, как это делают маги. А просто «смотрят» и запоминают. Конечно, некоторые маги умеют защищать своё энергетическое тело, но далеко не все — так что мы надеялись на лучшее.
* * *
Потянулись новые дни ожидания. Уродцы из-под гор больше не выходили — после той облавы в лесу маги эль-Фареса умудрились выследить в предгорьях ещё один отряд. Коротышки забрались очень далеко на юг и не успели вернуться в пещеры — их порубили в клочья. В Фарахиды вернулись жители, начали чинить сожжённые дома и сараи, сгоревшие в результате паники. Мы с магами подсобили им, чем смогли, за что получили благодарность.
Вернувшийся карательный отряд, увидев такое, тоже поблагодарил нас. Мастер-маг (именно он руководил вояками): высокий, статный мужик с загорелым лицом и жесткой щёткой усов, орлиным носом и карими глазами, выразил радость, что столько опытных магов оказались в нужном месте. Признал, что помощь была совершенно нелишней и поинтересовался, сколько времени в башне проживут мои гости.
Интерес был отнюдь не праздным — по словам мастер-мага, раз мы не забирались глубоко в пещеры, нельзя быть уверенным, что подгорные жители вновь не объявятся в предгорьях. Пришлось с ним согласиться. Единственным выходом и он, и я видели обрушение входов в пещеры и их завал. Непростая работа, учитывая количество таких лазеек. Особенно — когда ещё и слабо представляешь, как они раскиданы по полутора сотням (а то и больше) километрам вдоль гор. Труднопроходимые места, мне ли не знать. Да и чтобы мало-мальски качественно обвалить вход, нужно приложить массу усилий. Тому, кто не разбирается, обязательно потребуется помощь.
Было понятно, к чему клонил мастер. Он предлагал мне и моим друзьям заняться устранением проблемы, а взамен предлагал посильную помощь и обещал не интересоваться, чем мы тут занимаемся. Вполне… здравый (в понимании фаресца) подход. Опять же — он обещал оставить часть воинов в деревнях, на случай повторного нападения. В случае необходимости они должны будут подчиняться нам. Провизию для воинов будут привозить из деревень на полпути к Шас-эль-Фаресу, а в конце лета мастер обещал вернуться, проверить, как идут дела. Попросил составить карт всех обрушенных входов в пещеры и пожелал по ней прокатиться, проверить работу, так скажем. По факту — обещал вознаграждение.
Это слегка льстило, не скрою, но в то же время я понимал, что облажаться тут никак нельзя. Тогда снова придётся куда-то бежать, а это мне, честно говоря, уже осточертело. Если прикинуть, то расклад, предложенный фарецем, нас более чем устраивал. Мы остаёмся в этой глуши, без надзора, без новых визитов незнакомцев из города. Просто ожидая вестей от Элы. Занимаемся проблемой с пещерами. В дальнейшем — получаем вознаграждение и ещё одного друга в округе эль-Фарес. Не так уж и плохо, согласитесь?
Так закончился третий летний месяц и в ночь на его последнее число нас пригласили на деревенский праздник. Пригласили заранее, конечно же — как только мы вернулись от последних обрушенных пещер и совсем не горели желанием пропускать хоть что-то весёлое. Тем более, что в деревнях нас уже знали и ценили нашу помощь.
Гуляния начались в обед и продолжались до глубокой ночи и даже следующего утра. Ничего развратного или пошлого, если вы вдруг подумали. Там были такие, серьёзные забавы — рукопашный бой, например. Что-то среднее между борьбой и боксом. Деревенские лупцевали и катали своих соседей только так, и пара солдат не выдержали — сняв доспехи, вышли размяться. Одному даже удалось уложить двух соперников, но третий своим весом просто задавил жилистого парня и тому не удалось выбраться из под массивного тела.
Деревенские слегка выпивали — не нажирались, а именно — выпивали. Пару-другую кружек совсем не крепкого пива, не более того. Перетягивали канат, танцевали вокруг огромного костра на главной площади, пели песни. Кто-то просто лежал на крыше дома, думая о своём, молодёжь носилась по деревне, за столами, расставленными на площади, травили байки, были даже певцы и музыканты с флейтами, барабанами и струнными инструментами, похожими на гитары, с четыремя струнами и круглым корпусом.
Кое-где шли народные игры — что-то отдалённо напоминающее салки с диковатыми правилами, борьба на руках, метание ножей кувалд и прочих опасных вещей. Деревенские умудрились построить целую полосу препятствий, которую проходили одновременно несколько человек, а побеждал — один. Гости, приехавшие в Фарахиды из двух соседних деревень, впервые за долгое время расслабились и не ожидали, что на них нападут. Показательный рейд и наше постоянное присутствие сделали своё дело — и местные жители вспомнили, что жили спокойно и ранее. И они были благодарны за это, хотя, по существу, ничего особенного мы и не делали.
