– Ну и почему тогда знаменитый Гостомысл направил стопы в Царьград, а не сразу на Саркел?! – громыхнув кубком о стол, рявкнул Оскольд. – Верно, потому, что крепость – лишь предлог для набега!
Дива на несколько мгновений растерялась. Вопросительно посмотрела на Бойко. Но тот молчал. А правда, почему так? Почему было не разорить Саркел вместо мирных окрестностей Царьграда?..
С умилительной улыбкой наблюдая за ее сомнениями, Рёрик рассмеялся. Ее общая осведомленность выходила за рамки требуемого. Однако на самый простой вопрос ответа она не знала. И лишь потому, что доверяла отцу.
– Верно, он просто не успел этого сделать! – Дива все-таки подобрала объяснение, в котором, впрочем, теперь уже не была уверена. И посему не стала дальше упорствовать, отстаивая свое мнение.
– Что ж…Умница, княжна…– неожиданно расщедрился на похвалу Рёрик. То ли его восхитили ее познания, достойные дочери князя, то ли стремление защитить отца, когда даже соратники того безмолвствуют. То ли что-то еще.
– Это все сказки для доверчивой детворы! – не унимался Оскольд. – Старый плут Гостомысл мог обвести вокруг пальца все Средиземноморье, болтая о чести и долге! Но войны затеваются ради злата!
Дива негодовала. Оскорблять отца в ее присутствии – это уж слишком! А с другой стороны чего она ожидала? Особенно после того, как они все вместе укокошили старого князя, а затем вывесили его тело на воротах города. Итак, она может перессориться со всеми застольщиками, которые, мягко говоря, и так недолюбливают ее. Ее, как наследницу Гостомысла. Как бы там ни было, этот сюжет не годится. Ей не отстоять правды. Но и не годится сидеть тут с ними за одним столом, слушать и поддакивать, как Велемира.
– Князь…– негромко обратилась Дива к Рёрику, который уже забыл о ней и участвовал в общей беседе, посвященной набегу.
– Что такое, княжна? – Рёрик перевел взгляд на Диву.
– Могу я удалиться от праздника? – спросила Дива, придерживая плат, который теперь так и норовил соскользнуть с ее темени. Она решила, что уже провела достаточно времени среди этих изуверов.
– Ты больше не желаешь развлекать меня повествованиями? – Рёрик поймал себя на мысли, что хочет увидеть волосы Дивы, а ее платок мешает ему. Так, конечно, пока и должно быть.
– Желаю. Для меня честь сидеть рядом со столь прославленным воителем…Однако…– Дива не была уверена в том, что может объяснить ему истинную причину своего недовольства. Вероятнее всего, услышь он правду, сам окажется зол. Надо думать, он разделяет мысли своего гадкого Оскольда!
– «Однако»…? – напомнил Рёрик, видя что Дива вновь отвлеклась. Теперь уже он внимательно разглядел ее. За время их разлуки он забыл ее лицо. И как оказалось приятно вновь обнаружить, что она красавица. И разумница. Хоть и наивна в силу возраста, а также имеет привычку не договаривать, останавливаясь на полуслове.
– Ну я…– вздохнула Дива, бросив оскорбленный взгляд в сторону Оскольда. Она не знала, как правильно объяснить причину своего ухода. Теперь уже почти каждый за этим столом взялся обсуждать прежнего князя Новгорода и его привычки.
– Я слышал, у Гостомысла было множество долгов…– повествовал Дир. И его голос напомнил Диве шипение змеи. – Вероятно, он пошел на Византию из нужды. Ведь шаг рискованный…В его годы, тем паче…
– А разве он платил долги?! – вновь прошумел Оскольд, по обыкновению забив зычным гласом всех прочих вещунов.
Дива обозрела обоих мужчин взглядом, полным негодования. Неужели она должна это слушать! А он еще спрашивает, почему она жаждет уйти! Что тут может быть непонятного?
– Ладно, княжна…Иди пока, – утвердительно кивнул Рёрик, оглядев Диву неожиданно серьезно. – Но возвращайся скоро.
Дива подхватила подолы и уже собиралась идти. Но тут почувствовала взгляд Рёрика на себе. Она не поняла, догадалась он в конце концов, почему она уходит или нет.
****
Оказавшись в смежной горенке, где все гости побросали верхнюю одежду, Дива вознамерилась двинуться на выход. Как вдруг услышала шушуканье в передней.
– И что нам теперь делать с ней? – приглушенный голос, звучащей из-за прикрытых дверей, принадлежал Велемире.
– Ты должна была следить за тем, чтобы такого не произошло, – послышался упрек тиуна.
– А что я могла сделать?! – оборонялась старшая княжна.
– Могла бы взять ее за руку еще тогда, когда она была в дверях, и проводить ее в терем…– укорил Арви.
– Я была занята князем, – объясняла Велемира.
– Видимо, плохо занята. Коль он так скоро о тебе позабыл, – отрезал тиун.
– Я вернусь и попробую еще раз, – решила Велемира, подхватив украшенные подолы. С виду можно было предположить, что именно она носит высочайший титул княгини, так красивы были ее одежды и так высоко поднималась ее коруна.
– Не надо. Он смотрит на нее…А не на тебя, – от внимательного взора тиуна ничто не могло скрыться.
– Я могу подождать, когда она уйдет, – Велемира была готова на любые унижения ради светлого будущего.
– Жди хоть до зорьки. Но сегодня он будет с ней, – был убежден Арви.
– И тогда что дальше? – не унималась Велемира.
– Посмотрим…Мне теперь нужно идти…Погуторим позже…
Раздался шум приближающихся шагов. Дива огляделась и, не найдя места, где бы можно было спрятаться, попросту юркнула за дверь, притаившись у стенки. Это было самое нелепое место, какое можно только вообразить, но других не имелось, как и времени на прятки.
Арви прошел в горенку. Не оборачиваясь, он захлопнул дверь, за которой пряталась Дива, и направилась обратно туда, где шел пир. Велемира медлила, видимо, с тем, чтоб вернуться на праздник после тиуна, а не вместе с ним. Или, может, она уже думала и вовсе покинуть безрезультатную пирушку.
Дива тихо вошла в переднюю и затворила за собой дверь. Старшая сестра была занята убором на свой голове и не придала значения звуку скрипнувшей петли. Мало ли кто это. Может, гости решили проветриться. И потому она не успела даже повернуться, как вдруг оказалась приперта носом к бревенчатой стене. Сухая пакля защекотала острый нос. Хрупкая, как и ее матушка, Велемира была неспособна оказывать сопротивление. К тому же внезапный нападающий ухватил ее сзади за волосы, что окончательно ее обездвижило.
Величественная коруна старшей дочери Гостомысла полетела на пол. Пытаясь вывернуться и принять устойчивое положение, Велемира задела кувшин, стоящий тут же на сундуке. Тот с грохотом ударился об пол, развалившись на несколько крупных осколков. Но Велемиру занимал не звон разлетающейся на черепки посуды. Ее больше волновал голос, звучащий у нее возле уха.
– Увижу тебя на моем месте снова – и пеняй на себя, – пообещала Дива угрожающе.
– Отпусти немедля, – лишь одного слова Велемиры прежде хватало, чтобы повергнуть младшую сестру в ужас.
