Но не всех зачаровала юная Леля, волшебница-весна. Боярам оказалось не до восторгов. Слишком много сует, отвлекающих от радости. Не все ладно в гриднице. Давно уже не все ладно там.
Вече собиралось у дверей гридницы. Бояре что-то обсуждали в ожидании. Сегодняшнее заседание обещает быть долгим и, вероятно, напряженным. Это будет настоящий бой. Между новыми порядками и старыми.
****
Годфред лежал в кровати и тяжело стенал. Лицо у него было заспанное и страдающее.
– Вече уже собралось, – доложил Барма. – Все только и ждут, что молодой князь…
– Пусть сегодняшнее заседание проходит без меня, – еле-еле выдавил из себя Годфред.
– Никак невозможно. Боярская дума уже возле гридницы…– Барма хрустнул пальцем за спиной.
– Башмак Локи, – выругался Годфред, пытаясь усесться на перине. – Ну так скажи, что я болен. Тем более что так и есть, – Годфред приложил ладонь к ноющему затылку. Голова ощущалась как тяжелый чан. Каждое слово Бармы – удар молотом по этому чану. Безжалостный удар.
– Вероятно, слишком обильные возлияния, – позволил себе заметить Барма. Будь на месте Годфреда кто-либо иной, он бы не посмел давать оценку действиям правителя. Но добродушный Годфред не обижался на подобное.
– Возможно, ты прав, – Годфред вернул голову на подушку. Ему было тяжело даже слушать Барму, не то что вести сейчас какие-либо встречи со старейшинами. – Ты не поверишь, Барма. Но я не могу встать на ноги. Представляешь? Не могу встать с этой проклятой перины…– Годфред, и правда, не мог подняться. Как только он принимал вертикальное положение, его тело испытывало настоящие муки. Его буквально тянуло к полу. Голова раскалывалась. – Боги, как мучительно…– Годфред сейчас отдал бы что угодно, лишь бы это ужасное состояние поскорее покинуло его. Единственное, чего он сейчас желал – это погрузиться в сон. – Позови каких-нибудь лекарей…Знахарей…Я не знаю, кого хочешь зови…
– Боюсь, здесь рука человека бессильна, – заметил Барма. – И все же вече ждет молодого князя…
– Я не могу…Я не могу встать, – застонал Годфред, прикладывая холодный серебряный кубок ко лбу. – Что такого важного произошло, что им понадобился именно я?
– Помимо уже намеченных вопросов для сегодняшнего заседания, добавились новые…– Барма вновь хрустнул пальцами. – Речь идет о дружине. Особенно о тех ее гридях, которые прибыли с молодым князем в Изборск из далеких земель…
– Что…Что там опять не ладно…– Годфред хотел лечь на бок, чтобы получше видеть главу вече. Но его вновь замутило так сильно, что он поспешил вернуться на спину. Он мог смотреть лишь в потолок. Но лучше всего у него получалось лежать с закрытыми глазами.
– Ну во-первых, вчера, в точности на праздник, произошла драка между одним из гридей молодого князя и местным жителем…Но к сожалению, двумя участниками не обошлось…И в итоге в дюжины изборских семей не дождались домой своих кормильцев…– рассказывал Барма о том, о чем Годфред не мог знать, поскольку уже неделю пьянствовал в своих покоях, практически безвылазно.
– Ставни…Раствори ставни…Молю, скорей…– Годфреду вдруг показалось, что его сейчас немедленно стошнит. И лишь когда в горницу пошел свежий воздух из распахнутого Бармой окна, молодой наместник вздохнул с некоторым облегчением. – Барма…При чем здесь я? Мои гриди, чай, не малышня, чтоб мне за ними бегать…– Годфред глубоко вздохнул, стараясь задержать прохладный воздух в своей груди. – Да и твои изборчане хороши…– продолжил Годфред, превозмогая себя с трудом. – Сами всегда на рожон лезут…
– Кто бы ни был виноват, такие столкновения происходят все чаще, – заметил Барма, стоящий возле подоконника. – И нужно что-то предпринять, дабы подобные трагедии прекратились…Молодой князь, вероятно, не знает…Но помимо драк имеются и иные происшествия…
– Какие?.. – охнул Годфред после того, как резко повернулся.
– Ну самое вопиющее из них – свада в храме Перуна…Кстати, позднее выяснилось, что оттуда кто-то умыкнул некоторые ценности…Обобрать храм Перуна – злодейство, явно, рук не местных…
– Ты наивен, как непорочная дева…– из последних сил возразил Годфред. – Безбожников везде довольно…
– Допустим, – согласился Барма. – Опять-таки, история с Гарди и той женщиной…Брат ли жертвы постарался на славу…Она сама ли…Или кто иной…Но о ней не только помнят, но и обсуждают как заботу дня…– Барма отошел от окна и добавил уже чуть тише, – не нужно было отпускать вдову…
– Стеша…– вспомнил Годфред.
– Если бы мы придерживались первоначального замысла, тот случай уже давно канул бы в забвение, – продолжал глава вече.
– Барма, зачем мне жена? Если и ты точишь меня постоянно…– как мог в этот день, пошутил Годфред.
– Я лишь говорю, чтоб если б вдова и ее брат оказались наказаны прежде, чем…
– Стеша вернулась домой. Я так решил, – прервал Годфред Барму.
– Если на то воля молодого князя, я не смею возражать супротив…– согласился Барма. – Теперь о сходе вече…Все очень ждут, что молодой князь…
– Почему сегодня? Разве не в пятницу должно быть собрание?.. – измученно поинтересовался Годфред.
– Но сегодня и есть пятница, – сообщил Барма.
– Понятно. В общем…Я никуда не могу идти…– вывел Годфред. – Проведи встречу от моего имени. А про меня скажи, что у меня лихорадка…Скорбут…Иное недужье…Я не знаю, придумай что-нибудь сам…
– Князь дозволяет мне выступать от его имени? – уточнил Барма изумленно. Он о таком грезил лишь во снах, но даже не наяву. Наверное, никому и никогда в этом городе не передавали столько власти прежде.
– Да, я доверяю тебе…– подтвердил Годфред свое решение.
****
На дворы опустились первые сумерки. Вече закончило совещаться, и теперь бояре разбредались в стороны, кто куда.
– Как урожай? Почин положен? – по-соседски справился Барма у Вешняка, похлопав того по плечу. Вешняк как раз шел домой, когда глава вече нагнал его. Им было по пути.
– Все ладно. Хоть и перепугали дожди…Но сейчас вроде не о чем беспокоиться…Да и слышал, волхвы предрекают урожайный год…– сообщил Вешняк. После заседания вече он был порядком усталый. Но оказавшись на улице, почувствовал некое умиротворение. И его усталость отошла в сторону. – Говорят, тяжелое начало – легкий конец.
– И живность в этом году не болеет, кажись, – делился Барма своими собственными наблюдениями. Он был в настроении, и потому его тянуло на разговоры. А отчего ему не радоваться? Теперь он воистину второй человек в Изборске. Отныне все у него будет ладно. Заслуженная награда в конце трудной битвы.
– Да ты подожди, все лето еще впереди…– усмехнулся Вешняк.
– Мне понравилось, как ты выступал сегодня, – похвалил Барма своего разумного соседа.
– Да пустые все разговоры…– махнул рукой Вешняк. – До главного так и не добрались…
