Дива даже не успела ни о чем подумать, как оказалась вжата щекой в столешницу. Она попыталась вернуться в стоячее положение, но это было невозможно, поскольку нападающий крепко держал ее сзади за шею. Ухватив ее за бедро, он попутно чуть ударил по внутренней лодыжке ее ноги своим сапогом.
– Лютвич, что там у тебя? – раздалось неожиданно возле калитки. За одноглазым стоял высокий воин с рыжей копной взъерошенных волос. В левой его руке тяжелел обагренный чьей-то кровью меч, а кисть правой была разбита. Но, поглощенный азартом схватки, он не замечал даже собственных ран. Тем временем, пинаясь и крича, Дива заливалась слезами. Несмотря на то, что ее не опутывали веревки, она никак не могла вырваться. – Эта похожа на знатную…Или даже на невесту. Посмотри на ее одежу…
– Княжной представилась! – похвастался Лютвич. – Придержи ее! А то прыткая…
– Княжна?! Так почему она еще не у него?! – наорал Ингвар на Лютвича, отер свой меч о порточину и вернул его в ножны. – Ты умом повредился, к ней пристраиваться?! Плохо слушал?! Ее велено в дом!
Оттолкнув в сторону разочарованного Лютвича, Ингвар ухватил Диву под локоть и потащил в сторону изб.
– Пусти, – рыдала Дива, пытаясь отпихнуть рыжего. Последний не обращал внимания на ее нелепые бабские удары. Но, впрочем, несколько раз отстранил ее от себя на расстояние вытянутой руки, чтобы она не слишком колотила его по пути.
– Давай я помогу, – Лютвич поймал Диву под руку с другой стороны. – А то еще убегнет…
****
В погромленных избах обтрепанная перепуганная Дива ищет глазами брата, мужа или хоть кого-нибудь, кто бы ее защитил. Но уже с порога встречает вгоняющее в дрожь зрелище, подсказывающее, что ждать помощи неоткуда. Полы блестят от крови. Часть гостей зверски перебита. Другие испускают дух. Скатерти сорваны, а те несчастные, что догадались спрятаться под столами, заколоты. Отовсюду слышатся стоны умирающих, заглушаемые напрасными мольбами о пощаде. Диве сделалось тяжело дышать. Страх, смерть и чья-то боль. Они пропитали собой стены и даже воздух.
А тем временем свадебные яства явились приятной наградой для подуставшего и натешившегося врага. Несколько захватчиков уже расположилось на праздничных лавках. Как ни в чем не бывало они трапезничали, наблюдая за тем, чем заняты остальные их други. А остальные, в основном, добивали оставшихся в живых гостей.
Потрясенная увиденным, Дива невольно отступила, сделав шаг назад. И тут же запнулась обо что-то мягкое. Опустила голову, дабы посмотреть на препятствие. Крик вырвался из ее уст – окровавленное тело супруга с перерезанным горлом валялось раздавленное среди прочих других тел, знакомых и чужих. Еще совсем недавно он сидел рядом с ней и застенчиво улыбался. И вот теперь он мертв.
Не успевшую опомниться княжну обхватила со спины пара чьих-то бесцеремонных рук. Кто-то явно решил воспользоваться ее замешательством.
– Вы не смеете! Я княжна! Из рода Словена! – закричала Дива, сопротивляясь, что было сил. – Меня нельзя трогать! Нельзя!
Видя, что имя больше не служит ей защитой, она зарыдала. Брыкаясь и царапаясь, тщилась высвободиться из объятий нового захватчика.
– Отпустите меня! Даю слово, что всех вас пощажу! – плохо соображая от горя и страха, Дива ошибочно решила, что нападающие лишь заурядные разбойники, для которых княжеская милость есмь лучшая отрада.
Не успела она еще завершить речи, как ее слова вдруг поглотил грубый мужской смех. Видно, для его хозяина это была самая развеселая шутка на сегодняшнем вечере.
– Что ж, благодарствуем. Но не уверен, что нам стоит верить обещаниям дочери Гостомысла…– чей-то незнакомый голос прозвучал где-то далеко и одновременно совсем близко.
С плохо скрываемым ужасом Дива обернулась, начиная вдруг догадываться, кто есть эти пришельцы. Она даже перестала орать и выдираться.
А в центре горницы на скамеечке сидел грозный воин, чей облик был страшнее вида тысячной рати. Облаченный в кольчугу и кожаные доспехи, он казался в полтора раза мощнее любого обычного мужчины. Он был весь в крови, естественно, не своей. Свирепое, но довольное выражение застыло на его лице. Лютые глаза смотрели без жалости. Рядом с ним покоился его устрашающий шлем. Возле его ноги дремал тяжелый щит, на котором был изображен сокол. Одной рукой незнакомец опирался на рукоять своего меча, воткнутого в пол, другая же лежала на его колене.
Подняв взгляд и обозрев это чудовище, Дива узнала его, хотя и не видела прежде.
– Рёрик…– потрясенная, кем оказался второй «жених», Дива не могла говорить и лишь безгласно шевельнула челюстью в воздухе. Вместе с тем она почувствовала, что больше ее никто не удерживает. По-видимому, ее решили оставить в покое, посчитав, что раз предводитель с ней беседует, не нужно ему мешать и лучше пока заняться разбоем.
– Ньер, этого первым, – кивнул в сторону летописца все тот же грозный воин, уже позабывший о княжне.
В тот же миг какой-то здоровяк подлетел к напуганному хронисту и влепил ему несколько сильных ударов в бока. Тот скорчился пополам. А громила уже тащил съежившегося историка на улицу.
– Назарий…Нет…– прошептала летописцу вслед ошарашенная Дива, которая только теперь обнаружила, что от криков у нее осипло горло. Она помнила Назария с детских лет. Он был ее учителем: рассказывал об устройстве мира людей и богов, учил писать и читать…Тут же в приоткрытую дверь она заметила на дворе неразборчивое мелькание, а позже расслышала крик, внезапно оборвавшийся глухим стуком. Затем все тот же здоровенный громила вернулся в избу, держа за чуб отрубленную голову.
– Нег, готово! – громила поднял трофей ввысь.
– Мне это зачем?! – грозный воин сделал жест в сторону двери, повелевающий унести останки из горницы.
– И что тогда с ним делать?
– Смастери себе кубок…И да, сделай так, чтоб его труды отправились вслед за ним! – грозный воин кивнул в угол, где были принадлежности ученого человека, ведущего историю семьи Гостомысла и этого града. – Не нужны нам сплетни…
Будучи последней свидетельницей происходящего, Дива пожалела, что стрела досталось Пересвету, а не ей. Очевидно, на снисхождение тут рассчитывать не стоит. Промелькнула мысль, что можно попытаться объяснить недоразумение, произошедшее якобы по вине вольнодумца-гонца. Который все неправильно передал! Заверить, что данное слово не было нарушено. Ведь у Новгорода имеются еще две княжны. Рёрик получил бы жену в любом случае!
Но Дива подсознательно почуяла, что если сейчас начать водить его за нос, то будет еще хуже. Хотя куда уж хуже?! В любом случае страх, охвативший ее, стремительно усиливался, и изложение не давалось. Язык словно прилип к небу. Раскрыв от изумления рот, она стояла молча, разве что про себя недоумевая, как этот зверь, вообще, здесь так внезапно нарисовался. Ведь от Дорестадта много дней пути: по морю и на лошадях. Она своими глазами видела карту! Да и отец говорил, что, дескать, этот князь давно уж им не сосед и нечего даже времени тратить на его послов, когда предполагаются более выгодные союзы.
