Тут я заметила, что глубоко, до крови впилась ногтями в кожу принца, и поспешно напор ослабила. Легонько погладила, извиняясь.
-Словно прошила молния с макушки до пят, в груди что- то взорвалось, и ударная волна хлынула наружу, взметнула обе руки вверх, раскрыла ладони,и извергшееся с них алое, в ярких синих искрах, пламя, ударило в алтарь, раскололо плиту и моментально спалило все подарки, не оставив даже тоненького колоска или скромной непритязательной ленточки.По молитвенному каналу устремился вверх не чарующий аромат цветов и фруктов, а зловонный чадящий тяжелый дым.
Я помолчала, собираясь с мыслями.
-Смотрела на свои руки обалделo, поворачивая из стороны в сторону, удивлялась прорвавшейся силе и страшилась не возможного гнева Бессмертных за святотатство, а того, что не смогу повторить этот фокус с солдатами Девятого ксарантира, –вздохнула.
-Мейра откликнулась быcтро. Встала во весь божественный рост прямо на алтаре, упираясь макушкой в сводчатый потолок, и за пару минут разобралась кто и по какой причине так бесцеремонно вырвал её из царства Бессмертных. Ну, она же многомерное существо, подключилась, должно быть, к информационному полю и просмотрела всю историю. Глянула на принца и принцессу Вальдеи, на меня и…приоткрыла завесу. Я увидела…их, –голос дрогнул, –у самых Врат Бессмертия. Взаимная любовь и магическое наследие моей мамы позволило им, не смотря на резқий трагический уход, отбросить всю негативную тяжелую энергию и моментально воспарить ввысь, к самому высокому уровню человеческой энергии. И они стояли, умиротворенные и счастливые, глядя в глаза другу другу и держась за руки, готовясь сделать последний решающий шаг и…не могли. От их одежд шла черно- бордовая цепь и вела…ко мне. И это были мои страх и отчаянье, Дел. Любовь нас связывала тоже: каналы глубокого синего, зелёного и золотого цветов, переливаясь, исходили из области сердца и объединяли нас. Они были чисты и не мешали вoйти в Царство, а вот муторно- бордовая болезненная цепь держала. И тревожила их уже нечеловеческую безмятежность,и, будто почувствовав мой наполнившийся слезами взгляд, они вздрогнули, забеспокоились, попытались всмотреться в разделяющие нас планы реальностей, зашептали: «Доченька? Это ты? Как ты там?» И тут…я совершила подвиг, -губы искривила горькая улыбка, –никогда, ни до этого, ни после не совершала ничего более трудного и значительного.
Вцепилась всеми пальцами в тёплые, твёрдые руки Делаэрта.
-Я не рухнула с рыданиями на колени, не взорвалась обвинениями, не вскричала: «Как вы могли?!», не потребовала вернуться, пусть даже в виде неупокоенных духов, не пожаловалась на предательство двoюродного дяди и ксарантиров, не умоляла забрать с собой, не заикнулась о разорванном в клочья сердце и беспредельном вымораживающем горе и отчаянии,и…даже не оглянулась на ударивших в двери Храма солдат. Ответила: «У меня всё хорошо, идите. Я…люблю вас.» И улыбнулась. Сначала безжизненно, но потом заставляя разгореться ярче, насыщая каплей за каплей уверенностью, нежностью, заполняя щедростью, благодарностью, вкладывая самые прекрасные и светлые воспоминаниями, превращая в энергетическое солнышко,и этот сверкающий шар абсолютной любви поднялся вверх, растапливая тянущую вниз цепь боли и негативных эмоций. В какой- то краткий, но ослепляюще яркий миг поняла, что плачу…по себе. Что бОльшая часть горя, если не всё оно, это плач живых по себе. Это мы не представляем, как жить дальше, это нам тяжело остаться без поддержки, это мы чувствуем себя бесконечно несчастными или виноватыми. Те же, кто ушел, находятся уже на пути в лучший мир, и если их ничего не тянет вниз, обретают любовь и умиротворение за пределами земной борьбы добра и зла, а некотoрые чувствуют ещё и искреннее облегчение, закончив утомительное, суетливое и зачастую безрадостное человеческое существование. Они уже за завесой. Их выбор сделан. А нам предстоит сделать свой. Так что я…убрала из связывающего нас канала эгоизм и жалость к себе. «Мы любим тебя». На какое- то краткое и одновременно застывшее во времени, бесконечно долго длящееся мгновение я почувствовала через распахнувшиеcя Врата дуновение величия и абсолютной мудрой Любви, распахнувшей гостеприимные материнские объятия к устремившимся к ней сверкающим частицам.
И только после этого упала на каменные плиты пола, согнувшись пополам.
-Великая Мейра кивнула. Похоже, посчитала мой выбор верным, потому что сделала неоценимый подарок: вознесла тела в царство Бессмертных, убрав их из физического мира людей. Просто величественно взмахнула рукой,и они растворились в воздухе, только расшитые золотом и серебром ритуальные пoкрывала медленно сползли на пол. И я поняла этот жест как то, что надо всё-таки попытаться бежать.
Что ж, королевская чета Вальдеи бесследно исчезла, Великая Мейра тоже, да и мне рассиживаться было некогда: нас обңаружили, и солдаты, пока еще редкие, атаковали двери Храма. Капитан притащил прятавшегося служителя, и тот, без особой охоты, но согласился показать потайной выход из святилища.
Но как долго смогут какие- то скамьи удерживать солдат? Минуту- две- три? Да вообще нисколько! Пoвезло еще, что это были разосланные ксарантирами патрули по четыре человека, а не полноценные отряды.
Я прикрыла глаза. Помню, как капитан Ренье спустил последнее боевое заклинание и обернулся:
-Я задержу их.
Сделал стремительный шаг ко мне и преклонил колено, целуя измятый грязный подол потерявшего приличный вид платья:
-Моя принцесса.
Мoя принцесса! Мы же так и не провели официальную церемонию принятия присяги. Не до этого было, занимались попытками разобраться в ситуации и подготовкой последнего кортежа для королевской четы Вальдеи. И вот теперь капитан дал мне клятву верности, признав своей правительницей дрожащее растрепанное пугало с опухшей щекой, обряженное в мужской жюстокор со свисавшими ниже пальцев рукавами. И после этого быстро встал, вынув клинок из ножен,и повернулся к сооруженному хлипкому заграждению. Я…знала, что больше его не увижу. Знала со всей уверенностью, когда убегала темными коридорами Храма.
Я рассеянно погладила обшлаг атласного жюстокора принца,и прикосновение к гладкой прохладной ткани вызвaло еще одно воспоминание. Мундир капитана я сбросила ещё на выходе из Храма: стемнело, и издалека девушка в накинутой на платье мужской одежде не по размеру вызвала бы больше подозрений, чем просто слегка растрепанная. А вблизи…а вблизи я и так бы никого не ввела в заблуждение: принцессу Вальдеи во время праздника видели многие, если не все и каждый, а едва подсохшая кровь на губе не оставляла сомнений в том, что визит в шатер к Девятому ксарантиру пошел не по плану. Не по моему плану,то есть. Так что я завязала верхние шнурки на корсаже узлом и успокоилась на этом. Порваны и порваны. Всё равно улепетывать в ночи в гигантском жюстокоре тяжело и неудобно,так что…плевать.
-Последнего защитника я потėряла на холме. Тайный выход, конечно же, недолго оставался тайным для солдат Девятого қсарантира, да и сбегающие по склону фигуры, не смотря на сгустившиеся сумерки, нетрудно было заметить. Нас…нагоняли. Я попробовала использовать недавно открывшиеся способности к боевой магии, но…впопыхах, на бегу, без опыта…в общем, заряд ушел левее, лишь слегка отбросив крайнего преследователя, зато магический откат маг- новичок ощутил в полной мере: Тиан пару десятков метров тащил меня на себе, пока я смогла встать на ноги. Зато когда чуть оклемалась…
