— Ничего не понимаю... — грустно пробормотала я, следуя за
мохноногой провожатой по поляне.
В голове все спуталось; я тонула в океане странностей и
непонятностей. Я просто хотела найти брата! Как дошло до этого?
Сатирочка сочувственно взглянула на меня. Ростом она была
ниже меня примерно на фут; ее большие карие глаза сочетались по цвету с
курчавой шерсткой, от которой еле уловимо пахло детским зоопарком. Я старательно
отводила взгляд от шерстистых нижних конечностей моей спутницы.
— Это ничего, — сказала она и повела меня не обратно в
туннель, а в противоположную сторону, за поляну. Деревья здесь росли так густо,
что солнце не могло пробиться сквозь листву, и все терялось в изумрудном
сумраке. — Может, тебе тут понравится. Твой отец оказывает тебе великую честь.
— Он мне не отец, — огрызнулась я.
Она широко распахнула влажные карие глаза и задрожала нижней
губой. Я вздохнула, пожалев, что не сдержалась.
— Извини. Просто слишком много навалилось... Два дня назад я
спала в родной постели, не верила ни в гоблинов, ни в эльфов, ни в говорящих
котов и уж точно ничего подобного не желала.
— Король Оберон рисковал ради тебя, — возразила сатиркa чуть
тверже. — Ты оказалась в пожизненном долгу у Кайт Ши, а значит, он мог
требовать чего угодно. Мой владыка Оберон принял этот долг как свой, чтобы
Грималкин не заставил тебя никого отравить или отдать ему своего первенца.
Я в ужасе отпрянула.
— Он бы это сделал?
— Кто знает, что творится в голове кота? — Сатирочка пожала
плечами, пробираясь через переплетения корней — Просто... осторожней со
словами. Если ты что-то обещаешь, то обязана исполнить, а маленькие одолжения
не раз приводили к войне. Будь особенно осторожна в присутствии высоких дам и
господ — они прекрасно владеют искусством политических интриг, — Она внезапно
побледнела и прикрыла рот ладошкой. — Ой, я сказала лишнее. Пожалуйста, прости
меня! Если это дойдет до короля Оберона...
— Я ничего не скажу, — пообещала я.
Ей явно полегчало.
— Благодарю тебя, Меган Чейз. Другие использовали бы мою
ошибку против меня. Я еще только учусь придворным обычаям.
— Как тебя зовут?
— Пижма.
— Ты единственная отнеслась ко мне по-доброму, не ожидая
ничего взамен. Спасибо!
Она смутилась.
— Ты ничем мне не обязана, Меган Чейз. Идем, я покажу твою
комнату.
Мы вышли на опушку леса. Перед нами цвели густые заросли
ежевики, которые скрывали все из виду. Между белых и розовых лепестков
выглядывали зловещие шипы.
Пижма протянула руку и коснулась одного цветка. Изгородь
вздрогнула, ветки свернулись и расступились перед нами, образуя туннель вроде
того, по которому мы попали во двор. В конце прохода, меж шипастых колючек,
виднелась красная дверца.
Я как во сне последовала за Пижмой через заросли, прошла в
распахнувшуюся передо мной дверь — и оказалась в роскошной спальне!
Беломраморный пол украшали узоры из цветов, птиц и животных. Изображения
двигались совсем как живые! В центре комнаты плескался фонтан, на столике подле
него стояло блюдо с пирожными, чайный сервиз и бутылки с вином. У одной стены
возвышалась огромная кровать под шелковым покрывалом. Пламя в камине меняло
цвет с зеленого на голубой и розовый.
— Это покои для почетных гостей, — объявила мне Пижма, с
завистью оглядываясь по сторонам. — Сюда допускают только важных посетителей
Благого двора. Твой отец оказывает тебе великую честь.
— Пижма, пожалуйста, перестань его так называть, — вздохнула
я, осматриваясь в просторной комнате. — Мой отец был страховым агентом в
Бруклине. Я бы знала, будь я не совсем человеком. Ведь имелся бы какой-то
признак вроде заостренных ушей, или крыльев, или еще чего-нибудь похожего...
Пижма моргнула и так посмотрела на меня, что я зябко
поежилась. Она зацокала копытцами, пересекла комнату и встала напротив массивного
туалетного столика С зеркалом. Оглянулась и пальцем поманила меня к себе.
Я с опаской подошла и встала рядом, хотя внутренний голос
кричал мне, что я не хочу смотреть на то, что вот-вот увижу. Пижма торжественно
указала на зеркало, и второй раз за день моя реальность перевернулась с ног на
голову.
Себя я не видела с тех пор, как залезла в шкаф вместе с
Паком. Конечно, я догадывалась, что одежда вся перепачкалась и изодралась о
ветки, колючки и когти. Начиная от шеи и ниже я выглядела в зеркале так, как и
ожидала: как бродяжка, вот уже два дня шатающаяся по лесу и все это время не
мывшаяся.
Лицо я не узнала.
То есть я знала, что это я: отражение двигало губами вместе
со мной, моргало тогда же, когда и я... Но кожа побледнела, черты лица
заострились, а глаза казались огромными, словно у оленя в свете фар. Из
спутанной копны волос на голове, там, где еще вчера ничего не было, справа и
слева торчали длинные заостренные уши.
Я воззрилась на отражение, не способная ничего понять;
голова пошла кругом.
«Нет! — вопил мой разум, яростно отвергая увиденное. — Это
не ты! Не ты!»
Пол подо мной закачался. Мне не хватало воздуха. Весь ужас,
весь страх, возбуждение и переживания последних двух дней разом настигли меня.
Все закружилось перед глазами, комната опрокинулась, и я упала в забытье.
ЧАСТЬ II
11. ОБЕЩАНИЕ ТИТАНИИ
— Меган? окликнула мама из-за двери. — Вставай! В школу
опоздаешь.
Я с ворчанием зарылась в одеяло. Что, уже утро? Похоже на
то. Мутный серый свет брезжил за окном моей спальни, на будильнике 6.48.
— Меган! — прикрикнула мама и на этот раз громко постучалась.
— Ты проснулась?
— Да-а! — взвыла я. Хоть бы она отстала!
— Поторапливайся! Автобус пропустишь.
Я неловко выпросталась из постели, нацепила на себя какую-то
одежду, выбрав из груды футболок на полу ту, что почище, и схватила рюкзак. Из
кармашка на одеяло выпал мой айпод. Я непонимающе нахмурилась: почему плеер
мокрый?
— Меган! — опять раздался мамин голос, и я закатила глаза —
Уже почти семь! Если проспишь автобус и мне придется везти тебя в школу, тогда
ты гулять в ближайший месяц не пойдешь!
— Ладно, ладно! Иду уже! — Я протопала по комнате и
распахнула дверь.
В дверном проеме стоял голубокожий Итан, морщинистая
мордочка его кривилась уродливой гримасой. В руке он сжимал мясницкий нож,
перемазанный кровью.
— Мамочка поскользнулась, — прошептал он и вонзил нож мне в
ногу.
Я с воплем проснулась.
Зеленоватые языки пламени метались в очаге, отбрасывая
призрачные блики по всей комнате. Чуть дыша, я снова опустилась на прохладный
шелк подушек. Кошмар приснился...
