Грималкин мигнул.
— Это принц Ясень, младший сын королевы Маб. Говорят, увлеченный
охотник и много времени проводит в Диком Лесу, а не сидит со своими братьями
при дворе.
— Мне Все равно, кто он такой! — прошипела я и пригнулась
пониже к столу. — Нельзя, чтоб он меня заметил. Как мне отсюда выбраться?
Грималкин издал какое-то фырканье, подозрительно похожее на
смех.
— Человек, об этом я бы не тревожился. Ясень не станет
нападать на тебя при дворе, не рискнет нарваться на гнев Оберона. Правила
Элизия запрещают всякую жестокость. К тому же после той охоты столько дней
прошло... — Кот презрительно засопел. — Вполне возможно, он вообще про тебя
забыл.
Я нахмурилась, но прекрасного юношу из поля зрения не
выпускала. Принц поклонился Оберону и Титании и пробормотал что-то
неразборчивое. Оберон кивнул, фейри с поклоном отступил, а потом обернулся,
окинул взглядом стол... и уставился на меня. Принц Ясень прищурился и коротко
мне кивнул. Сердце у меня заколотилось, я поежилась.
Похоже, Ясень меня не забыл.
Вечер продолжался; я с тоской вспоминала дни, проведенные на
королевской кухне.
Не только из-за принца Ясеня, хотя он представлял собой
основную причину, по которой я старалась держаться как можно незаметней. Я
дергалась и нервничала из-за свиты Зимнего двора, и, кстати, не только я.
Темные и Светлые придворные держались в очевидном напряжении; похоже, все они
издревле враждовали. Только приверженность традициям и правилам хорошего тона —
и власть их владык-ши — удерживала волшебных существ от смертоубийства.
Во всяком случае, так объяснил Грималкин. Я поверила коту на
слово, а сама старалась даже не шевелиться, чтобы не привлекать к себе
внимания.
Оберон, Титания и Маб весь вечер провели за столом. Три
принца сидели слева от Маб, причем Ясень, к моему облегчению, дальше всех. Нам
подавали угощения и подливали вино, а владыки вели неторопливую застольную
беседу.
Грималкин заскучал, зевнул и убежал от меня, затерявшись в
толпе гостей. Затем — как мне показалось, через много долгих часов — начались
развлечения.
Три мальчика в ярких костюмах с мартышкиными хвостами
выскочили на сцену, установленную перед центральным столом. Они исполняли
поразительные прыжки, кувыркались вперед, назад и друг через друга. Сатир играл
на волынке, а смертная девушка танцевала под эту музыку, пока не стерла ступни
в кровь, при этом на лице ее выражение ужаса то и дело сменялось бесконечным
блаженством. Ослепительная женщина с козлиными копытцами и зубами, точно у
пираньи, исполнила балладу о смертном, который последовал за любимой на дно
озера, и больше его никогда не видели. Когда песня закончилась, я едва сумела перевести
дух; легкие у меня горели, я пошевелилась и только теперь сообразила, что до
этого даже не дышала.
В какой-то момент посреди праздничных торжеств Ясень исчез.
Я с опаской косилась вокруг, высматривая в пестрой толпе
придворных пугающее бледное лицо и черные волосы. Кажется, на поляне принца не
было, но и за столом при Маб и Обероне он уже не сидел...
Рядом со мной кто-то негромко хмыкнул, и я обмерла.
— Так ты и есть знаменитая полукровка Оберона…— задумчиво
протянул у меня над ухом Ясень.
Я резко вскинула голову. В холодных нечеловеческих глазах
принца плескалось веселое изумление. Вблизи он казался еще прекрасней: высокие
скулы, темные непослушные волосы падают на глаза... Пальцы мои предательски
задрожали, мне безумно захотелось взъерошить эту челку. Я в ужасе стиснула
кулаки и прижала к коленям, а сама постаралась сосредоточиться на словах Ясеня.
— Подумать только! — с улыбкой продолжал принц. — Я упустил
тебя в лесу и даже не догадался, кого преследовал.
Я съежилась, не сводя глаз с Оберона и королевы Маб. Они
меня не замечали, увлеченные беседой. Мне не хотелось прерывать их разговор
из-за того, что ко мне пристает Темный принц. К тому же теперь я сама была
принцессой фейри. Даже если и не до конца в это верила, Ясень-то уж точно
верил. Я сделала глубокий вдох, вздернула подбородок и посмотрела принцу прямо
в глаза.
— Предупреждаю, — заявила я, радуясь, что голос не дрожит. —
Только попробуй что-то сделать, мой отец отрубит тебе голову и выставит на
стену дворца для всеобщего обозрения.
Фейри презрительно дернул изящным плечом.
— Бывает и хуже.
Я в ужасе уставилась на него, однако принц лишь
уничижительно хмыкнул.
— Не бойся, принцесса, я не нарушу правил Элизия. Мне ни к
чему позорить Маб и навлекать на себя ее гнев. Я здесь не за этим.
— Тогда что тебе нужно?
Он поклонился.
— Потанцуем?
— Что?! — Я недоверчиво уставилась на него. — Ты хотел меня
убить!
— Строго говоря, я пытался убить Пака. Ты просто
подвернулась под руку. Впрочем, если бы мне выдался случай выстрелить, я бы его
не упустил.
— А почему ты решил, что я соглашусь танцевать с тобой?
— Прошлое осталось в прошлом. — Он любезно посмотрел на меня.
— А теперь — настоящее. По традиции Элизия сын и дочь противоборствующих владык
танцуют друг с другом, демонстрируя добрую волю своих дворов.
— Глупая традиция! — Я сердито скрестила руки на груди. — Я
с тобой танцевать не собираюсь.
Он изогнул бровь.
— Неужели ты отказом оскорбишь мою владычицу, королеву Маб?
Она воспримет это как личное оскорбление от самого Оберона. Маб способна
затаить обиду надолго!
Вот же я попала! Сказав «нет», я нанесу оскорбление королеве
Темных фейри и попаду в немилость к обеим — и к Маб, и к Титании. При таком
раскладе шансов на выживание у меня не будет — ни одного.
— Значит, ты не оставляешь мне выбора?
— Выбор есть всегда. — Ясень протянул мне руку. — Я тебя не
принуждаю, а всего лишь выполняю приказ моей королевы. Оба двора ждут от нас
этого танца. — Принц улыбнулся горькой и насмешливой улыбкой. — А я обещаю до
утра вести себя как истинный джентльмен. Даю тебе слово.
— Ну что такое! — Я сцепила пальцы, лихорадочно раздумывая,
как бы выпутаться. — Я выставлю тебя на посмешище, — дерзко заявила я. — Я не
умею танцевать.
— В тебе кровь Оберона. — В голосе принца послышалось
веселое удивление. — Конечно умеешь!
Я еще какой-то миг боролась сама с собой.
«Он же принц Неблагого двора! — лихорадочно думала я. —
Может, ему известно что-нибудь про Итана. Или папу! По крайней мере, стоит
спросить!»
Я тяжело вздохнула. Ясень терпеливо ждал с протянутой ко мне
рукой и улыбнулся, когда я неохотно коснулась пальцами его прохладной ладони.
Он привычным; жестом взял меня под руку, и я поежилась от нашей близости. От
Ясеня остро пахло морозом и чем-то чуждым. Не противно, но странно.
