Мы сделали шаг от стола, и внутри у меня все сжалось: за
нами жадно следили горящие глаза сотен волшебных существ. И Светлые, и Темные,
как по команде, с поклонами расступились перед нами, и мы приблизились к
опустевшей сцене.
Колени у меня подогнулись.
— Я не могу! — шепнула я, вцепившись в руку Ясеня — Отпусти
меня. Мне нехорошо.
— Ты справишься — Ясень даже не удостоил меня взглядом.
Мы вышли на танцпол. С высоко поднятой головой и
бесстрастным лицом принц повернулся к трем владыкам фейри. Я смотрела в море
лиц и вздрагивала от ужаса. Ясень крепче стиснул пальцы.
— Я поведу.
Он поклонился столу Оберона, а я присела в реверансе. Лесной
владыка благосклонно кивнул; Ясень повернулся ко мне и взял меня за руку.
Заиграла музыка.
Ясень сделал шаг вперед. Я запнулась и едва не грохнулась на
пол, но, прикусив губу, старательно повторяла движения своего партнера. Мы с
переменным успехом топтались на сцене; я думала только о том, как бы не упасть
или не отдавить ногу принцу, а Ясень двигался с тигриной грацией. К счастью,
нас не освистали. Я покачивалась под музыку, словно во сне, и не могла
дождаться, когда закончится это унижение.
Посреди этого кошмара кто-то хихикнул у меня над ухом.
— Перестань думать, — пробормотал вполголоса Ясень и вдруг
стремительно крутанул меня вкруг себя и тут же подхватил и крепко прижал к
груди. — Зрители не имеют значения. Шаги не имеют значения. Просто закрой глаза
и слушай музыку.
— Тебе легко говорить, — буркнула я, но он опять закружил
меня так быстро, что сцена поплыла у меня перед глазами, и я зажмурилась.
«Вспомни, для чего ты это делаешь, — пронеслось в голове. —
Ради Итана».
Точно! Я распахнула глаза и уставилась на Темного принца.
— Ты сын королевы Маб? — выговорила я как можно беспечней.
— По-моему, это мы уже выяснили. Да.
— А ей нравится... коллекционировать? — Ясень странно
посмотрел на меня, и я торопливо добавила: — в смысле, людей? Много ли смертных
у нее при дворе?
— Есть несколько. — Ясень опять закружил меня по танцполу, и
на этот раз я подчинилась. Потом он снова подхватил меня в объятия и сверкнул
глазами. — Смертные обычно наскучивают Маб через несколько лет. Она либо
отпускает, либо превращает в кое-что поинтересней, в зависимости от настроения.
А что?
Сердце у меня забилось.
— А нет ли у нее при дворе маленького мальчика? — спросила
я, послушно кружась с ним по сцене. — Четырехлетнего, с кудрявыми каштановыми
волосами и голубыми глазами? Который все время молчит?
Ясень рассматривал меня со странным выражением на лице.
— Не знаю, — к моему разочарованию, ответил он. — Меня долго
не было при дворе. Вдобавок мне не уследить за всеми смертными, которых
королева приобретает и отпускает за долгие годы.
— А... — пробормотала я, опуская голову. Ну вот, я
промахнулась. — А если ты не при дворе, то где?
Ясень холодно улыбнулся.
— В Диком лесу, — ответил он и закружил меня с новой силой.
— Охочусь. Я редко упускаю свою добычу, так что скажи спасибо, что Пак струсил.
— Не давая мне опомниться, принц снова притянул меня к себе и приблизил губы к
моему уху. — Впрочем, я рад, что тогда не убил тебя. Я же тебе говорил, что
дочь Оберона умеет танцевать!
А я-то совсем забыла о музыке; оказывается, мое тело
двигалось на автопилоте, кружась по танцполу, как будто это было для меня
привычным делом. Некоторое время мы молчали, отдавшись музыке и танцу. Я
столько всего чувствовала, а мелодия нарастала крещендо, и в конце концов в
ночи не осталось никого, кроме нас, кругами порхающих по сцене.
Затем — последняя спираль, и музыка умолкла. В итоге я
оказалась прижата вплотную к принцу; его лицо склонилось совсем близко, серые
глаза смотрели ярко и пристально. На миг мы замерли неподвижно, застыли в
безвременье, а сердца наши яростно колотились рядом. Весь мир исчез.
Ясень подмигнул и чуть заметно улыбнулся.
Всего каких-то полшага, и наши губы встретились бы...
Чей-то вскрик пронзил ночь, вернул нас в чувство.
Принц отпустил меня, сам отступил назад; его лицо снова
сделалось прежней бесстрастной маской.
Снова прозвучал крик... вслед за ним раздался громовой рев,
от которого столы задрожали, а хрустальные кубки со звоном посыпались на пол.
На противоположной стороне поляны, над головами зрителей,
ежевичные заросли задрожали под напором чего-то огромного, разрывающего колючие
ветки. Фейри закричали, затолкались, а Оберон поднялся и звенящим голосом
призвал придворных к порядку. На какой-то миг все замерло.
Ветви подались во все стороны с оглушительным треском,
раздираемые чьими-то гигантскими когтями. На поляне возникло окровавленное
рыжее чудище — не призрачное пугало вроде тех, что выпрыгивают из-под кровати,
а настоящий монстр, способный распороть врагу живот и сожрать внутренности. Три
жуткие головы глядели в разные стороны: львиная, с истекающим кровью сатиром в
пасти; козлиная, с безумными белесыми глазами; и шипящая драконья, изрыгающая
жаркое пламя.
Химера...
На долю секунды, равную одному биению сердца, химера
застыла, тупо разглядывая нарушенный праздник; все три головы синхронно
моргали. Чудовище выплюнуло пожеванного сатира на землю, и в толпе опять
закричали.
Потом оно взревело — трехголосый рык поднялся до оглушительного
визга, — подобралось и ринулось на фейри; придворные заметались во все стороны.
Химера приземлилась возле зазевавшегося гнома и, выбросив когтистую лапищу,
поразила жертву в грудь и тут же разорвала беднягу пополам. Гном зашатался и
рухнул, зажимая вспоротый живот, а химера развернулась и прыгнула на тролля,
повалив того на землю. Тролль оскалился, схватился за львиную голову, попытался
отвести ее в сторону, но в ту же минуту драконья пасть сомкнула челюсти на шее
тролля и дернула. Темная кровь брызнула мощной струей; в воздухе тошнотворно
запахло ржавчиной. Тролль содрогнулся и обмяк.
Химера осмотрелась, водя окровавленными мордами из стороны в
сторону, и заметила меня, застывшую на сцене. Чудовище взревело и вскочило на
танцпол. Разум кричал мне: «Беги!» — но я не смела пошевелиться, только
зачарованно смотрела, как тварь подобралась и изготовилась к прыжку, как ее
окровавленная шкура взбугрилась мощными мускулами...
Меня обдало жарким дыханием, зловонным запахом крови и
разложившейся плоти; за один из клыков зацепился обрывок красной ткани.
Химера взвизгнула, прыгнула... а я зажмурилась, надеясь
только на то, что все закончится быстро.
13. БЕГСТВО ИЗ ЛЕТНЕГО ДВОРА
Что-то отбросило меня в сторону. Я больно упала на локоть,
охнула и открыла глаза.
