Ясень со всем вниманием подался к ней.
— Где найти такое оружие?
Старейшая из дриад вздохнула и съежилась.
— Здесь, — печально прошелестела она, оглядываясь на
величественный дуб. — Оружие, которое вам нужно, — это сердце дуба, суть
древнейшего из всех деревьев, смертельное для Машины настолько же, насколько
железо смертельно для фейри. Только живая древесина, дух природы и могущество
нетронутой земли способны противостоять волшебству прогресса и техники. Без
этого нет надежды одолеть Железного короля и вызволить человечьего детеныша.
Ясень помрачнел. Я в недоумении переводила взгляд с него на
Старейшую.
— Вы же нам его дадите? — спросила я. — Если это
единственный способ освободить Итана...
— Меган, ты не представляешь, о чем просишь, — подал голос
Грималкин. — Сердце дуба — это сердцевина дерева Старейшей. Без него дуб умрет,
как и связанная с ним дриада.
Я встревожено взглянула на Старейшую из дриад; та слабо
улыбалась.
— Это так, — шепнула она. — Без сердцевины дерево постепенно
засохнет и погибнет. Я знаю, зачем ты пришла. Я с самого начала собиралась
предложить...
— Нет, я не хочу! — вырвалось у меня. — Должен быть другой
способ.
Старейшая покачала головой.
— Другого нет, дитя. Если ты не победишь Железного короля,
нас всех ждет гибель. Власть его растет. Чем сильнее он становится, тем быстрее
тает Небывалое. Когда-нибудь мы все умрем в пустыне логики и науки.
— Я не смогу его убить! — испугалась я. — Я не воин. Я
заберу Итана домой, вот и все.
— Не беспокойся. — Дриада кивнула на притихшего Ясеня. —
Принц Зимы сразится за тебя. Он пахнет кровью и горем. Я с радостью отдам ему
сердце дуба.
— Не нужно этого делать! — умоляюще воскликнула я в надежде,
что она поймет меня. Пак уже пострадал из-за моей затеи; мне не хотелось брать
на себя еще одну смерть. — Это слишком! Вы не должны умирать ради меня.
— Я отдам свою жизнь за фейри, — торжественно ответила
дриада. — А ты станешь моим орудием. К тому же смерть придет за нами всеми. Я
прожила долгую жизнь, дольше многих. Я ни о чем не жалею.
Она улыбнулась мне, как старенькая бабушка, и снова растаяла
в дереве. Ясень, Грим и остальные дриады мрачно молчали. Через миг Старейшая
вернулась, сжимая в сморщенных пальцах длинный ровный прутик, бледный почти до
белизны, с красноватыми прожилками. Дриада протянула прутик мне; я не сразу
решилась принять его. В палочке, теплой и гладкой на ощупь, билась какая-то
совершенно отдельная жизнь, и я едва не разжала пальцы от страха.
Старейшая погладила меня по руке своими скрюченными,
узловатыми пальцами.
— Послушай, дитя, — добавила она, — Ты сильна, сильней, чем
догадываешься. Кровь Оберона течет в твоих жилах, и само Небывалое повинуется
твоему капризу. Твои способности еще только начинают просыпаться внутри тебя.
То, как ты ими воспользуешься, определит будущее фейри, твою собственную судьбу
и все остальное. Иди и вызволи брата. Портал в чертог Машины спрятан на
заброшенной фабрике возле верфи. Завтра тебя туда отведут. Убей Железного
короля и принеси мир в оба наших мира.
— А вдруг я не смогу? — прошептала я. — Что, если Железный
король неуязвим?
— Тогда мы все умрем, — ответила древняя дриада и слилась с
деревом.
Остальные дриады тоже пропали, а мы остались одни: я с живой
палочкой, кот и принц. Я со вздохом посмотрела на прутик и пробормотала:
— Угу, никто никого не заставляет.
ЧАСТЬ III
20. ЖЕЛЕЗНЫЕ ДРАКОНЫ И СТАРЬЕВЩИКИ
Мы вышли на рассвете. Перед этим я перехватила пару часов
сна на голой земле и попрощалась с Паком, который спал в глубинах дерева. В
лесу стояла тишина. Дриада того дуба, в котором укрыли Пака, рассказала мне,
что фейри еще жив, но неизвестно, когда очнется. Я несколько минут проторчала у
дуба, цепляясь за кору и силясь расслышать биение сердца внутри. Мне не хватало
друга. Да, Ясень и Грималкин — союзники, но это не то же самое, что друзья. Они
хотели воспользоваться мною в собственных интересах. По-настоящему переживал за
меня только Пак.
Ясень возник у меня за спиной.
— Меган... — участливо начал он, — Нам пора. Больше ждать
нельзя, времени у нас нет. Пак может не проснуться и через несколько месяцев.
— Я знаю. — Я приложила ладонь к древесной коре, погладила
неровности и трещинки.
«Просыпайся скорее! — мысленно попросила я, гадая, Может ли
он почувствовать мое прикосновение, — Просыпайся скорее и найди меня. Я буду
ждать».
Ясень снарядился для битвы: меч на поясе, лук за спиной. При
взгляде на него у меня побежали мурашки.
— Оно у тебя? — спросила я, чтобы скрыть смущение.
Он кивнул и показал сияющую белую стрелу с красными
прожилками на древке. Принц еще ночью попросил у меня сердцевину дуба
Старейшей, чтобы превратить в подобающее оружие, и я без колебаний отдала ему
тонкий белый прутик. Я в недоумении уставилась на тоненькую хрупкую стрелу. Как
она одолеет считающегося неуязвимым короля Железных фейри?
— Можно подержать? — спросила я.
Ясень вложил стрелу мне в ладонь, и пальцы его чуть
задержались в моих. Стрела пульсировала у меня в руках, внутри что-то билось,
как сердце: тук-тук-тук. Я вздрогнула и протянула ее обратно принцу.
— Пусть она побудет у тебя, — тихо произнес Ясень, не сводя
с меня взгляда. — Это твоя битва. Ты решишь, когда я ею воспользуюсь.
Я покраснела, но расстегнула рюкзак и засунула в него
стрелу. Древко слегка торчало наружу. Я застегнула молнию — не до конца, а так,
чтобы случайно не выронить драгоценное оружие, — и закинула рюкзак на плечи.
Мешок заметно потяжелел: ночью я обшарила парковый фонтан и выгребла кучу
мелочи, а потом накупила еды и воды в бутылках, чтобы хватило до конца путешествия.
В час ночи продавец на ближайшей заправке долго и хмуро пересчитывал горсть
десятицентовых монет и четвертаков, но я не собиралась отправляться в поход с
пустыми руками. Надеюсь, Ясеню и Гриму понравятся вяленая говядина, орешки с
сухофруктами и «Скиттлз».
— Всего один выстрел, — пробормотала я.
Ясень высокомерно улыбнулся.
— Значит, придется попасть.
Такой уверенный... Интересно, он хоть иногда боится?
Сомневается в своих решениях? Теперь было глупо на него дуться, он ведь
собирался следовать за мной к смертельной опасности.
— Послушай, извини меня за вчерашнее... — начала я, — Я не
хотела истерить. Просто за Итана волнуюсь. И Пака подстрелили, и все такое...
— Забудь об этом, Меган.
Я моргнула; сердце защемило. Принц в первый раз назвал меня
по имени.
