Я последовала за ними, держась за клубами пара и тенями,
наблюдая за тем, что они делают. Рабочие, увлеченные своим делом, не
переговаривались друг с другом, а мне только это и требовалось. Один отстал от
остальных и, никем не замеченный, углубился в заполненную паром комнату. Я
прокралась вслед за ним меж трубок и проводов; рабочий нагнулся и стал
рассматривать какую-то шипящую трещину. Скользнув к нему за спину, я вытащила
волшебный меч, дождалась, когда коротышка обернется, и ткнула острием ему в
грудь. Рабочий подпрыгнул, отпрянул, но бежать было некуда: путь наружу
преграждала паутина трубок. Я шагнула ближе и подняла меч к горлу пленника.
— Не шевелись! — свирепо рявкнула я.
Он кивнул и вскинул руки в перчатках перед собой. Сердце
гулко колотилось, и я торопливо продолжила, угрожая коротышке мечом:
— Делай то, что я скажу, и я тебя не убью, понятно?
Раздевайся.
Он послушался, скинул куртку со штанами, маску и оказался
потным человечком с густой черной бородой.
Гном, самый обычный гном, — ни железной кожи, ни проводов на
голове, ничего, свидетельствующего о его принадлежности к Железным фейри.
Пленник злобно уставился на меня угольно-черными глазками, стиснул массивные
кулачищи и презрительно скривился.
— Явилась наконец? — Он сплюнул на пол, и плевок с шипением
испарился. — А мы все гадали, где ты к нам проникнешь. Ну, девчонка, хочешь
меня убить, так давай уже!
— Я не собираюсь никого убивать, — осторожно ответила я, не
опуская меч от горла пленника, как подсмотрела у Ясеня. — Я пришла за братом.
— Он наверху, в тронном зале с Машиной, — фыркнул гном. — В
западной башне. Желаю удачи.
Я нахмурилась.
— Ты очень любезен. С чего я должна тебе верить?
— Да какое нам дело до Машины или твоего братика-нытика? —
Гном надулся и сплюнул еще раз, плевок попал на трубу и зашипел кислотой. —
Наше дело — следить, чтобы все работало, и плевать нам на всяких снобских
аристократов. Дела Машины нас не касаются, и попрошу меня не впутывать.
— Значит, ты не попытаешься меня остановить?
— У тебя свинец в ушах? Мне наплевать, девчонка! Так что
прикончи меня или оставь в покое, понятно? Я к тебе не полезу, и ты ко мне не
лезь.
— Хорошо. — Я опустила меч. — Мне нужна твоя одежда.
— Ладно, забирай. — Гном носком кованого башмака подтолкнул
ко мне куртку. — У меня еще комплект есть. А теперь, если не возражаешь, я
вернусь к работе. Сколько можно дурака валять?!
Я медлила: причинять ему вреда не хотелось, но оставлять
коротышку на свободе не стоило — а вдруг расскажет обо мне остальным? Всех мне
не победить. Я огляделась и заметила еще одну вентиляционную шахту, закрытую
решеткой, — такую же, как ту, через которую я сюда пробралась.
Я махнула мечом в ту сторону.
— Открывай и полезай туда.
— Прямо в механизм?
— Оставь башмаки. И ключи.
Он недовольно запыхтел, а я замахнулась мечом, готовая дать
отпор, если пленник вздумает броситься на меня. Гном выплюнул какое-то
неразборчивое проклятие, побрел к металлической решетке и сунул ключ в замок.
Решетка звякнула, гном сорвал с себя башмаки и потопал вниз по винтовой
лестнице; ступеньки громко лязгали под его шагами.
Стараясь не обращать внимания на рассерженного гнома, я
виновато захлопнула за ним дверцу и заперла на ключ. Потом переоделась в гномью
одежду — жаркую, тяжелую и воняющую потом. Фу, гадость! Куртка висела мешком,
слишком короткие штаны едва прикрывали лодыжки. Гномьи башмаки я нацепила на
свои кроссовки, а неподходящий размер одежды не слишком бросался в глаза. По
крайней мере, я на это надеялась. Я прицепила на спину воздушный резервуар
(надо же, какой легкий), а лицо закрыла дыхательной маской. Из маски повеяло
прохладным, сладким воздухом, и я вдохнула с облегчением.
Осталось разобраться с луком и мечом. Вряд ли здешние
рабочие шатаются по крепости с оружием в руках. Отыскав кусок брезента, я
плотно завернула в него меч и лук и сунула под мышку. Гномья куртка скрыла
стрелу, надежно пристроенную у меня за поясом.
С гулко бьющимся сердцем я вернулась в бойлерную; гномы
потянулись к выходу беспорядочной вереницей. Я глубоко вздохнула и пристроилась
за ними, не поднимая головы и не глядя никому в глаза. На меня не обратили
никакого внимания, и я последовала за гномами по длинной лестнице до самой
главной башни.
Огромная металлическая крепость Машины, казалось, состояла
из одних углов: повсюду режущие края, колючая проволока бугрилась
металлическими шипами поверх бастионов, стены щерились зазубренными осколкам в
самых неожиданных местах. Даже здешние обитатели выглядели под стать жуткой
башне. Кроме вездесущих гремлинов мне попались еще несколько рыцарей в броне,
гончие собаки, сделанные как будто из часовых механизмов, и создания,
напоминающие металлических богомолов, — их острые как лезвия конечности и
серебристые антенны поблескивали в тусклом свете.
Гномы нарушили строй, разбились на мелкие группки и
разбрелись в разные стороны. Я отделилась от быстро редеющей толпы и пошла
вдоль стены, напустив на себя чрезвычайно деловой вид. Повсюду носились
гремлины, гоняясь друг за другом и мучая других существ. Компьютерные мышки с
крошечными ушками и лапками, сверкая красным глазенками, разбегались из-под
ног. Один из гремлинов бросился на мышку, пронзительно свистнул и одним
движением челюстей заглотил миниатюрное создание целиком; из пасти монстра заискрило,
хвостик мышки слабо дернулся на острых зубах. Гремлин неприятно подмигнул и
помчался дальше.
Я сморщила нос, но упрямо продвигалась к винтовой лестнице,
которая тянулась на сотни футов вверх, уходя к высоченным башеням. При виде
нескончаемых ступенек стало не по себе. Итан где-то там, наверху. И Машина там
же.
Сердце кольнуло, как будто что-то... кого-то еще я забыла.
Воспоминание ускользало и не давалось. Сердце колотилось в груди, как бабочка в
сачке; мой путь подходил к концу, осталось преодолеть последнее препятствие.
Примерно через каждые двадцать ступенек над лестницей
виднелись узкие оконца. Я один раз выглянула и увидела небо, где метались
странные сверкающие птицы. Лестница вела к железным дверям, украшенным эмблемой
в виде короны из колючей проволоки. Я торопливо сбросила гномью одежду, с
облегчением избавляясь от вонючего брезента, сняла с плеча лук и аккуратно
приладила волшебную стрелу на тетиву. Теперь стрела пульсировала еще сильнее,
билась, как сердце от предвкушения.
У последнего рубежа в крепости Железного короля я
замешкалась. Смогу ли я убить живое существо? Я ведь не воин, как Ясень; у меня
в запасе нет ловких трюков Пака; я не обладаю ни острейшим кошачьим разумом Грималкина,
ни, уж конечно, мощью моего отца, Оберона.
Я — это всего лишь я, Меган Чейз, обыкновенная школьница.
Ничего особенного.
