— Позавтракаем? — предложила Александра.
— Это уже больше похоже на обед… Но я тебя активно поддерживаю.
Ранний вызов стал неожиданностью для обоих близнецов. Алиса, узнав, что ему нужно уезжать, порывалась его покормить, однако Яну не хотелось ждать. Да и Александра определенно спешила — хотя все равно умудрилась опоздать. Не похоже на нее, ну да ладно, у всех бывают мелкие провалы.
Так что визит в кафе казался удачной идеей. Правда, первое попавшееся им не подходило — потому что Александра считала Гайю не питомцем, а членом семьи и отказывалась оставлять в машине, если не было острой необходимости. Но в Москве это, к счастью, было не обязательно: кафе, куда пускали собак, становилось все больше.
Так что их поиски стали недолгими, и вот они скрылись от промозглой зимы на уютных диванчиках. Гайя уже хрустел принесенным кормом, а близнецы дожидались своих заказов.
— Что думаешь? — поинтересовался Ян.
— Думаю, что нас ожидают мутные воды. Это не Бочков.
— Он все равно подозреваемый.
— О да, и ему самому я не скажу, что верю ему, — кивнула Александра. — Потому что он по сути своей — плесень, но плесень невиновная. Если бы он действительно хотел убить свою любовницу, он бы сделал это не так. Если бы он убил ее спонтанно, в приступе ревности, это тоже выглядело бы не так. Чтобы исключить его из числа подозреваемых официально, можно попробовать отследить его мобильный, проверить, откуда он звонил Пашке, где был на момент убийства. Но для этого нам нужно точное время смерти от экспертов.
— Сегодня будет. И вот тогда мы останемся вообще без подозреваемых.
— Просто без имен. Для начала, неплохо было бы распознать мотив убийства. Будет мотив, будут и подозреваемые.
— У нас есть неведомый молодой любовник, — напомнил Ян. — Который и правда мог убить ее из ревности. Ревновал он, понятное дело, не к старому носку Бочкову, а к кому-то еще — не думаю, что она отличалась склонностью к моногамии.
— Возможно, но тоже не слишком вероятно. Я сейчас не про моногамию. Посуди сам: этот тип паразитировал на девушке, которая, в свою очередь, паразитировала на Бочкове. Он прекрасно знал, в каких отношениях находится, и его все устраивало. С чего ему вдруг включать режим Отелло?
— Потому что псих?
— Вот поэтому и не слишком вероятно: психов не очень много, — рассудила Александра. — Но это если мы говорим о его собственном психозе. А вот история с наркотиками — другое дело. Если он был под наркотой, когда они поссорились, могло произойти… всякое.
— Ты думаешь, там была такая серьезная наркота?
— Нет, то, что было в квартире, больше похоже на психотропы, которые молодняк по клубам глотает, чтобы развлечься. Но мы ж не знаем, что принимает или не принимает ее любовник! Так что пусть будет такая версия.
— Это версия номер два. Выведем найденные наркотики в версию номер три? — спросил Ян.
— Естественно. Их в том пакетике было многовато для индивидуального пользования.
Ян тоже это заметил. Даже при том, что с деньгами у Алены проблем не было, зачем ей покупать так много? Она же не дура, понимает, что если ее с этим добром поймает полиция, количество таблеток напрямую повлияет на ее срок. К чему рисковать, если она в любой момент могла купить еще?
— Все указывает, что она барыжила. Все, кроме ее безлимитной кредитки.
— Это деньги Бочкова, — указала Александра. — А с ним она была чуть ли не на ножах последние несколько месяцев. Если он все активней требовал от нее бросить любовника, а она была к этому не готова, она планировала уйти. Уходить лучше с деньгами.
Что ж, справедливо. Пока Бочков терпел, потому что был зациклен на идее «исправить» свою возлюбленную. Но как только ему бы это надоело, Алена вмиг лишилась бы всего — и кредитки, и квартиры.
И все же она выбрала очень опасный способ зарабатывать… Хотя в двадцать лет представления об опасности размыты.
— Нам нужно узнать побольше о том, чем она занималась днем, когда не развлекала романтичного Валю Бочкова, — решил Ян. — Тогда станет ясно, какую из трех версий нужно развивать.
— Четырех.
— Четыре-то откуда?
Им пришлось сделать паузу, когда официантка принесла их заказ. Они никогда не обсуждали, кто что будет брать, но всегда заказывали почти одно и то же — или нечто похожее. Это вроде как ничего не значило, но почему-то дарило теплое чувство. В детстве у них была та же привычка, и в такие моменты можно было поверить, что не было этих страшных четырнадцати лет и их жизнь с самого начала сложилась, как надо.
Официантка принесла их заказ, оставила Гайе лакомство — «подарок от шефа», и удалилась. Разговор, не предназначенный для посторонних ушей, можно было продолжать.
— Так вот, откуда четыре версии?
— Срач в квартире непрозрачно намекает на какое-то психическое отклонение, — пояснила Александра. — Только не говори мне, что ты этого не заметил.
— Я-то заметил, но я не представляю, что из этого можно сделать. Бочков не понимает, что творилось у нее в голове, у нас нет никаких зацепок. Для меня версия — это то, с чем можно работать. Здесь и сейчас работать не с чем.
— Не скажи. Бочков ничего не знает — флаг ему в руки и подписку о невыезде на шею. Поговорим с тем, кто знает.
Александра достала из кармана и положила на стол помятую визитку. На золотистой бумаге блестящими алыми буквами значилось: «Анастасия Плотникова. Психотерапевт», а еще — столь нужные им адрес и телефон.
По крайней мере, Ян предполагал, что они будут нужны. Он все равно никак не мог сообразить, где Александра взяла эту визитку.
— Это кто?
— Похоже, лечащий врач покойной Алены Чубаровой, — отозвалась Александра. — Или так, или визитка, лежащая на полке у нее в квартире, была просто частью бессмысленной коллекции хлама.
— Александра, ты понимаешь, что стащила вещдок с места преступления?
— Ну, здрасьте! Кражей это было бы лишь в том случае, если бы я в ту квартиру погулять зашла. А я, вообще-то, следователь, который ведет это дело! Я взяла то, что нужно для работы.
Ян все это время стоял в квартире рядом с ней, однако понятия не имел, как и когда она умыкнула визитку. Это восхищало и чуть-чуть настораживало. Павел бы, пожалуй, не одобрил. Но кто спрашивает его мнение?
Психотерапевт была важным источником информации. Не только потому, что она знала причину странного «коллекционирования» Алены. Этой женщине могло быть известно больше о затянувшемся любовном треугольнике, наркотиках и личности любовника погибшей.
Но прежде, чем ехать к ней, близнецы решили заскочить домой. Яну хотелось переодеться, да и потом, во время расследования им удобней было ездить на одной машине, а значит, второй автомобиль нужно было загнать на парковку.
