Поэтому Ян спешил, ехал куда быстрее, чем следовало бы во дворах, и надеялся, что ему никто не попадется под колеса. Его усилия были вознаграждены: в неярком золотом свете фонарей он увидел и машину, и Черненко.
Уйти тот не успел — но и стоял он уже не один. Сообразив, что его обнаружили, он перехватил проходившую мимо женщину и прижал к себе. Женщина бродила по двору не просто так, она гуляла с собачкой, однако собачка эта, увы, значительно уступала по размеру Гайе и ничем не могла помочь своей хозяйке. Черненко уже дошел до такого состояния, когда пищащее у его ног существо, больше похожее на щетку для швабры, не имело никакого значения.
Это опасное состояние, как ни крути. Похоже, он был сам не свой еще после вынужденного убийства… двойного убийства! И вот теперь преследование полиции стало для него последней каплей. Есть профессионалы, которые не ломаются ни под каким давлением, однако Владимир Черненко был не из их числа.
Он не сводил взгляда с Яна, и это был воспаленный, шальной взгляд. Черненко, привыкший выпутываться из любой ситуации, теперь не видел выхода. Он прижимал к шее заложницы нож, доказывавший, что расчет Яна оправдался лишь частично. Серьезного оружия у преступника и правда не было, против полицейского ножичек этот был бы бесполезен, но присутствие заложницы все меняло.
Ирония заключалась в том, что Ян вдруг оказался в точно таком же положении, в каком был сам Черненко в день убийства Алены. Вот у него все под контролем — а вот обстоятельства уже меняются, и нужно принимать сложные решения, которые приведут непонятно к чему. Возможно, к катастрофе, и здорово бы переложить на кого-нибудь ответственность, да не получится…
Ян принял решение.
Он выбрался из машины, на ходу доставая пистолет из кобуры, приблизился к Черненко так, чтобы фонарь теперь был у него за спиной и слепил преступника.
— Бросил нож и отошел от нее, живо! — рявкнул Ян.
Черненко, конечно же, не подчинился. Но следователь и не ожидал, что он подчинится. Яну нужно было создать иллюзию, что переговоры в принципе возможны. Еще один штамп из фильмов: все и всегда ведут переговоры, и пока звучат слова, не будут звучать выстрелы. Черненко заметно расслабился, хотя женщину не отпустил. Теперь он подслеповато присматривался к Яну, готовясь рассказать, что ему требуется.
Однако Яну это было не интересно. Уловив долгожданный удачный момент, он выстрелил. Попал, как и целился, в плечо Черненко, заставив того вскрикнуть и выронить нож. Но на ногах преступник каким-то чудом устоял… Зря он так. Черненко бросился к заложнице, надеясь, что успеет изменить исход погони, еще что-нибудь придумает… И Ян выстрелил снова, на этот раз — в голову.
Он не хотел убивать Черненко, целью это не было. Смерть при задержании — последнее дело. Однако Ян ни на миг не забывал, что этот человек уже убил двух молодых женщин, так что и третьей грозила серьезная опасность.
Заложница не сразу поняла, что произошло. Когда разобралась, конечно же, взвыла, шарахнулась от Яна так, будто не было во всей вселенной существа страшнее. Но Яна она уже не волновала, он поспешил к Черненко, неподвижно лежащему на мерзлой земле.
На первый взгляд тот казался мертвым: не шевелится, вокруг головы расползается алое пятно. Но проверка пульса показала, что он все еще жив. Значит, у Яна получилось, вторая пуля прошла по касательной, и мозг задет не был. Поэтому сначала следователь вызвал скорую, а потом уже сообщил полиции, где он.
Он даже не сомневался, что его за это расследование не похвалят. Ему было все равно. На душе наконец воцарился покой: он не дал уйти тому, кто уже через пару дней стал бы недосягаемым. Значит, все не зря!
Он ожидал, что первыми прибудут медики, за ними — полиция, однако первой до двора неожиданно добралась Александра, бесцеремонно позаимствовавшая машину Черненко.
— Ты как? — тихо спросила она. — Не ранен?
— Нет. Но в шаге от безработицы.
— Глупостей не говори! Последи за Гайей, с остальным я разберусь.
Это, конечно же, был всего лишь предлог: за Гайей не нужно было следить, она могла просто запереть пса в машине. Однако Александра не решалась сказать брату, что ему сейчас лучше остаться в стороне, не хотела его обидеть, и он это чувствовал. Да и потом, Гайя спасал его от ненужного внимания: недавняя заложница, недовольная качеством своего спасения, рвалась разобраться со следователем, но, увидев огромного пса, поспешила подхватить своего несуразного питомца на руки и отойти подальше.
Александра сама встретила медиков и полицейских, приставила к Черненко охрану на случай, если он очнется слишком бодрым, и отпустила его в больницу. Только после этого она вернулась к брату.
— Пока, вроде, разрулили.
— Это только начало.
— О да! Но никто тебя не уволит, я деньги на это поставить готова.
Время показало, что в случае ставки Александра не потеряла бы свои деньги.
Конечно, Яну пришлось нелегко. Он не делал предупредительных выстрелов, не вел переговоры, подверг заложницу опасности. Сама заложница тоже строчила жалобы одну за другой в надежде добиться компенсации. К ней присоединилась Кася Поздеева, решившая, что Александра ее незаслуженно обидела. Ну и как вишенка на торте, в больнице очнулся Черненко, которому пуля лишь оцарапала кожу на голове, и тоже был всем недоволен.
Однако этот нестройный хор жалобщиков добился лишь того, что Яна временно отстранили от службы. Он был не против — это давало ему время отдохнуть и настроиться на праздники. Начальство сразу же непрозрачно намекнуло ему, что в январе его ждут на работе.
Близнецы ведь раскрыли дело, это выводило их в положение тех самых победителей, которых не судят. Обыски в доме и офисе Черненко принесли новые доказательства, и ему пришлось сознаваться.
Салон проката никогда не был настоящим бизнесом — по крайней мере, не для него. Дела там вела Кася, его любовница, а он использовал эту компанию лишь как прикрытие. Свой основной доход Владимир Черненко получал от контрабанды драгоценных камней. Схема была отработана и проста: камни вставлялись в дешевую бижутерию, настолько аляповатую, что она никому не показалась бы подозрительной. Пользуясь салоном проката как прикрытием, Черненко ввозил камни из Азии и либо продавал их здесь, либо передавал дальше — в Европу. Свой истинный доход он не афишировал, умело прикрывался кредитами, и даже Кася ничего не знала об этой стороне его жизни.
Собственно, недоверие ей и подвело его однажды. Среди дешевой бижутерии Черненко забыл ожерелье с танзанитами, а Кася и не догадывалась, что это украшение нужно прятать. Алена же сразу обратила на него внимание и сунула в свою сумку до того, как Черненко вышел из кабинета, чтобы управлять съемкой.
Пропажу он заметил лишь спустя несколько дней, но быстро догадался, кто за этим стоит. Ему срочно нужно было вернуть украшение — сразу по двум важным причинам. Во-первых, танзаниты действительно стоили целое состояние. Во-вторых, их ожидали в Европе, и, не передав их дальше, Черненко серьезно подставился бы. Его объяснениям про клептоманку могли не поверить, решили бы, что он пытается обмануть серьезных людей — а серьезные люди такого не прощают.
