– Успокойтесь! – скривилась Странница. Ей казалось, что крик этого типа вонзается в мозг, как шило. – Да заткнитесь же вы, наконец!
Но он не прекращал орать – истерично, теперь уже визгливо. Странница зажала уши ладонями.
– Блох! Встряхни его, что ли! А то у меня сейчас башка взорвётся от его воплей.
Кивнув, Блох подошёл, размахнулся и ударил кулаком в лицо мужчине. Тот словно бы подавился собственный криком и рухнул на землю.
– Ты что, совсем спятил?! – опешила Странница. – Я сказала встряхнуть, а не бить! Какого чёрта ты сделал?
Мужчина дёргался на земле, изо рта потекла пена. Через несколько секунд он обмяк, зрачки в глазах застыли. Какое-то время Странница стояла в оцепенении, потом шагнула к нему, наклонилась, приложила пальцы к яремной вене.
– Помер, – заключила она. – Господи, Блох, ты его угробил! Ты! Угробил! Писателя! Ты о чём вообще думал, а? Он был нам нужен, он был нужен Бу-Ка!
Лицо Странницы исказила гримаса злобы. Она выпрямилась, развернулась, влепила Блоху пощёчину.
– Ты о чём думал, урод бестолковый?! Мы не убиваем людей просто так, мы не какие-то там тупые убийцы! – ещё пощёчина. Блох терпел с невозмутимым видом. – Мы казним только тех, кто этого заслуживает, но никогда, слышишь, никогда не убиваем невиновных!
Она обхватила голову руками, уставилась в серое небо, потом закрыла глаза и долго стояла так, тяжело дыша и ощущая, как тревога перерастает во что-то большее. В самом воздухе нижнего слоя витало какое-то беспокойство.
– Ты чувствуешь это, Блох? – проговорила она, открыв глаза. – Что-то не так. Это Бу-Ка… Он почему-то тревожится.
Из тёмной дыры канализационного люка выбрались несколько головастиков. Они глядели голодными глазами на труп, из пастей текла слюна, их глоток вырывался скулёж. Красноглазые держались на расстоянии, не смея приближаться.
Странница подошла к Блоху, который после убийства писателя даже не шелохнулся.
– Ты прости меня, – мягко сказала она, наморщив лоб. – Прости. Не сдержалась. Всё из-за этой тревоги. Не по себе мне что-то. Пойдём в поликлинику, я чувствую, что мы сейчас должны быть рядом с Бу-Ка.
Головастики начали издавать нетерпеливое ворчание. Странница повернулась к ним, указала пальцем на труп.
– Ешьте. Он ваш. Не пропадать же мясу.
Через мгновение красноглазые были уже возле мертвеца. С жадным урчанием, отталкивая друг друга и огрызаясь, они принялись раздирать когтями одежду, чтобы добраться до ещё не остывшей плоти. Некоторые, особо не терпеливые, уже вгрызались в лицо, в шею, их грязные морды стали мокрыми от крови. Крошечный головастик, которого остальные безжалостно отпихивали, возмущённо взвизгнул, затем издал звук похожий на хныканье, после чего подошёл к остаткам батона, схватил его и, озираясь, словно опасаясь, что кто-то может отнять у него пищу, помчался прочь.
Странница вздохнула, печально глядя на чудовищное пиршество.
– Мне жаль, что всё так случилось, сударь. Правда жаль.
Глава двадцать первая
Вот уже больше получаса они торчали в холле кинотеатра. Гигантские монстры снаружи не давали шанса покинуть здание. Один пугало постоянно топтался возле главного входа, другой расхаживал вокруг. Макар стоял рядом с Ритой возле холодной стены, он ощущал головную боль, которая то затихала, то начинала пульсировать внутри черепа. И ему не хотелось двигаться с места. Было только одно желание: стоять и глядеть на противоположную стену, слушая стук собственного сердца. Он смутно сознавал, что всё это из-за ауры Бу-Ка, и среди лениво ворочающихся мыслей иногда появлялась туманная мысль, что бездействие, в конце концов, убьёт их с Ритой. А значит нужно встряхнуться, начать действовать…
Но воля подавлялась, погружалась в странную дрёму.
– Аура Бу-Ка нас отравляет, – вяло сказала Рита, глядя в пол перед собой из-под полуприкрытых век. – Я это чувствую. Чем дольше мы стоим, тем хуже становится. Эти пугала… Они должны днём спать. Здесь всё неправильное. И мы превращаемся в неправильных.
Макар подумал, что подобным образом дело обстояло с головастиками и пугалами в первые часы после появления Бу-Ка. Местные существа не понимали, что случилось, потом у них пропало желание действовать, и они превратились в озлобленных тварей с дикими глазами. Он вдруг увидел себя как бы со стороны, таким, каким мог стать в ближайшем будущем: грязный, в лохмотьях, кожа серая, в глазах красный безумный блеск, из глотки вырывается мычание…
Из-за этой фантазии рассудок взбунтовался. Макар тяжело задышал, с трудом отстранился от стены, в которую, казалось, врос телом и всей своей сутью. Поглядел на Риту.
– Нужно уходить отсюда, – всё внутри противилось этому разумному решению, но он боролся, причём успешно. – Мы можем вернуться к запасному входу, подождать, когда пройдёт пугало и…
– Это означает, отступить, – перебила его Рита. Она кивнула на оконный проём, в котором виднелись ряды пятиэтажных домов. – Нам нужно к тем домам. Это ведь недалеко. Выскочим отсюда и побежим со всех ног. Пока пугала сообразят, что к чему, мы уже полпути пробежим. Они не успеют нас догнать.
Дерзкий план, однако Макар его одобрил. И удивился, что они потратили столько времени впустую, даже не пытаясь что-то делать. А теперь словно от муторного сна очнулись. Неужели влияние ауры Бу-Ка ослабло? Или у них обоих вдруг обнаружился внутренний ресурс для противостояния? Как бы то ни было, а бездействовать больше не хотелось, очередной морок рассеялся, но не факт, что волна апатии снова не нахлынет. А значит, нужно спешить.
– Ладно, сделаем так, как ты сказала, – Макар вглядывался в широкий оконный проём. – Добежим до пятиэтажки. Препятствий на пути нет. И посмотри, справа трансформаторная будка, если что-то пойдёт не так, в неё забежим.
Рита усомнилась:
– Мы там будем, как в ловушке.
– Да, верно. Но это так, на всякий случай, вдруг ещё какой-нибудь пугало нам путь преградит. Будка – запасной вариант.
Пригнувшись, чтобы их с улицы не заметил гигантский монстр, они подошли к дверному проёму. Макар чувствовал слабость в ногах после долгого стояния без движения возле стены, но был уверен, что силы вернутся, когда он побежит. Ещё как вернутся, ведь от этого зависела жизнь. Его взгляд скользнул по участку земли между кинотеатром и пятиэтажным домом. Никаких препятствий в виде деревьев и кустарника, но зато была эта чёртова вездесущая плесень. На ней легко поскользнуться. Придётся бежать, перепрыгивая белёсые осклизлые островки.
Пугало снаружи крутился на месте, поворачивая голову вправо, влево. Монстр походил на причудливый локатор, пытавшийся уловить нужный ему сигнал. Такое поведение дало Макару повод думать, что пугало слегка дезориентирован и у того нет полной уверенности, где именно находятся они с Ритой. Что ж, это вселяло надежду, что хотя бы в первые мгновенья им удастся остаться незамеченными и у них получится выиграть время, учитывая, что каждая секунда будет на счету.
