— Там несколько подростков, — сказал он. — Поспешите, мне кажется — они еще живы, я слышал, как кто-то стонал.
С этими словами он вернулся к своему автомобилю, а медики бросились к машине Джонни. Несколько секунд спустя на перекресток прибыли еще две «Скорых» и спасатели из городской пожарной команды. Замелькали огни ручных фонариков, санитары и фельдшеры сновали между машинами, заглядывали в окна, помогали пострадавшим выбраться из салонов и оказывали им первую помощь. Спустя несколько минут на обочине уже лежали четыре неподвижных тела, с головой накрытых клеенкой, — в том числе водитель грузовика. Пожарные спасатели и один из медиков извлекли из разбитой машины Бекки. Она едва держалась на ногах, из рассеченного лба стекала на платье кровь, и санитар повел ее к машине «Скорой». Юноша и девушка на заднем сиденье были в шоке, но, похоже, не пострадали. Они сами выбрались из машины, и спасатели отвели их в сторону. Тем временем первый медик вернулся к машине и, просунувшись в салон, нащупал пульс у Джонни, потом чуть приподнял его голову и посветил в глаза фонариком. Лицо юноши было белым как бумага, на лбу вздулась огромная шишка, медик сразу понял, что юноша мертв — у парня была сломана шея. Медик знаком подозвал двух спасателей.
— Водитель мертв, — сказал он негромко, чтобы никто не услышал. — Доставайте его, а я схожу за носилками.
Когда поднесли носилки, пожарные осторожно извлекли тело и накрыли клеенкой. Как раз в этот момент Бекки выглянула из машины «Скорой помощи», где ей оказывали помощь.
— Эй, что это вы делаете?! — крикнула она. — Зачем вы закрыли ему лицо?!
И, оттолкнув руки пытавшихся удержать ее медиков, Бекки бросилась к носилкам. Кровь все еще текла по ее лицу и капала на платье, весь верх которого стал из белого красным. Подбежав к носилкам, на которых лежало тело Джонни, она попыталась откинуть клеенку с его лица, но один из спасателей удержал ее за руки. Бекки боролась изо всех сил, но вырваться не могла.
— Ну, идите же сюда, мисс, — негромко уговаривал рыдающую Бекки спасатель. — Садитесь лучше в машину… С вами все в порядке, но вам все равно нужно показаться врачу. Сейчас мы отвезем вас в больницу и…
Но Бекки не слушала его, с ней случилась истерика. Она кричала, вырывалась, царапалась.
— Мне нужно к Джонни! — снова и снова повторяла Бекки. — Я должна быть с ним, ну как вы не понимаете?! Я… я… — Ей не хватало воздуха, она захлебывалась рыданиями, и спасатель крепко прижал ее к своей широкой груди.
— Ведь это же Джонни, понимаете? Он не может… не может… О боже!.. — Ноги отказывались ей служить, и, ослабев от горя, Бекки без сил опустилась на мостовую. Воспользовавшись этим, спасатель подхватил ее на руки и отнес в машину «Скорой помощи». Там медики ввели ей успокоительное, и минуту спустя машина отъехала.
Полиции и спасателям потребовалось около двух часов, чтобы восстановить движение и отправить раненых в больницы. Подростков — виновников аварии полицейские сами развезли по домам, предварительно позвонив их родителям. Пятерых погибших коронерская служба забрала в морг, и полицейские из дорожного патруля отправились по их адресам, чтобы сообщить страшные новости родственникам. Водитель грузовика жил в другом штате, поэтому его родных не стали разыскивать, а уведомили по телефону транспортную компанию, в которой работал погибший. Но четверым полицейским выпала тяжкая обязанность лично посетить дома погибших и встретиться лицом к лицу с их близкими.
Сержант дорожного патруля, отправившийся домой к Петерсонам, слышал о Джонни — его дочь училась в одном классе с Шарлоттой. Он был опытным полицейским и уже не раз выполнял подобные задания, однако сейчас сержант боялся того, что ему предстояло, больше обычного. Как он будет смотреть в глаза матери Джонни? Что он ей скажет, чем утешит?..
Было три часа ночи, когда сержант позвонил у двери дома Петерсонов. Никто ему не открыл, и спустя какое-то время он снова нажал кнопку звонка. На сей раз за дверью послышались шаги, щелкнул замок. На пороге стоял Джим Петерсон в пижаме и шлепанцах на босу ногу, из-за его плеча выглядывала Элис.
— Что случилось, сэр? Вы кого-то ищете?
Никаких проблем с Джонни у них никогда не возникало, и сейчас ни Джим, ни Элис даже представить себе не могли, что полиция могла задержать их сына за какое-то правонарушение. Конечно, они знали, что его ровесников, бывало, арестовывали за превышение скорости или за появление на улице в нетрезвом виде, но Джонни… Нет, это было невероятно!
— Нет, я никого не ищу. Я по поводу вашего сына. Вы позволите мне войти? — вежливо спросил сержант, и родители Джонни отступили в сторону, пропуская его внутрь. Из прихожей все трое прошли в гостиную. Там сержант с мрачным видом остановился на пороге.
— Два часа назад на перекрестке Центральной и Гринфилд-стрит произошла серьезная авария, — начал он, и Элис машинально схватилась за рукав пижамы мужа. Гринфилд-стрит находилась совсем недалеко от школы, где учился Джонни.
Сержант, внимательно следивший за обоими, угрюмо кивнул, словно подтверждая сказанное.
— Мне очень жаль, мэм, но ваш сын Джон Петерсон погиб. Столкнулись шесть машин, кроме вашего сына, пострадало еще несколько человек. Примите мои искренние соболезнования.
— О боже!.. — проговорила Элис помертвевшими губами, чувствуя, как ее охватывает паника. — Нет, не может быть… Вы, наверное, ошиблись… Джонни не мог… Вы уверены, что это он?
Джим, в отличие от Элис, не произнес ни слова. Почему-то он сразу поверил, что с их сыном случилось страшное, и по его щекам потекли слезы.
— К сожалению, да, уверен. — Патрульный на мгновение опустил голову. — Другая машина, двигавшаяся на большой скорости, столкнулась с автомобилем, которым управлял ваш сын. Джонни ничего не мог сделать, чтобы избежать столкновения. Поистине ужасно, когда погибают такие молодые люди. Поверьте, миссис Петерсон, я знаю что вы сейчас чувствуете и очень сожалею…
Элис хотелось сказать, что он даже не представляет что она сейчас чувствует, но ей язык не повиновался. В голове царил сумбур, колени подогнулись от слабости. Элис была на грани обморока, но сержант, внимательно за ней наблюдавший, успел вовремя подхватить ее и усадить на диван.
— Принести вам воды, мэм? — предложил он.
В ответ Элис только молча покачала головой. Слезы заструились по ее щекам, губы задрожали, но она все же сумела спросить:
— Г-где он сейчас? — Голос ее звучал хрипло, а перед глазами вставала ужасная картина: Джонни, ее Джонни с пробитой головой где-нибудь на пыльной обочине дороги. Господи, как же ей хотелось прижать к себе холодеющее тело сына, а лучше — умереть вместе с ним! Ей не пережить этот ужас!
— Окружной коронер отвез тело в морг. Думаю, его выдадут вам по первому требованию, так что можете готовиться к… готовить все необходимое. Мы со своей стороны сделаем все от нас зависящее, чтобы не было никаких проволочек.
Элис кивнула. Она по-прежнему плохо понимала, что происходит. Джим Петерсон вышел в кухню и вскоре вернулся со стаканом. Со стороны могло показаться, будто в стакане — прозрачная вода, но Элис знала, что это чистый джин. Она поняла это по выражению ужаса в глазах мужа — Джим был попросту раздавлен страшной новостью. Да и самой Элис все происходящее казалось чем-то нереальным. И только присутствие сержанта мало-помалу вернуло Элис к осознанию случившегося.
