– На чем бы мне из этого чашку выгнуть?
– Пошли, – чуть подумав, кивнул тот и, развернувшись, отправился куда-то в угол цеха.
Что это была за запчасть и от чего, Мишка не понял, но диаметр его внутреннего отверстия подходил ему идеально. Положив пластину меди на железку, Мишка поставил на него обрезок болванки немного меньшего диаметра и, забрав у мастера тяжелый молоток, примерившись, с одного удара выгнул подходящую заготовку. Потом, не доставая ее, он выровнял края, после чего, достав заготовку, аккуратно выгнул сливной носик.
Последним аккордом его бурной деятельности стало приведение заготовки в нужный вид. Обрезав края, он убедился, что все получилось как надо, и, убрав получившуюся чашку в сумку, вздохнул:
– Все, сейчас жесть до нужного размера обрежу, и баста.
– Давай, – кивнул мастер, насторожено глядя за его движениями.
Отрезав один длинный кусок, примерно в сорок сантиметров, Мишка вырезал из другого куска два квадрата, каждый со стороной десять сантиметров, и, задумчиво покрутив в руках остатки, убрал их в сумку.
– Что не так? – не понял мастер.
– Все так. Думаю, не забыл ли чего, – вздохнул Мишка.
– Так что это вообще будет? – не сдержал любопытства мастер.
– Да даже не знаю, как это правильно назвать. Лампа не лампа, горелка не горелка. Что-то вроде светильника, на котором можно будет свинец плавить и сразу дробь да картечь отливать. Где бы еще керосину взять?
– А много надо? – подумав, уточнил мастер.
– Да с бутыль, не больше.
– Пошли на улицу, – скомандовал мастер и на ходу принялся пояснять: – Нам тут прислали на станцию десять бочек керосину для освещения улиц фонарями. А у нас тех фонарей даже в чистой части отродясь не бывало. Вот и стоят эти самые бочки без дела. Так что я тебе сейчас баклажку налью, но только ты ее под полой неси.
– Ради такого дела в зубах понесу, ежели надо будет, – пообещал Мишка, не ожидавший такой простоты решения проблемы.
Оставив Мишку на улице, мастер отпер дверь какого-то сарая и скрылся внутри. Спустя десять минут он вышел и, отдав парню жестяной булькающий цилиндр, принялся запирать дверь. Сунув добычу под полу дождевика, Мишка вежливо поклонился, поблагодарил мастера и, попрощавшись, направился к дому, попутно вспоминая, все ли нужное нашел на свалке и хватит ли ему запчастей.
* * *
Вынув из печи полосу жести шириной в ладонь, Мишка подхватил паяльник и, приложив к заготовке кусочек олова, принялся лудить ее. Не спеша покрыв всю полосу тонким слоем олова, парень отложил ее в сторону. Взяв заготовку под днище, он задумчиво осмотрел ее со всех сторон и, скривившись, сунул в печь. С интересом наблюдавшая за ним тетка, качнув головой, тихо спросила:
– Не выходит чего, Мишенька?
– Да оно бы вышло, будь у меня инструмент нормальный, – не сдержался Мишка и тут же прикусил язык.
– Так сходил бы в депо, – осторожно посоветовала Глафира. – Там мастера тебя знают, дозволили бы пользовать, что нужно.
– Да они-то дозволят, – вздохнул Мишка, вспомнив мастера цеха. – Да только и над ними начальство есть. А оно, начальство-то, не очень и любит, когда сторонние по цехам бродят. Вот и не хочется людей под беду подставлять.
Поясняя ей свои проблемы, парень с тоской вспоминал набор инструментов, оставшийся в прошлом. Окажись он сейчас тут, и половина технических проблем уже была бы решена. Ядерную бомбу им, конечно, не соберешь, но жизнь облегчить он мог основательно. Ну или сильно испортить. Особенно если вспомнить про пластиковые чемоданчики и надписи на английском языке. Увидев, что заготовка нагрелась, Мишка вытянул ее из печи и принялся вылуживать.
Закончив с этим делом, он нагрел паяльник и, сложив из полосы что-то похожее на квадрат, снова скривился.
– Мишенька, это у тебя шкатулка, что ль, будет? – не сдержала любопытства Глафира.
– Нет, мама Глаша. Это не шкатулка. Это будет лампа, – медленно ответил парень, припаивая квадрат к верхней части.
Этот онанизм с бесконечным нагреванием паяльника уже довел его до белого каления, но нужно было довести начатое до конца. Скрипя зубами от злости, парень припаял верхнюю часть с механизмом выдвижения фитиля и, подхватив молоток, принялся аккуратно подправлять края днища. От температуры жесть немного повело. Вставив верхнюю часть в днище, он сунул в горловину выгнутый кусок железной полосы, прижимая паяльный шов.
Все началось сначала: нагрев паяльника, залив олова в шов и сжатие краев до его застывания. Спустя несколько часов таких мучений на табуретке перед парнем оказался жестяной куб с ребром в десять сантиметров. Мрачно почесав в затылке, Мишка снова сунул паяльник в печь. Нужно было еще раз пропаять швы, чтобы обеспечить полную герметичность. Не хватало еще ко всем бедам сгореть от текущей лампы. А в том, что керосин обязательно найдет малейшую трещинку, Мишка не сомневался.
По-хорошему швы еще было бы неплохо залить оловом изнутри, но для этого нужна паяльная лампа. Сделать это в печи было невозможно. Оставалось надеяться только на собственное умение. Задумчиво осмотрев получившуюся конструкцию, Мишка вынес ее на крыльцо и, достав полученную от мастера баклагу с керосином, принялся заправлять лампу. Залив ее под горлышко, он поставил лампу на перила и принялся плавно поворачивать, всматриваясь в швы.
– Твою ж дивизию! Получилось, – весело усмехнулся парень, глядя на дело своих рук неверящим взглядом.
Ему почему-то казалось, что лампа обязательно должна где-то протечь. Но, к его радости, этого не случилось. Сбегав в дом, он вынес уже приготовленный фитиль и принялся осторожно вкручивать его в лампу. Конструкция, конечно, была грубая, но явно рабочая. Впрочем, ее внешний вид его волновал мало. Главное, чтобы не текла, светила и на ней можно было плавить свинец. Все три функции данной штуке явно были доступны.
Заправив фитиль, Мишка отнес лампу подальше от дома и, сбегав за спичками и лучиной, осторожно поднес огонек к фитилю. Чуть затрещав, лампа загорелась, заметно осветив двор перед крыльцом. Вышедшая следом за ним тетка удивленно перекрестилась и, тихо охнув, удивилась:
– Господи, Мишенька, и откуда у тебя в голове такое берется?
– Где-то я такую штуку видел, мама Глаша. Вот и решил нам сделать, – ответил Мишка, переставляя лампу в специальную переноску из толстой проволоки.
Хвататься за лампу голыми руками ему не хотелось, а для перемещения этой конструкции он выгнул специальный держатель. Этим же держателем удерживалось и стекло из обрезанной им бутылки. Внеся лампу в дом, Мишка пристроил стекло на место и, отступив в сторону, с усмешкой посмотрел на удивленно замершую тетку.
– Как оно тебе, мама Глаша? – поинтересовался он.
– Ловко сделано. И светит ярко, – оценила женщина.
«Ты бы на электролампочку посмотрела», – подумал Мишка, улыбнувшись.
