Мы уже обошли половину Шолоха, когда, наконец, наше предприятие ознаменовалось успехом. Это случилось, когда мы свернули к пойме реки Вострой, и вокруг нас неожиданно разлилось веселье вываливших из Академии студентов.
Мы с Давьером бросались к ним с воплями «Опрос! Поучаствуйте в опросе!» и за руки хватали всех без разбора. Дахху терпеливо стоял в стороне и поддерживал иллюзию рекламных фартуков у нас на животах: «Опросы шолоховской гильдии библиотекарей. Большое книжное спасибо за ответ!».
Ясен-красен, таинственное «книжное спасибо» в качестве награды не слишком вдохновляло на трату драгоценного времени. Но библиотеки — это важно. А потому студенты сначала отвечали на рукопожатие, а потом уже убегали от нас, отнекиваясь работой, учебой, волонтерством и прочими — обязательно добродетельными — делами.
У троих из них оказалась Пустота внутри.
Этих мы сразу, не слушая возражений, под ручки утаскивали на скамейку.
— Но я опаздываю! — ныли студенты.
— Мы соврали. Мы не из библиотеки. Мы Ловчие, — я горделиво поднимала рукав летяги и, при помощи шаловливой унни, разжигала свою татуировку изумрудным светом. — На вашем курсе есть самозванец, заражающий всех и каждого жуткой иноземной болезнью. Вы в зоне риска. Мы должны проверить.
Ведомственная татуировка с круглым глазом ястреба действовала на легковерных студентов, как наркотик. Они тотчас сдавались, представляя, как приятно будет потом хвастаться «зоной риска» и доверием, оказанным им госслужащими. Они закрывали глаза и расслаблялись, как мы и просили.
Всем мы в итоге врали, что у них все хорошо. Но это было не так. Пустота жила во всех трех.
У двоих ребят мы увидели по три нити, сбегающих от кляксы. И эти Пустоты уже не могли делиться — не поползли ни в Давьера, ни в меня, когда мы, после просвечивающей процедуры, опустили наши защитные барьеры и снова пожали руки студентам.
А вот у третьей девушки — аспирантки — лекарское заклинание выявило только две нитки. И именно эта девушка минуту спустя стала нашим донором. Ее Пустота нырнула в руку предпринимателя, как родная. Он лишь тихо скрипнул зубами.
— Спасибо за уделенное время, до свидания, — прошипел Давьер вслед убегающей с криками «из-за вас опаздываю!» аспирантки.
Я замысловато подвигала бровями:
— Она в тебе?
— Во мне, — хранитель поморщился, — Вот мы и на «ты» перешли. Недалеко и до «Теннета».
— Еще чего! Я просто оговорилась. Дахху, — я повернулась к другу. — Надо опять ее просветить. Девушка психанет, конечно, но важно понять, поменялось ли количество нитей после заражения.
Друг с готовностью кивнул и снова кинулся догонять нашего «донора» — почему-то зигзагами. Наверное, думал, это круто выглядит… Ну. Нет.
Издали я наблюдала, как Смеющийся тормознул девушку, рассыпался в каких-то извинениях, раз пять поклонился по-старомодному и — вечное обаяние ботаников! — создал вокруг нее еще один лекарский обруч.
Обруч полз-полз, дополз до груди. Дальше все по накатанной: багровый цвет, клякса. И…. уже три черных нитки. Бинго!
— Значит, нити все-таки на роли пуповины, — кивнула я. — И напрямую связаны с количеством зараженных.
— Да, — согласился Давьер. — Видимо, наша Пустота — это пирамида, — лицо его по-своему просветлело.
Мы с любопытством проследили за тем, как негодующая аспирантка после процедуры замахивается на Дахху учебной сумкой… Но потом вроде даже мило прощается. Что-то он там, небось, опять не то сказанул поначалу.
Друг антилопой поскакал к нам. На ходу он колданул еще один лекарский круг — для Давьера.
Нам явилась та же самая картинка: Пустота. А от нее лишь — одна нитка. Черная нитка, стремящаяся в сторону убежавшей девушки.
— Всемирная сеть Пустоты… — пробормотал Давьер, задумчиво ощупывая свою прозрачную грудину.
Я азартно потерла ладони:
— Значит, если мы с вами просветим весь город сразу — то увидим одним махом всех зараженных! Всю паутину. Враг перестанет быть невидимым.
Дахху погасил заклинание, отдышался и с грустью возразил:
— Это красивая идея, но технически невозможно просветить всех одновременно. И все-таки нам сначала нужно научиться удалять Пустоту…
— Вот-вот, позвольте, мы поторопимся с экспериментом, — поморщился маньяк. — Мне уже не терпится избавиться от этой гадости.
* * *
Проводить ритуал решили у Дахху. К его пещере ближе всего от Академии, а времени терять нам действительно не хотелось.
Мы сели кружочком, прямо посреди грядок фейкиного борщевика (в отличие от «людского» собрата, это отличное растение для приготовления лечебных декоктов, и совсем не ядовитое).
Почему в зарослях? Ну, это было самое непросматриваемое место в саду Смеющегося. Не считая той ели, под которой как-то прятались от дождя коблинау и я. Прах его знает, как пойдет эксперимент — лучше затаиться. Но день был такой погожий, что не возникло ни единого желания замыкаться в четырех стенах.
Зонты борщевика, ростом явно претендующего на гордое звание дерева, торчали над нашими головами, заслоняя солнце. Я почувствовала себя маленькой, очень маленькой в этом странном растительном царстве.
А феи-то, малышки, в этом борщевике целые города строят, наверное!
Дахху, Давьер и я дружно приняли позы лотоса, привычные для чьяги. Расставили коленки по сторонам, собрали кисти рук щепотками и устаканили их поверху.
Все это непредумышленно. Просто мы подсознательно искали вселенской гармонии.
— Позовешь бокки, пожалуйста? — попросила я Смеющегося.
— Конечно, — кивнул друг. — Но я думал, мы сначала хотим посмотреть на то, как искра борется против Пустоты без внешнего вмешательства?
— Что-то мне подсказывает, что его искра из трусливых, — фыркнула я, и не думая понизить голос.
Средние пальцы Давьера медленно выпрямились в ответ на реплику. О, какой интересный модифицированный лотос!
Мы уже собрались начать эксперимент, но нашему уединению помешали.
— Йоу, ребята! — улыбнулась Андрис Йоукли, энергично раздвигая джунгли борщевика.
Я удивленно на нее воззрилась.
Девушка развела руками:
— Мне так неловко, что я вчера ушла! В конце концов, я Ищейка, не мне ли знать, что любое дело вначале не имеет ровным счетом никаких доказательств. Наверное, личные проблемы наложились — вот я и умотала, как лентяйка, — она простодушно улыбнулась и дала нам всем «пять» вместо приветствия. — В общем, я к чему — спасибо, что позвали. Айда вместе разбираться с этой недоказуемой бодягой!
Чем веселее щебетала Андрис, тем изумленнее становилось мое лицо.
— А кто тебя позвал? — не постеснялась спросить я.
