— Почему? Господи, почему???
— Там в комнате моя Лялька, при ней нельзя. Она спит очень чутко. Если мы её разбудим — все, атас! Кухня маленькая, ванная тоже…
— А если прямо здесь?
— Как?
— Так…
— Скажи — да! Просто скажи — да!
— А если я скажу — нет?
— Не успеешь!
Да, он резко расстегивает ширинку, спускает брюки, одной рукой удерживая меня. Потом задирает мои ноги и схватив свой член прижимает его к моему лону. Я полностью готова его принять.
Я так хочу этого что, если он сейчас не вставит, я сама на него насажусь!
Он смотрит мне прямо в глаза. Это так возбуждает… Хотя я не понимаю, как можно возбудиться еще сильнее!
— Такая горячая девочка… Ты течешь… Это все для меня?
Ох… мамочки! Он въезжает в меня на всех парах, до самого конца! Я едва успеваю заглушить свой стон….
— Да…
— Что, да? Для меня?
— Да…
— Ты течешь для меня?
— Да…
— Ты ждала меня?
— Да…
— Думала обо мне?
— Да!
— Хотела меня?
— Да, да!
— Хочешь сильнее?
— Да, пожалуйста! Да!
Я и сейчас готова говорить да! Да, да, да! Каждый раз!
Он целует меня нежно, проводя рукой по животику. Эх! Недолго животику быть впалым, скоро я снова буду как ромовая баба…
— Ты будешь самой красивой беременной!
— Ну, конечно! — вспоминаю как ковыляла уточкой, отекшие ноги, и растяжки на животе. — И почему будешь, кстати? Я уже…
— Ты уже самая красивая беременная! Пойдем?
— Да, я же хотела сама нарядить Ульяну!
Конечно, я только помогаю няне, потому что она переживает из-за моего платья. Невеста у нас сегодня Лялька — на ней белоснежный наряд с пышной юбочкой — точно мечта принцессы. Ее почти лысую головку украшает шляпка, на ножках настоящие туфельки. Лялька пока не ходит сама, только держась за руку. Но мама Алекса, Татьяна, сказала мне, что уже вот-вот она пойдет.
Мы в итоге решили не арендовать никаких ресторанов, праздник состоится прямо в нашем доме. Заказали кейтеринг, детских аниматоров, декораторов, которые превратили дом в кукольное царство.
Алекс держит нашу малышку на руках, я стою рядом. Мы очень счастливы.
Гости заполняют дом — первыми, конечно, приезжают родные — родители, Дарья с семьей, Андрей. Потом мои девчонки. Потом друзья, партнеры по бизнесу. Дом заполняет шум и веселье. Место, отведенное для подарков заполнено до отказа — можно открывать детский магазин. Марина и Лена приходят с мужьями, Наталья, конечно, одна — сразу начинает выяснять, где холостяки — я смеюсь, и показываю на брата Алекса. Наташка почему-то смущается. Любопытно!
Я на минутку забегаю в спальню — поправить макияж, и вижу свой телефон, который как раз в эту минуту вибрирует, принимая вызов.
— Я слушаю.
— Привет.
— Привет.
— Не узнала?
— Почему? Конечно узнала. Что тебе нужно?
— Хотел поздравить с днем рождения нашей дочери.
— Спасибо. Неужели вспомнил? Только она не наша дочь. Она моя дочь. Ты забыл? Ты, кажется, подписал все нужные бумаги?
— А ты изменилась.
— Да. Знаешь ли. Спасибо за поздравление. Всего хорошего не желаю, извини.
Я кладу трубку. Думала, меня будет трясти, если я снова услышу его голос, но мне все равно. Только обидно, что я была глупой и наивной. Не жалею только о том, что родила такую замечательную дочку.
— Малыш? Что случилось?
— Ничего, просто решила отдохнуть от шума.
Алекс подходит ко мне, поднимает мое лицо за подбородок.
— Я же вижу. Кто-то звонил? — я молчу, — я убью его.
— Не стоит руки марать. Он… просто поздравил меня с днем рождения Ляльки. И все.
— Точно все?
— Конечно.
— Если он еще раз…
— Я не думаю, что он еще позвонит, да если и позвонит — он для меня никто.
— Правда?
Неужели он ревнует? Я прижимаюсь к нему, хочется, чтобы он был везде. Поднимаюсь на носочки, ласково касаясь губами его щеки.
— Я люблю тебя! Давай забудем раз и навсегда о том, чтобы было в прошлом.
Чувствую, как он напряжен, берет в ладони мое лицо.
— Я люблю тебя, малышка.
Мы проваливаемся в поцелуй, сначала нежный, потом напряженный, глубокий, яростный, бесконечный…
Он спускает бретельки моего платья, обнажая грудь, расстегивает молнию, запуская пальцы под гладкий шелк, касаясь моей кожи. Я расстегиваю его ремень, пытаясь быстрее добраться до его горячего члена, он буквально прыгает мне в руку, такой гладкий, твердый, готовый снова дарить блаженство.
— Ты не закрыл дверь!
— Ошибаешься детка. Закрыл. Ты теперь никогда не будешь надевать трусики?
— Почему… буду… зимой… может быть…
— Хорошо, я это запомню. Только как мне дожить до зимы?
— Вам что-то не нравится, Алексей Владимирович?
— Не поверишь! Мне нравится все!
Он проводит рукой по кружевному ободку моих чулок, лаская внутреннюю сторону бедра. Гладит, рисует иероглифы страсти на моей коже. Потом погружает пальцы в мое влажное естество.
— Алекс…
— Тихо. В доме полно народу, поэтому мы должны сделать это очень тихо!
— Я не могу тихо… ты делаешь так, что я не могу…
— Постарайся, детка…
Он разворачивает меня, раскрывая разрез платья, так, чтобы получить лучший доступ ко мне, приживает одной рукой, второй помогает, толкаясь в меня членом. Потом поднимает руку, которая пропитана моей смазкой, и закрывает мне рот.
Я знаю, что в этом доме прекрасная шумоизоляция, и даже если я буду орать как потерпевшая — никто не услышит. Но я принимаю правила игры! Мне они нравятся.
Он входит в меня быстро, жарко, до упора, его мошонка шлепает по моим бедрам — как мне нравится этот звук. По моим бедрам течет влага. Я изнываю от желания, хочется, чтобы это продлилось подольше, но мы понимаем, что лучше чуть-чуть поспешить.
— Как же это охренительно прекрасно, иметь тебя вот так! Иметь тебя по любому! Как же это заводит, малыш!
