Поймав этот слегка снисходительный взгляд, я аж дёрнулась от догадки.
Ибо горе тому недостаточно вдохновленному, кто сравнивает пришедшие идеи с лампочками! На самом деле хорошая мысль подобна удару молнии: не столько свет, сколько сила, внезапно забравшая тебя в плен — не устоять, не сдвинуться, и нет, никак не проигнорировать…
— Эти четверо — не теневики, да? — спросила я, подскакивая. — Это виры, нарядившиеся теневиками?
— Что?! Как?! — раздались удивленные возгласы моих спутников.
Гординиус стал допивать воду еще жаднее. Испугался, что отберём — за сокрытие важных фактов.
Я взволнованно продолжила:
— Нападение номер три — Безлунный театр. Нет ни одного свидетеля, кто подтвердит, что виры убили теневиков. Мы увидели утром две лужи с остатками масок — и все! Правильно Полынь засомневался: дети не смогли бы «забодать» взрослых, подготовленных агентов в стычке лицом к лицу! Железнолицые размазали бы их в сиротскую яичницу-болтанку! А так: когда Ходящие примчались на теракт, всё их внимание было сосредоточено на четырех смутьянах, подпавших под очарование амплуариев. Сами виры, сидя в засаде, могли распылить в Ходящих какую-то дрянь — ту же лилоцветку или «Ф.Д.»… Потом детишки аккуратно утащили бессознательные тела, раздели их, связали с применением анти-магических кандалов (Тишь умеет такое делать — её патент), сами облачились в золотые наряды — и всё! Пожалуйста, обман удался, жертв нет! Никто и никогда не полезет Ходящим под юбку: в Шолохе их слишком боятся. А снаружи непонятно. Помню, я заметила еще во время своего допроса, что магические золотые мантии отводят взгляд от телосложения, роста и пола агента… Не говоря уж о масках и голосовом аппарате!
Кадия оперлась плечом о стенку туннеля и нахмурилась:
— А зачем имитировать смерть двух Ходящих при помощи серной кислоты?
— Арифметика, йоу! — напомнила Андрис. — Детишек-то в Шолохе всего четверо: Ринда не в счет, она с Тишь. Мальчик умер.
— К-конечно, вы правы, Тинави! — воскликнул Лиссай. — Это объясняет, почему нападения виров продолжаются, несмотря на разоблачительное письмо. Безусловно, они не будут ловить сами себя.
— Еще и поржали над нами, наверное, свиток увидев, — Кадия поморщилась.
Я вновь обернулась к нашему пленнику, который упорно продолжал бить собственные рекорды: каждый раз мне казалось, что выглядеть ещё тоскливей нельзя, но каждый раз Гординиусу это удавалось… Нет предела грустным моськам.
— Я права? Завтра псевдо-Ходящие приведут короля прямиком в ловушку?
Альбинос — спасибо ему за это — не стал отводить глаза, как прежде, морщиться, мямлить, — нет, правда, спасибо ему за первый прямой взгляд этой весною, потому что где-то в глубине души мне было так неловко за то, что Кадия знает — я когда-то ходила на свидания с этим трусом…
— Да, приведут. Сегодня в полночь, как только наступит восьмой день, — сказал Гординиус, и Кад в порыве ярости стукнула кулаком о стеклянную стену, а Лиссай едва слышно вздохнул.
Я продолжила:
— Значит, ты тоже думаешь, что она убьет Сайнора?
— Не уверен, что только Сайнора… — проговорил Гординиус. — Может быть, всех, кто однажды её расстроил. Я не знаю, Тинави, сердцем клянусь, я не знаю.
Андрис Йоукли достала из кармана часы на цепочке, и, попросив меня подсветить, присвистнула:
— Йоу, ну что я вам скажу. Формально новый день наступит уже через четыре часа.
— Зашибись! — снова взвилась Кадия, в которой энергии всегда так много, что впору придумывать специальный кадия-аккумулятор. — Просто зашибись! Теперь нам надо не только выкрасть Мелисандра и найти Полынь, но еще и успеть вернуться в Шолох и спасти там всех, неугодных чокнутой богине. Серьезно? Как, блин, мы это провернем?
Мы глубоко призадумались.
Я сложила руки замком и забросила их за голову: эта поза всегда придает мне уверенности, побочный эффект которой — способность соображать.
— Ну, — сказала я, — Если Тишь собирается Прыгнуть во Дворец, ей точно потребуется снять телепортационную глушилку, так? Значит, Лиссай сразу сможет открыть дверь — и мы с богиней окажемся в Шолохе одновременно или почти одновременно.
— Милая Тинави, но я не ощущаю блок — и вряд ли почувствую его исчезновение…
— Попросите унни следить за этим. Она может, просто будет чуть-чуть сокращать ваши силы. А пока мы все равно заперты в пустыне — давайте все-таки разберемся с Мелисандром. У меня есть мысль, как попасть в Запретный квартал, вызвав минимальное количество подозрений.
— А что делать с Полынью? — спросила Андрис.
Я облизала губы, поняв, что все выжидающе смотрят на меня. Как-то внезапно я стала лидером нашей компании, ой-ой.
— А что ты с ним сделаешь? В нашей ситуации в Полынь можно только верить.
И я рассказала ребятам свой план.
ГЛАВА 28. Запретный квартал
Запомни: никто никого не касается просто так!
Мудрость нимф из Лютгардии
Я решила сыграть с Тишь ту же шутку, какую виры сыграли с нами: переодеться. Устроить маскарад среди пустыни: лучший из лучших; костюмы и глубже; организован при поддержке королевского Дома Ищущих.
Благо у нас есть Лиссай, новоиспеченный мастер иллюзий. И если вчера магический профиль принца показался мне несерьёзным (то ли дело боевая магия или лечение!), то сейчас я в который раз убедилась: в ином раскладе «двойка» обеспечивает лучшую комбинацию, чем «туз». Пока партия не закончена, отчаиваться нельзя. Особенно когда играешь с жизнью — шулером, любящим поддавки.
— Да ты модница! — прыснула Кад, услышав мою идею. — Вообще, классно! Я как раз на Хэллоуин хотела одеться в зомби, — подружка подмигнула, — Отрепетирую, так сказать.
— Учти: отрепетируем плохо — до премьеры не доживем, — предупредила я.
Гординиус Сай, который был нашим проводником — взялся довести нас до Запретного квартала прямо по канализации — неожиданно вклинился в разговор:
— Если вы хотите прикинуться мертвецами, которые прислуживают Тишь, то они выглядят как мумии. Мы в пустыне, трупы здесь высыхают, а не разлагаются. Как и надежды, как и сердца…
— К-как удачно! — обрадовался Лиссай, — Мумию мне будет легче нарисовать, я хорошо помню, как выглядела наша спутница.
— Ну ёлы-палы, — Кадия расстроилась. — А я хотела быть классическим гниющим мертвецом.
— Я могу наполовину оторвать вам ноги, — предложил принц. — Будете переваливаться, как настоящий зомби.
— О! А челюсть раздробить можно? Чтобы она набок свисала, устрашающе?
— Да, думаю, получится.
— Йоу, ребят: дроби́ не дроби, но механика движений у зомби и мумии разная. Хотите надурить Тишь — не делайте салат из мертвечины!
