Она начиналась прямо у нас под ногами, как по заказу, и уходила, конечно же, в Город Небесный. Хвала всем богам, лестница была нормальная — не веревочная. Правда, у нее напрочь отсутствовала такая важная характеристика как плотность. Зато освещение не подкачало: лестница сама была как огоньки авроры — зеленая, белая, местами розовая. Невыносимо хотелось коснуться её рукою, хотя бы в эстетических целях.
— …И, может, сейчас опять попробуют! Кажется, нас зовет очередное приключение, — бодро закончил Берти, поднимаясь и делая шаг вперед. — Или ты тут подождешь? Высота, всё такое?
Мысль о том, что по лестнице можно и вовсе не подниматься, даже не промелькнула в его лохматой голове. Даже рядом не пролетала. Сразу сдалась, свалив за горизонт, отпускница.
Мне до пепла нравился такой подход.
Я пренебрежительно фыркнула в лицо опасности и, отложив страх куда подальше, вперед Голден-Халлы шагнула на лестницу. Ведь главный бонус хождения первой: тебя, если что, поймают. Ступень отозвалась кристальным звоном, будто по бокалу игристого стукнули вилочкой.
Небеса, я иду! Трепещите!
Глава 25. Твердая "В"
Чем выше мы поднимались, тем детальнее виделся город.
Он оставался соткан из потоков света, но свет дробился и уточнялся, а потому из него рисовались узкие улицы с хорошенькими домами, башни с куполами-луковками, горбатые мостики и текучие реки — мерцающие облака.
Жители Города — неясные, пульсирующие фигуры, облаченные в разноцветные платья и высокие тюрбаны, — легко перебегали с крыши на крышу, скользили вдоль стен и окон. Иногда они замирали парами, один касался другого рукой, и жители долго стояли, не шевелясь, а вокруг них разгоралось мягкое золотое свечение… Выглядело красиво. Видимо, они общаются телепатией?
Никто не обращал внимание на нас: две фигурки, которые, сосредоточенно сопя, карабкались по ступеням. Наконец призрачная лестница закончилась у перламутровых ворот. Я постучалась.
Ну как постучалась.
Кулак мой прошел сквозь ворота, да так рьяно, что вслед я чуть не клюнула их носом. Берти, успевший схватить мой локоть, удержал меня от лобовой атаки на город.
— Хм. Покричим? — предложил сыщик через пару минут, после серии опытов уже с его кулаком и сапогами.
Мы стали кричать…
Впрочем, в какой-то момент я запнулась, предоставив честь продолжать Голден-Халле. Потому что сама я вдруг увидела, что моя рука — проткнувшая ворота — теперь покрыта странной, почти прозрачной пудрой, слегка мерцающей при движении. Ой. Вероятно, это та самая «пыльца», о которой рассказывал Берти? Мне стало тревожно, ведь я заметила её уже после того, как успела потрогать испачканными в ней пальцами лицо. Я достала из кармана маленькое зеркальце. Мой нос тоже слегка светился. И губы.
— Эм, Берти, что там насчет «таинственных эффектов» пыльцы? Ты знаешь подробности? — хотела спросить я у увлекшегося попутчика, который уже распевал что-то вроде опереточной арии «Снизойди до меня», но…
В этот момент нас наконец-то почтили вниманием.
С той стороны к воротам одним плавным текучим движением подтянулась тень, и створки открылись. За ними стоял один из жителей Города — такой же зыбкий и сияющий, как всё вокруг.
— Добрый вечер! У вас тут лестница выпала, — улыбнулся Голден-Халла, сопровождая слова указующим жестом. — А мы соседи снизу. Мы не то чтобы против, но решили предупредить.
— Тем более, — вступила я, — У вас наверняка есть для нас какой-нибудь квест. Маленькое каверзное задание, которое никто другой во всех Лилаковых горах ну никак выполнить не может, поэтому вы долго-долго ждали нас… Поздравляю! Вот они мы!
И я улыбнулась широко и уверенно, как знаменитость, дитя оваций.
Существо — назвать его человеком у меня язык не поворачивался — медленно наклонило голову. Потом подняло ладонь и положило её как будто на невидимое стекло, разделяющее нас. Из центра ладони полился свет — на сей раз насыщенно-синий.
Он стал виться туманом и сложился в курсивный текст на стародольнем магическом языке:
«Бертрам Голден-Халла, ты прав, мы — Оставленный Овердил. Поработай над произношением. Овердил — твердая «В» перед «Е». Для нас это важно. Чтобы это сказать, мы вас и позвали подняться».
— Это шутка? — неуверенно предположил Берти, чья «мимическая психология» тут, по понятной причине, не работала.
Существо не ответило. Только укоряюще подуло на буквы, и они растворились в воздухе. Потом житель Овердила протянул обе руки вперед, и одною дотронулся до моего плеча, а второй — до Голден-Халлова.
— Так. Стоп. А как же квест?! — расстроилась я, поняв, что с нами прощаются.
— «Никакого квеста нет. До свидания», — мысленно ответил мне Овердил (я, мы, ты, они — всё един Овердил, поняла я в момент контакта).
— Но я так хочу посмотреть на ваш город!
— «Потом — обязательно, Тинави из Дома Страждущих. Но не сегодня».
И мы исчезли вместе с Жителем, чтобы мгновение спустя найтись там же, где и раньше — на снегу, возле заглохшей музыкальной шкатулки, в пятистах метрах от лагеря йети.
— Нет, вы серьезно?! — закричал Берти, вскакивая на ноги, и со смесью восторга и возмущения глядя в небо — теперь респектабельно-черное, без всяких там сполохов и огней. — Ради правильного произношения позвали?! Что за лингво-террористы! Тинави! — он импульсивно обернулся ко мне. — Как будем реагировать? Cмотри, у нас есть варианты: устроим Большой Призыв Овердила К Ответу; сочтем произошедшее лучшей из тайн — нерешенной, читаемой как угодно; или сойдёмся на том, что йети в глинтвейн подсыпают лишнего?
— Бр-р-р! — только и ответила я, всё еще слишком пораженная. — А ты слышал, что Житель пригласил меня изучить их Город однажды?
— Мне кажется, это он тебя так вежливо «послал», — не согласился Берти. — Хотя я буду рад, если ошибаюсь.
Мы, стоя бок о бок, убрав руки в карманы, молча смотрели на звезды. На душе было щекотно и немного грустно. Будто перышком провели по шее — и спрятали — а тебе так хочется продолжения.
— …Если все-таки пригласят — позовёшь меня с собой? — тихо закончил сыщик.
— Обязательно, — пообещала я. — Как только Город явится, я пришвартую его на пристани за какой-нибудь толстый канат — насильственно — и пошлю тебе голубя в Саусборн. А пока ты едешь, стану подкармливать Жителей лунным светом и бликами солнца. И буду читать им сказки на ночь — в рупор, сидя на шпиле шолоховской Башни Магов. Ну, чтоб поближе.
— Только колыбельные им не пой, ладно? — со смешком попросил Берти, вспоминая опыт с сольвеггой. — А то никакой канат не удержит.
— Так и быть, подавлю свою певческие порывы! Думаю, им и без музыки настолько понравится, что они от меня улетать не захотят.
— Я бы точно не захотел, — серьезно кивнул Голден-Халла.
