— А ты бы только обрадовался, да? — буркнула я. — Ишь, как сочно расписываешь.
— По-моему, ты путаешься в злодеях, — огрызнулся Артур.
Я вздохнула.
При мысли о том, что я могла остаться в эпицентре взрыва, меня нехило так передернуло. Вот же жук этот Борис… Неужели с самого начала все мое спасение было ложью? С другой стороны, он ведь не мог знать, что я побегу к порталу.
Ага.
Я подошла к Артуру, сидящему на столе со светлячками, и обвинительно ткнула двумя пальцами ему в грудь (одним уж слишком неприлично!). Под пальцами, к моему удивлению, сильнейше громыхало сердце…
— Неувязочка, Эдинброг! Как Борис мог сообразить все это на ходу? В смысле, я поняла, что у вас тут уже была такая кража, предположим, он о ней слышал, окей. Но вот так всё воспроизвести?
— Он не только слышал, — Артур вскинул брови и, сжав мои пальцы, педантично убрал их со своей рубашки. — Он был её участником. В тот раз кристаллы крали мы с ним. И это я придумал наш план.
— Фью-ю-ю… — сказала я, с новым интересом оглядывая собеседника.
Колдун спрыгнул со стола и пошел на выход, как будто разговор был окончен. Но меня это определённо не устраивало!
Я поскакала за ним и вцепилась ему в рукав:
— Уж изволь продолжить!
И пока мы шатались по ночным, удивительно мирным коридорам академии (только тихое сопение доносилось из спален), Артур говорил.
— Когда-то мы с Борисом дружили. И с учетом того, что он бухгалтер, а я — творец, — (фью-ю, повторила я мысленно и издевательски: ишь, гордый!), — Нам нравилось придумывать всякие махинации с твердой финансовой и магической выгодой. Кража кристаллов-цэйров была одной из таких шуточек. Как видишь, удачной — уже три года прошло, а никто до сих пор не пронюхал, что половина стражей на постаментах — фальшивки. В этом плане ты оказалась наблюдательней всех, когда обратила внимание, что часть ангелов улыбается… В оригинале-то улыбались все. Только я умудрился это упустить, когда создавал дубликат.
— Никогда Штирлиц не был так близок к провалу… — пробормотала я. — Так, ну а в этот-то раз ты сообразил им улыбочки прицепить?
— Это не смешно! — вскинулся Эдинброг. — Но да, приклеил… В общем, тогда мы с Борисом украли десять цэйров. Поделили пополам. Он хотел сразу украсть еще — подменить всех ангелов, но мне показалось недальновидным оставлять академию вообще без ночной охраны. Поэтому мы ограничились десятью. Позже, вопреки своему желанию, Бор не мог провернуть этот фокус в одиночку — кто-то должен был закрыть клетку, а его новый дружок Иньч трусоват для подобных игр. Сам Бор тоже не хотел стоять на роли раненой приманки. Так что с тобой Отченашу повезло… Приятная случайность в виде чокнутой девицы, не знавшей о комендантском часе, ну а потом — ложь, нахрапистость, импровизация. Короче, Вилка. Я хочу, чтобы ты добыла мне кристаллы, украденные Борисом в этот раз.
— Ээээ…
У меня в голове вдруг заиграла типичная такая музыка из фильмов о криминальных разборках.
— Зачем они тебе?
— А вот просто так. Хочу, — нагло ответил Артур и скрестил руки на груди. Потом подмигнул. Издевается, зараза. Проучить решил. — Вот ты на вечеринку хотела, а я хочу кристаллы. К тому же, неужели тебя саму не бесит, что он вот так воспользовался тобой? А так — смотри, уже потихоньку собираешь коллекцию артефактов… Ты ведь жемчужинку еще не потеряла, я надеюсь? Будут тебе сувениры по возвращению.
— Хм, — сказала я. — Хорошо, предположим. Но как мне достать эти цэйры? Говорят, Борис вообще уехал в столицу. Может, он их с собой взял и уже продал.
— Нет, точно нет. Их так просто не сбудешь. Товар специфический, придется с кем-то договориться.
— Почему ты сам их у него не отберешь?
— Во-первых, это неинтересно! Во-вторых, учитывая наши с Борисом отношения, я могу немного увлечься. И тогда придется закапывать труп. А мне бы не хотелось в ближайшие пару недель вылететь из академии. Что бы там кто ни говорил, но я собираюсь с блеском закончить эту чертову учебу, пойти в Антрацитовую Библиотеку, изучить там отцовское плетение и заткнуть всех этих Тварей в такую задницу всея Вселенной, что они больше никогда оттуда не выберутся, — достаточно агрессивно закончил Артур.
У меня возникло ощущение, что задницей он грозился не только Тварям.
— А что ты будешь делать потом? — вдруг стало любопытно мне. — Ну, когда исполнишь свою великую миссию?
"Если исполнишь" я тактично говорить не стала.
— Не знаю, — резко ответил Эдинброг. — Потом придумаю.
Но какая-то странная тень, вдруг мелькнувшая у него в глазах, дала мне понять: этот парень врёт. Для себя он что-то там уже решил.
Интересно, что?
Глава 24. Полеты на нойдиче
Утро началось с того, что в меня швырнули тюбиком солнцезащитного крема.
— Подъем! — грозно сказал Артур после того, как я, к его вящему изумлению, проигнорировала прилетевший снаряд.
— Мы не в армии, эй! — простонала я, еще глубже закапываясь под подушку. — Можно же как-нибудь понежнее?..
— Понежнее было в семь утра, когда я сказал тебе «доброе утро». Чуть менее нежно — в девять, когда я спросил: «Разве ты сама не хотела тренироваться?». А сейчас уж, прости, время крайних мер под названием полдень.
— Серьезно? — я одним глазом вынырнула из-под подушки.
Не то чтобы он у меня на веревочке, как у улитки, но определенное сдвигание наволочки в плоскости диагонального сечения… Ой. Запуталась. Неважно.
Доброе утро!
Ну или добрый день, раз…
— …Да, уже, полдень, — подтвердил Артур. — Среды. А значит — наш первый экзамен послезавтра.
Чиж, пролетавший мимо распахнутых во всю ширь французских окон, в ответ на эту информацию присвистнул удивленно: вот время летит!
Эдинброг проследил за ними взглядом, полным симпатии. Он, уже очень бодрый и подтянутый, стоял на пороге между комнатой и балконом, обуреваемый тюлем, как фатой. За спиной у мага царила такая летняя благодать, что я тотчас устыдилась своего излишне долгого сна.
Ослепительно-сочные, жаркие столбы света пронизывали редкие белые облачка и проливались на земле галианскую, как гимн июню… Оглушительно щебетали птицы. Пионы благоухали и приветливо кивали своими огромными головами. Из Сироппинга, радости моего сердца, доносился прельстительный аромат выпечки и кофе — ему для этого приходилось огибать немалое количество шпилей, но он очень старался…
Я сладко потянулась и уточнила:
— Итак, послезавтра экзамен… А какой из них?
— Боёвка. И, кстати, утром была жеребьевка, — благостное лицо Артура чуть потемнело. Я решила — от неудачной рифмы, но оказалось, что нет… Ибо: — Судя по всему, удача моя опять пошла погулять, — продолжил студент. — Потому что мы будем сражаться с нимфином Капризом и его пумой.
