- Когда ты зла, - добавил Николас, не скрывая насмешки, отметив мою реакцию на своё прошлое "заявление".
Вместе с тем мужские руки скользнули выше, принявшись расстёгивать мою блузку, ласково поглаживая обнажающиеся участки кожи. И на мои вопросы по поводу работы в школе он так и не ответил! Да и вообще, кажется, позабыл обо всём остальном, следя исключительно за своими действиями. В глазах цвета морской волны настоящий огонь вспыхнул. А меня всё ещё продолжало дробить на части.
Какая-то, с виду разумная часть меня, требовала удовлетворить свои самые низменные желания. Что такого в этом? Всего лишь физиология, способная принести облегчение измученному полуторогодовалым воздержанием организму. А потом мы просто разойдёмся, как прежде. Ничего особенного. Просто секс.
Другая - вроде как, отвечающая за гордость, намекала на то, что стоило бы "держать лицо" и не выглядеть настолько жалкой и нуждающейся.
Ещё одна - призывала оттолкнуть альфу, послать его куда подальше, заодно и просветить, за что же я его так люто ненавидела в данный момент, а затем и вовсе прекратить весь этот цирк, веющий безумием и помешательством.
И как поступить? Если гордости давно не осталось, а оттолкнуть мужчину я точно не смогу. Сдаться? Снова быть униженной? Проиграть ему. Или...
- Зачем, Ник? - спросила совсем тихо. - Зачем ты мучаешь меня? И себя. Нас обоих.
Да, надо отвлечься!
Мужчина ответил не сразу. Сперва приспустил лифчик, обнажив грудь, потом ещё и лизнул горошину соска, чуть прикусив, и только когда отстранился, посмотрел на меня, жёстко усмехнувшись.
- Поверь, лисёнок, я тебя ещё даже не начинал мучить. Всё ещё впереди.
Он резко подался вперёд и принял сидячее положение, усадив и меня. На себя.
Что я там говорила о гордости, благоразумии и физиологии?
К чёрту всё...
Остались лишь голые инстинкты!
И отчаянная потребность чувствовать свою пару. Хотя этот мужчина, по сути и не мой вовсе. Не был им никогда в полном понимании этого значения. И не будет.
Да и не важно это сейчас!
Больше не раздумывая о всякой ерунде, обхватила его лицо обеими ладонями, буквально впиваясь ногтями в кожу, может быть даже причиняя боль. Это тоже не имело значения. Лишь вкус поцелуя на моих губах.
Николас словно закаменел весь. Так сильно напряглось тело подо мной. И на поцелуй не ответил. Лишь когда я уже собралась отстраниться, в кабинете раздалось полное ярости рычание, а меня буквально стиснули в объятиях. И да, я всё-таки получила этот треклятый поцелуй. Жадный, властный, полный желания, пропитанный ненавистью и безысходностью. Как и всё то, что жило во мне самой.
Блузку с меня банально сорвали, отшвырнув в сторону. И юбку. И нижнее бельё. И всё это в считанные мгновения. Мужские руки нетерпеливо обследовали моё тело, то ласково массируя, то сжимая до боли. И я сама такая же, словно с катушек окончательно слетела. Как сумасшедшая, сама же подавалась навстречу раз за разом, негласно требуя всё больше, ближе, ещё острее. Чтоб крышу уже окончательно снесло, и я могла забыться в этой нахлынувшей волне похоти...
Но всё вдруг прекратилось.
Ещё одно рычание и меня просто отшвырнули в другой угол дивана, а сам Николас прикрыл глаза и откинулся на спинку, тяжело дыша.
- Убирайся, пока я тебя не прибил, рыжик, - прохрипел он тоном полным ярости и ненависти. - Вечером придёшь, Андрэ скажет тебе, что надо делать, - поднялся с дивана и направился к противоположной стене.
Там оказалась скрытая дверная панель, за которой обнаружилась ванная комната: узкое длинное пространство с двумя умывальниками, а в дальнем углу виднелся край душевой.
- Тогда прибей лучше, - прошептала, закрывая глаза, подтягивая колени к груди, обнимая себя обеими руками.
Можно подумать, то действительно помогло бы защититься...
- Слишком легко для тебя, крошка. Да и брат же расстроится, - хмыкнул, включая воду, и принялся умываться.
Можно подумать, ему было хоть какое-то дело до моего брата. Как и до меня самой.
- Да, и ты сам подыхать не хочешь, я помню, - подвела итог собственным мыслям уже вслух, сползая с дивана.
Ноги подкашивались, а низ живота словно в тугой узел стянуло. Меня изрядно пошатывало от ломающего перенапряжения в теле, но свои вещи я всё же подобрала. Даже на себя надеть обратно умудрилась.
- Сдох я уже давно, рыжик, - заметил в полнейшем безразличии Николас, выходя ко мне. - В тот день, когда отчаялся тебя найти, - холодно оскалился. - Так что не надо сейчас строить из себя жертву. Мы оба знаем, что ты ею никогда не была и не будешь.
И вот стоило бы мне молча уйти. Проглотить очередное это прущее из него невесть откуда дерьмо. Но волчья сущность брала верх. А сопротивляться ей я... устала.
- Ты прав. К чёрту это лицемерие, Никки-детка, - усмехнулась, отзеркалив его холод в своём голосе. - Мои сутки заканчиваются только к вечеру. Ни меня, ни брата к этому времени в Рио не будет. Засунь себе все свои мстительные замашки куда подальше и поглубже. Я не собираюсь участвовать в этом представлении, -отвернулась от него и направилась на выход.
Останавливать меня не стали.
- Пригласи ко мне Викки, - донеслось деловое от него вслед, и то не мне.
Да, пора с этим действительно заканчивать!
Ушла...
Из кабинета. А вот перед лестничным пролётом, по которому мне навстречу поднималась голубоглазая брюнетка с пышными формами, я остановилась. И лишь каким-то чудом удержала себя, чтобы не вцепиться в тёмные густые вьющиеся локоны девицы, по всей очевидности несущей кофе местному начальству. С учётом, в каком состоянии он пребывал на момент моего ухода, не трудно догадаться, что за этим “кофе” последует дальше. Перед глазами снова и снова всплывали самые незавидные картинки с участием огненного альфы. Он и прежде верностью не отличался, ведь никакими метками мы не обменивались. А теперь так и вовсе не станет... Сволочь! Ненавижу!
Вонзить себе что ли один из столовых ножей в солнечное сплетение по самую рукоять? Как раз, вон, валяется несколько на барной стойке, уровнем ниже. Уверена, будет не намного больнее, чем то, что прямо здесь и сейчас разрывало грудную клетку. А так, глядишь, волчара ещё немного пострадает, когда поймёт, что я лишила его возможности и дальше надо мной издеваться.
Глава 5
Николас
Стоило хрупкой фигурке огненной волчицы скрыться за дверью, как я с гневным рычанием впечатал кулак в стену, проделав в той дыру.
- Тварь! - выругался едва слышно, прикрыв глаза, стараясь успокоить натянутые нервы.
И ведь едва не поддался парному притяжению. До сих пор не понимал, как смог остановиться, учитывая, что вот уже несколько часов страдал бесконтрольным стояком. Уйти бы из кабинета и приказать проветрить его, да только духу не находил, избавиться от пропитывающего всего меня и помещение насквозь запаха секса и рома. Разве вообще возможно, чтобы кто-то так пах? Секс и без того имеет свой запах. Но именно её сносил выдержку, как ничьё другое возбуждение. И я, как последний конченный нарик, дышал этим сладким воздухом на манер мазохиста.
