Существовало, бесспорно, множество сфер деятельности и фаз, в которых Скалон проводил жесткую политику. Период военного положения был беспокойным и исполненным насилия. Это была фаза массовых забастовок и закрытия заводов, фаза политических убийств и казней. Несмотря на то что печально известные военно-полевые суды действовали только до апреля 1907 года, число смертных приговоров, выносимых по всей Российской империи, оставалось до 1909 года неизменно высоким. Варшава и Царство Польское и по этому критерию были одной из зон наиболее интенсивного насилия: процент приведенных в исполнение смертных приговоров был выше только в Москве и Вильне
725. В 1907–1908 годах в Привислинском крае был поставлен и рекорд административных высылок – более 8,5 тыс. человек, около трети всех высланных в империи, были осуждены к этой мере наказания варшавским генерал-губернатором. Уголовная преступность была большой проблемой в Царстве Польском, так как власти даже в условиях военного положения не могли справиться с незаконным оборотом огнестрельного оружия
726. Постоянно высокий уровень насилия способствовал тому, что генерал-губернатор счел необходимым продолжать регулярное использование военной силы для поддержания общественного порядка и сохранять численность войск Варшавского гарнизона на уровне 65 тыс. человек до 1914 года.
Таким образом, времена военного положения в Польше характеризовались обыденностью насилия и повсеместным присутствием военных. Но этим повседневная жизнь в Царстве Польском отнюдь не исчерпывалась. После 1906 года люди быстро привыкали к перманентности чрезвычайной ситуации. Они обучились правилам игры, следуя которым могли жить своей жизнью в условиях военного положения и по которым должно было осуществляться взаимодействие в обществе. Кроме того, уже сама по себе большая продолжительность военного положения вела к тому, что оно не оставалось статичной констелляцией условий: это был скорее комплекс многочисленных процессов торга и переговоров, временных договоренностей и частичных уступок.
Революция 1905 года, несомненно, способствовала широкой социальной и политической мобилизации населения. Опыт стачек, студенческого, школьного и гминного движений, у кого-то – участие в деятельности той или иной партийной организации или в одной из многочисленных ассоциаций, связанных с политическими партиями, использование новых форм печатного слова и собраний в «дни свободы» и не в последнюю очередь вынесенный из революционных событий урок, что широкое общественное движение способно заставить царский режим пойти на значительные уступки, – все это привело к широкой интеграции населения в политико-коммуникативную сферу, где обсуждались вопросы политического устройства страны в целом и польских провинций в частности.
Этому благоприятствовали и возможности для общественной самоорганизации, которые генерал-губернатор предоставлял гражданам даже в период чрезвычайного положения. Новые свободы и гражданские права, вытекавшие из мартовских положений и Основных государственных законов апреля 1906 года, действовали в принципе и на территории Царства Польского, однако ввиду военного положения действие их было частично приостановлено. Поэтому если с 1906 года общественная жизнь в крае значительно активизировалась, то это было результатом целенаправленной политики толерантности со стороны генерал-губернатора. Таким образом, в годы военного положения наблюдалась своеобразная одновременность чрезвычайного правового режима и обыденной общественной жизни, разрушительной деятельности, какой были репрессивные меры или теракты, и «созидательного труда» в традиционном позитивистском смысле.
В этом труде принимали значительное участие легализованные или по крайней мере непреследуемые политические партии. Их деятельность в ходе думских избирательных кампаний создавала новые форумы, где вырабатывались политические мнения и подходы, характерные для модерной массовой политики. Когда в выборах во II Думу зимой 1906/07 года решили принять участие некоторые партии социалистической ориентации, соперничество за право называться в Санкт-Петербурге выразителями польских интересов обрело новое измерение. В этом прямом поединке с социалистами национал-демократические партийные организации сумели добиться победы. Это было связано, во-первых, с тем, что они вместе с «реальными политиками» и «прогрессивными» создали надпартийный Союз национальной концентрации, т. е. проводили мудрую коалиционную политику. Во-вторых, они активнее, нежели их соперники-социалисты, занимались профессиональной массовой политической работой, через множество околопартийных организаций целенаправленно апеллируя к различным сегментам электората и поддерживая эту коммуникацию с помощью широкого спектра печатных органов
727.
Здесь тоже сыграла свою роль терпимость имперских властей – они почти не препятствовали деятельности эндеции: в списке «революционных группировок», который составил Скалон в ноябре 1906 года, национал-демократы, в отличие от социалистических партий, не значились. Мобилизационные стратегии партии Дмовского и возглавляемого ею Союза национальной концентрации привели к успеху: им удалось добиться высокой явки на выборы II Думы даже в отдаленных регионах Царства Польского, а кроме того, они доминировали и на избирательном собрании, и в польской группе депутатов, прибывшей в феврале 1907 года в Таврический дворец. Но в дальнейшем – после того как 3 июня 1907 года Столыпин изменил избирательное право – политической активности, сравнимой по силе с этой, уже не удавалось достичь. Третьеиюньский государственный переворот нанес большой удар по позициям Царства Польского в парламенте: число польских депутатов сократилось с 37 до 14 и была введена «русская избирательная курия» в Варшаве, имевшая право избирать одного из двух депутатов от города. Разочарование было в Привислинском крае всеобщим
728.
И все же думские выборы 1906 и 1907 годов имели долговременный эффект: широкие слои населения, в том числе и те, кто прежде был отрезан от политической жизни, приобрели новый опыт, познакомившись с партийной агитацией и приняв участие в выборах (пусть и непрямых). Численность членов партий и аффилированных с ними организаций свидетельствует о том, насколько широкий общественный охват имела политическая активность этих лет.
Более того: опыт участия в принятии общественно значимых решений отнюдь не ограничивался партийной деятельностью и избирательными кампаниями. В особенности профсоюзное движение 1906–1907 годов обеспечило профессиональным объединениям в Царстве Польском широкую социальную базу. Несмотря на то что действующее военное положение существенно ограничило свободу союзов и собраний, закрепленную в Основных государственных законах, царские власти сначала разрешили создание и деятельность большого количества организаций, представлявших интересы как трудовых коллективов отдельных предприятий, так и целых отраслей. Однако профсоюзное движение в Царстве Польском, быстро поднявшись, так же быстро пошло и на спад. Уже в течение 1906 года многие организации получили от царских властей отказ в регистрации или были, после своего недолгого существования, ее лишены. В столкновении с работодателями профсоюзы во время «большого локаута» в Лодзи потерпели фиаско. В ходе трудового конфликта, продолжавшегося с декабря 1906 по апрель 1907 года, лодзинским фабрикантам удалось победить бастующих рабочих и поддерживающие их профсоюзы
729. Но, хотя период широкой профсоюзной самоорганизации оказался недолгим, он все же способствовал всеобщей мобилизации общества. Многие из профсоюзных активистов 1906 и 1907 годов продолжили свою деятельность в последующие годы в различного рода иных общественных организациях.
