Несмотря на все эти контрастные и неоднозначные характеристики стиля руководства, отличавшие Гурко, долгое десятилетие его правления вряд ли можно охарактеризовать как период кооперации между царской бюрократией и местным обществом. Даже представителей варшавского позитивизма или консервативных сторонников мирного сосуществования отталкивала грубая манера общения генерал-губернатора. Вряд ли кто-то из них был опечален, когда в 1894 году Гурко был отозван со своего поста новым царем и на специальном поезде отбыл в Петербург.
Павел Андреевич Шувалов и Александр Константинович Имеретинский
Николай II, как некогда и его отец, использовал свое восхождение на престол, чтобы осуществить значительные кадровые перестановки в Царстве Польском. Замена Гурко на слывшего умеренным Павла Андреевича Шувалова была лишь одним из важных кадровых решений этих лет, а вторым был перевод Апухтина в 1897 году на другое место службы и назначение либерального профессора математики Валериана Николаевича Лигина попечителем Варшавского учебного округа.
Эти изменения способствовали тому, что на короткое время у польской общественности возникла надежда на «эру перемен» и началось действительно продуктивное сотрудничество части местного общества с царским административным аппаратом. Решающую роль здесь сыграл прежде всего Александр Константинович Багратион-Имеретинский – преемник Шувалова, освобожденного, по состоянию здоровья, от должности генерал-губернатора уже через два года. Хотя сам Имеретинский занимал этот пост только четыре года, на период его правления (1896–1900) все же выпал ряд решений, которые заметно изменили если и не принципиальную структуру, то стиль имперского господства в Привислинском крае
236.
Имеретинский был грузинским князем и генералом царской армии, свой первый опыт службы в польских провинциях он приобрел еще во время разгрома Январского восстания. Подобно Гурко и Альбединскому, Имеретинский тоже получил воспитание в Пажеском корпусе, затем обучался в Николаевской академии Генерального штаба, а в 1850‐е годы участвовал в военных действиях на Кавказе. Во время подавления польского восстания 1863 года он завоевал доверие наместника Берга, который в 1867 году добился его назначения начальником штаба войск в Варшаве. В 1873 году Имеретинский стал начальником штаба всего Варшавского военного округа. Таким образом, он более десяти лет из своей военной карьеры провел в неспокойных краях на Висле. Во время Русско-турецкой войны, в 1877 году, Имеретинский участвовал в осаде Плевны. Наконец, в 1881 году Александр III назначил его главным военным прокурором и начальником Главного военно-судного управления, на каковых постах Имеретинский и прослужил до 1891 года. В 1892‐м император сделал его членом Государственного совета. В 1896 году состоялось назначение князя на пост варшавского генерал-губернатора.
Несмотря на участие в подавлении Январского восстания и в военном обеспечении петербургского владычества над польскими землями в 1860–1870‐е годы, Имеретинский уже на момент своего назначения генерал-губернатором считался сторонником российско-польского диалога. По словам историка Сергея Татищева, Имеретинский сформулировал свою миссию следующими словами:
[…] доказать полякам на деле, что русская власть печется и заботится об их нуждах и пользах и всегда готова, насколько это от нее зависит, споспешествовать не только их материальным интересам, но и духовным их потребностям, под одним непременным условием, чтобы они пребывали верными подданными Императора Всероссийского, сознавая себя гражданами единого и нераздельного русского царства
237.
Таковы были принципы, которыми руководствовался в своем исполнении должности генерал-губернатора Имеретинский. Он заботился об активизации сотрудничества с той частью польского общества, которая была готова принять факт окончательной инкорпорации Польши в Российскую империю. Имеретинский исходил из соображения, что долгосрочная стабилизация польских провинций возможна только в том случае, если по крайней мере весомые группы местного населения будут относиться к петербургской власти положительно. Инициированные генерал-губернатором реформы и уступки были направлены на восстановление «доверия» со стороны поляков. Цель была не в том, чтобы кардинально изменить структуру управления Привислинским краем, а в том, чтобы в символических полях, по поводу которых шла борьба, показать готовность к переговорам и компромиссам. Первый подробный рапорт Имеретинского из Царства Польского читается как манифест его реформаторских намерений
238.
Центральным поприщем его деятельности была политика в сфере образования. Был ли Имеретинский инициатором отзыва Апухтина, неизвестно. Но отъезд последнего в 1897 году из Варшавы Имеретинский использовал, чтобы подвести сокрушительные итоги деятельности бывшего попечителя: в результате ошибочной школьной политики последних восемнадцати лет, писал он в Петербург, существует множество недостатков в низших и средних образовательных учреждениях. Прежде всего необходимо срочно изменить общую антипольскую направленность школ. Целью является создание новой государственной школы, которая будет оказывать влияние за счет своей внутренней моральной силы, а не за счет угнетения беззащитных детей и их родителей. Только такая школа, подчеркивал генерал-губернатор, сможет в будущем служить истинным связующим звеном между польской окраиной и основным ядром российской государственности
239. Поэтому школьное воспитание должно быть одной из главных забот правительства, писал Имеретинский, ведь это такой элемент слияния окраины с центром, который заключается не в системе запретов и не в чисто материальной связи экономических интересов, а во внутреннем воздействии на сознание, на душу польского юноши
240. Генерал-губернатор надеялся таким образом, относясь с принципиальным уважением к некоторым «польским особенностям» и учитывая их в работе школы, одновременно обеспечить более тесную связь польских подданных с внутренней Россией.
Исходя из этих принципиальных соображений, Имеретинский стремился прежде всего повысить статус польского языка в начальных и средних школах. Вместе с тем он планировал контролируемую государством образовательную инициативу и для более широких кругов местного населения: выступал за создание «народных библиотек», которые были бы нацелены, помимо прочего, на то, чтобы вытеснить нелегальные и иностранные печатные издания, ходившие по рукам грамотных польских подданных царя. В области высших учебных заведений Имеретинский тоже выступал за изменение прежней политики. Так, он поддержал требование поляков открыть в Варшаве политехнический институт.
