Советника и поднебесного приговорили к смерти. Приговор был исполнен ночью, тихо и камерно, чтобы не вызвать беспокойств. А утром Вейра проснулась умиротворённая и спокойная. Рядом был любимый муж, в соседней комнате две добрые и милые деревенские девушки кормили её обожаемых детей, за окном раздавался стук молотков и визжание пил — рабочие строили горки и павильоны для празднества. Империя воспрянет и снова зацветёт, как фруктовые сады в мае, о ней лишь надо позаботиться искренне и бескорыстно.
Тёплые руки обняли Вейру, сминая дорогой восточный шёлк рубашки. Жаркое дыхание сонного Виджана умилило, как и всегда, как каждый день:
— Моя маленькая императрица… Просыпайся, я слышу, как топчется за дверью камеристка с завтраком.
Потянувшись и улыбнувшись, Вейра с трудом разлепила глаза, подув на щекочущие лицо чёрные кудри:
— Потопчется и перетопчется. Сначала я хочу поцелуй…
Касание губ на щеке вызвало дрожь во всём теле, и Вейра приникла к мужу, ища его ласку, подставляясь жадному рту, раскрываясь душой, как и всегда, как каждый день…
Разве могла она мечтать о такой судьбе, сидя у камина в салоне маленького домика на занесённой снегом окраине Тоннехеда? Разве могла представить, что раскроет заговор длиной в семнадцать лет и станет самой могущественной женщиной в Блаугарде? Не могла. Вейра улыбнулась сама себе. Наследница янтарной крови… Потянувшись, она села в постели и сказала с искренней радостью в голосе:
— Ну что же, теперь можно завтракать и приниматься за дела!
— Править империей, подписывать указы, проверять отчётность, — притворно скривился Виджан.
— Просто быть хорошей хозяйкой большого дома, — Вейра показала ему язык и добавила: — Нашего дома.
Конец
