— Найди там Надюшу, это моя заместительница. Она всё тебе покажет и расскажет.
* * *
Надюша выглядела так, словно не была в отпуске лет десять, а последнюю неделю даже не спала. Остальные бухгалтеры выглядели не лучше. Казалось, Усольцева как древний вампир высасывала у своих подчинённых кровь, поэтому они ползали по кабинетам как сонные мухи. Зато сама она носилась как электровеник. Стук её массивных каблуков разносился по коридору, словно пулемётные очереди. Хотелось пригнуться и не отсвечивать.
Но пригибаться было нельзя. Нужно было зарекомендовать себя ценным сотрудником.
К обеду Даше удалось найти ошибку во взаиморасчётах с болгарским аэропортом. Кто-то когда-то потерял один выставленный счёт, а Даша его нашла. Внесла в программу, и — о чудо! — акт сверки сошёлся. Усольцева подписала документ и похвалила Дашу:
— Будешь так и дальше и работать, буду каждый месяц платить тебе премии.
— Спасибо.
— А мужчина у тебя есть?
Даша подумала, что ослышалась:
— Какой мужчина?
— Да любой! Муж, жених, любовник.
— М-м-м нет… У меня был парень, но мы расстались, давно… А почему вы спрашиваете?
— Да больно ты симпатичная. Подумала, что у тебя кто-то есть. У таких симпатичных девушек обычно много поклонников.
Усольцева смотрела на Дашу пристально, оценивающе и как-то многозначительно. Это выглядело как… подкат! Даша внутренне содрогнулась. Усольцева с её резким характером и властными замашками вдруг показалась ей мужеподобной старой лесбиянкой. А что? И костюм у неё мужского кроя, и стрижка ультракороткая — седой топорщащийся «ёжик». И поведение в целом не женское. Даша промямлила:
— Ну, я не очень везучая в этом плане… В любви.
— Ничего, ничего, ты молодая, встретишь ещё хорошего человека. Выйдешь замуж, родишь ребёнка, — утешила Усольцева.
— А, так вы из-за декрета беспокоитесь! — воскликнула Даша с облегчением. — О нет, не волнуйтесь, я пока что замуж не собираюсь. Работа на первом месте.
Усольцева наградила её второй за утро улыбкой:
— Да я и не против твоего декрета. Я как бы даже «за». Ладно, иди на обед, а потом быстро ко мне, дел невпроворот.
«За»?! Когда это начальники благословляли новичков на декрет?
2. Кекс с изюмом
Дел и правда было много. Пока Даша привыкала к нервному стилю руководства Усольцевой и новому коллективу, ей порой и пообедать не удавалось. Перекусывала пирожками, которые приносили добрые коллеги, а иногда так и вовсе сидела голодной, выполняя очередное срочное поручение начальницы. В пятницу в бухгалтерию впорхнула Оксана — секретарь генерального директора, красавица-блондинка. Она носила обтягивающие платья, мини-юбки и туфли на десятисантиметровых каблуках. Даша сразу её приметила: на фоне скучных пятидесятилетних тружеников офиса Оксана выглядела, как нарядный попугайчик среди мрачных ворон.
— Привет, — сказала она, — ты не против, если я вытащу тебя в столовую?
— Но мы обычно ходим за пирожками… — ответила Даша, оглядываясь на коллег.
— Это они обычно ходят за пирожками, — хмыкнула Оксана, наклонилась и прошептала в самое ухо: — Но им-то терять нечего, а у тебя — фигура! Не боишься растолстеть?
Даша не удержалась и улыбнулась:
— Хорошо, пойдём в столовую.
Когда они прошли через КПП и вышли на лётное поле, Даша поняла, почему дамы из бухгалтерии предпочитали питаться пирожками в аэропортовском буфете. Столовая располагалась в начале взлётной полосы, и шагать до неё предстояло минут пятнадцать. К тому же дул холодный мартовский ветер, а дорожки под ногами хоть и были расчищены от снега, но кое-где поблёскивали наледью. Даша затянула шарф и повертела головой:
— А это безопасно? Мы под самолёт не попадём?
— Да ничего страшного, объедут.
Даша остановилась:
— Как объедут? Ты что!
Оксана захохотала:
— Сегодня пятница: три рейса утром и четыре вечером! В обед тут никого нет, у нас же не Шереметьево, — она обвела руками пустой перрон. Только у выхода в город стояли пустой автобус и аэродромный трап. — Если бы это было опасно, нас бы не выпустили на поле. Не бойся, безопасность превыше всего. Хотя, например, мой отец всё равно против, когда по полосе шляются посторонние. Говорит, взлётно-посадочная полоса предназначена для самолётов, а не… велосипедов.
— А кто твой отец?
— Лётчик, разумеется. Правда, уже в отставке.
— А причём тут велосипеды?
— Ну, некоторые ездят: диспетчеры на вышку или техники по своим делам. Ремонтники, рабочие — надо же обслуживать полосу.
Пока они болтали, из-за кустов показалось приземистое здание, выкрашенное в яркий розовый цвет. Невольно Даша представила, как оно смотрится с высоты, когда самолёт идёт на посадку.
Оксана завела Дашу в столовую, поставила в конец очереди, а сама пробралась вперёд, разглядывая витрины и здороваясь со знакомыми. Вернулась и довольно сообщила:
— Треска по-польски, обожаю! И кексы с изюмом. Тут очень вкусные кексы, они сами пекут.
— А как же фигура? — не удержалась Даша.
Ей нравилась Оксана, с ней было легко и комфортно в общении — не то что с бухгалтерами, большинство из которых вплотную приблизилось к пенсионному возрасту вместе со своей начальницей. Оксана не успела ответить на подколку, как раздался грохот и звон бьющегося стекла. Все — и стоявшие в очереди, и сидевшие за столиками — обернулись на звук. Посреди зала застыл мужчина в форменном свитере, а на полу у его ног валялись разбитые тарелки и разлетевшаяся еда. Кажется, рыба. И что-то круглое покатилось в сторону очереди. Фрукт какой-то?
Даша ожидала, что кто-нибудь подойдёт к неловкому человеку, поможет собрать осколки, но в столовой повисла тишина. Никто не спешил на помощь, никто не разрядил обстановку шуткой про кривые руки.
Катившийся по полу предмет потерял скорость и ткнулся в сапог Даши. Она подняла его — это был кекс в бумажной формочке. Даша огляделась. Все теперь смотрели на неё, словно ждали, что она сделает. И даже мужчина, уронивший поднос, с интересом за ней наблюдал. Его тёмные внимательные глаза не отрывались от её лица. Невольно она ощутила, как краснеет. Неприятно оказаться в центре внимания, когда ты новенький и никого ещё не знаешь. И не знаешь, что тут вообще происходит. Можно подумать, этот человек прокажённый, и все стараются держаться от него подальше.
Не размышляя больше, Даша подошла к мужчине:
— Давайте я вам помогу, — она присела и принялась складывать куски тарелки на поднос.
Он тоже присел, собирая осколки стакана. Сказал негромко:
— Спасибо.
