***
Вернулся Далебор, едва только-только забрызгал туманный рассвет, к костру прошёл, успевая подкинуть дров, пока совсем не потух — прохладно сильно по утрам стало, да застыл на месте, взглядом уставившись на спящих. Огнедара, укрывшись плотно шкурами, прижимала к себе мальца, да так крепко и бережно, что у самого затеплилось в груди что-то. Как родного обняла, будто её собственный, несмотря на то, что кровь разная. Далебор присмотрелся лучше к мальцу. Дитё оно и есть дитё, хоть как бы степь не закаляла, не делала сильным, а во сне все как дети, и Огнедара, чьё лицо светилось аж в густом сумраке, ложились на щёки веера ресниц — молодая совсем. И стало вдруг любопытно, есть ли у той родичи? Есть ли свои дети? А муж… был? Далебор до сих пор, уж сколько в пути вместе, не знал ничего о ней, кроте только того, что любит своего хазарина. Далебор, выдохнув тяжело, отвернулся, поздно понимая, что засмотрелся чересчур. Позади послышались голоса возвращающихся дозорных — скоро снова в путь. Вернулся к костру, поставив на огонь вчерашнюю похлёбку. И пока управлялся, чтобы поутренничать, завозилась и Огнедара, пробуждаясь.
Глава 81
Не успел Тамир выйти в степь, как напоролся на свору кангалов. Всё оказалось намного хуже: развелось их много, того и гляди заберут земли себе, и так получалось, что всё же оттеснили многие кочевые семьи — в этом Тамир за седмицу убедился, не зря затеял поход этот с князем, иначе на следующее кочевье намного хуже пришлось бы им, а перед зимовьем почистить просторы очень вовремя. Помалу приближался отряд Тамира к горам самым, где раскинулись первое городище хазарское Хамгай и крепость Таруаз — по пути торговому они первыми лежали. Где-то из этих людных мест и сорвался старший брат Тамира, покинув отца ещё прошлым кочевьем. Тамир думал найти его да выспросить правду, да до сих пор сомневался в такой необходимости. Всё же выросли вместе, как ни упрямься, а родство по крови не разорвёшь. И чем ближе двигался на запад, приближаясь к городищам, тем горячее становилось внутри, что порой и дышалось трудно, мысли о брате плавно перетекали, как неспешная река, к мыслям о пустельге. Внутри ворочалось всё, стоило о ней подумать, теперь ошибку свою видел, что спрятать её нужно было надежнее, а он оставил у всех на виду. И всё больше назад тянуло вернуться, хотя Тугуркан её охраняет, и аил Барайшира никто тронуть не должен, только это не утешало, поднималась муть беспокойства со дна, не давая покоя все больше с каждым днём. Нужно отправить дайчан — пусть проверят всё ли в порядке, да Тугуркану весточку передать, чтобы увёз её подальше от неспокойных мест к Переволоке ближе. Теперь только себя корить, что не поступил так раньше.
В майхане становилось всё темнее, опускалась медленно ночь на степь, лагерь после сечи, что развернулась у подножия взгорья, шумел сильно. Воины у костров разбирали добычу да распивали общую чару. Тамир, скинув дегель тяжёлый, омывшись, поспешил к ним, чтобы разделить общую победу, да не успел выйти из майхана, как тут же стражник метнулся к нему.
— Сюда направляются пятеро всадников. Кто-то из наших.
Тамир глянул в глухую темноту, от ярких костров не разобрать даже черту окоёма, кивнул, велев упредить стражников пропустить. Кто же так спешит к нему? Да внутри закололо нехорошо предчувствие. А как увидел могучего Тугуркана, в холодную дрожь бросило — с пустельгой что-то.
Батыр спешился, приблизился широким шагом. На шум уж подоспел и Сыгнак, и Итлар.
— Намар пропала, — сказал, как отсёк, Тугуркан, — сотник приезжал за ней, Барайшир принял его, но он сказал, что за тобой князь послал что-то важное передать, поутру его проводили, а вечером… исчезла пустельга. Она с дочерью Барайшира была, говорит, что уехала Намар сама с сотником.
Пальцы Тамира дрогнули, он сжал их в кулаки, осмысливая сказанное Тугурканом.
— Почему не догнал?
— Догнали, — выдохнул тяжело Тугуркан, — да только опоздал, отряд княжеский разбили кангалы, ограбили, убили многих, а Намар… не нашли её.
Сыгнак качнул головой досадливо, а Тамир будто медленно в кипящую смолу погружался. Глянул на ближника, потом на Тугуркана. И оказалось тяжело принять такое, полосовала ярость изнутри, да только чем она помочь может?
— Я все дороги изъездил, узнал, — продолжил Тугуркан, — …узнал, что один из торговцев Хамгая Буслак вёз на торг полянок. Четверых девиц молодых.
Тамир качнулся вперёд, будто его в спину пихнули, в голову жар ударил, что все мысли от давления такого сгорели. Его Намар на торг везут — билось только, и ярость дрожью по телу прошла, только кого винить, он сам сделал ошибку, оставив её.
— Если уже до городища добрались, то найти её сложно будет, к кому попадёт, в какую сторону увезут, не узнаем, — Сыгнак погладил усы свои густые, сошлись хмуро брови, задумался.
— Но есть ещё слух… — прервал молчание Тугуркан.
Тамир обратил на него взгляд, да почти не видел ничего — так бушевало всё внутри.
— Что? Говори.
Тугуркан глянул на Сыгнака, потом на Тамира.
— Она у Янара.
Тамир шагнул к Тугуркану, заглядывая в глаза.
— Это верные слухи?
— Я не знаю, Тамир, всё, что смог узнать, и сразу поспешил найти сначала тебя.
— Я поеду в Хамгай, — повернулся Тамир к Сыгнаку, — дай распоряжение сворачивать лагерь и двигаться к Куту. За одно и покажем, кто здесь хозяева.
Главное, чтобы сталось не слишком поздно. Не думал, что придётся так скоро повидаться с братом, но, видно, Тенгри-хан по-своему всё рассудил.
Сыгнак только кивнул, одобрение полное разлилось в его взоре, хоть Тамиру ничьё согласие не нужно было.
— Приготовь мне коня и людей, быстро, — отдал приказ стражнику. — Тугуркан, передохни, ты поедешь со мной.
Батыр твёрдо кивнул.
Тамир покинул своих ближников, пошёл обратно. Ворвался в свой майхан, вновь натянул на себя защитные латы, его на куски разрывало от того, что птичка в лапах Янара. Он знал брата, знал, что тот ни в чём себе не откажет.
Глава 82
Найти Янара было несложно, и всё равно прибыли только к вечеру. Лагерь старшего брата раскинулся в устье реки Гаруя, что тянулась до самых гор. И всё же брат решил держаться подальше от города. Приблизиться к становищу оказалось не так легко, дозорные заметили небольшой отряд Тамира, и, стало быть, Янар уже знал, кто к нему явился. Тамир оглядывал окутанным туманным закатным маревом и дымом лагерь и тех воинов, которых брат собрал, верно, за время своего скитания: как оказалось — немало. Где-то здесь Вейя, полоснуло ножом нетерпение. Тамир метал взгляд в поисках её, но, конечно, её где-то держат подальше от глаз чужаков, в одном из гэров, и Тамир едва собой владел, чтобы не кинуться немедленно на поиски, ощутить её в своих руках, прижать к себе, утонуть в зелени глаз. Ревность жгла ядовитым укусом нещадно, застилая багряными всполохами голову — что если Янар касался её?
