— Он тяжёлый! — пыхтел мелкий.
— Ничего, зато мышцы нарастишь!
Кузя лихо перевернул поджаренный с одной стороны шашлык и улыбнулся:
— Глинская, привет! Как спалось?
— Хорошо спалось, — буркнула я.
— А что такое?
— Да вот… Вопрос у меня есть к тебе один.
— Ну, если только один — валяй свой вопрос!
Мне захотелось стукнуть его по носу. Ну что за человек? Неужели нельзя быть немножко серьёзным хотя бы раз в день?
— Кузьмин, ты собрался начинать нашу семейную жизнь с обмана? — спросила в лоб, и Кузя насторожился:
— С какого ещё обмана? Ты чего, Юль?
— Когда ты собирался мне сказать, что ты директор фирмы?
Я пристально смотрела на него, и Кузя виновато спрятал глаза. Потом пробормотал:
— Ну ведь всё равно узнала бы! Ты ж секретарь, ты доки печатаешь…
— Может быть, ты решил меня проверить на корысть?
— Вот уж нет! — запротестовал он. — Я тебя давно знаю. Что я, дурак?
— Дурак.
— Ну, если только чуть-чуть…
— Кузьмин, вот фиг я за тебя теперь выйду!
— Ты уже согласилась, — с беспокойством возразил Кузя. — Так нечестно!
Нечестно?! Нечестно! А вот это всё честно? Я схватилась за кольцо и принялась с остервенением скручивать его с пальца. Кольцо не поддавалось, вот Кузя, даже размер не мог правильный подобрать!
Ладонь накрыла мои руки, и спокойный голос произнёс:
— Юль, не делай этого.
— Почему? — отчаянно бросила я, вырвав руку. — Если ты соврал в такой малости, будет и другая ложь!
— Я не соврал. Я просто не сказал тебе. Не думал, что это важно!
— Важно всё! И это не мелочь. Ты показал, что не доверяешь мне!
— Я доверяю, Юльк! Ты одна знаешь все детали моей жизни. Ты одна. Даже Мирусь не в курсе!
Кузя шагнул ко мне, не оглянувшись на дымящиеся шашлыки, обнял, несмотря на сопротивление, и сказал тихо, на ухо:
— Я люблю тебя, Глинская, так давно и так сильно, что сейчас мне больно. Не делай мне больше больно, пожалуйста…
— Я не хочу, чтобы ты мне врал… Или недоговаривал, что почти одно и то же!
Сопротивление было сломлено. Точнее, угасло само по себе. Я вспомнила, как нам было хорошо в последние пятнадцать дней, и даже удивилась, что так вспылила. Ведь можно было просто поговорить… Мы с Кузей всегда могли говорить обо всём на свете, а тут…
— Не буду. Обещаю больше никогда не врать, договаривать всё и не скрывать факты. Ты довольна?
— У тебя шашлык горит, — всхлипнула я, готовая разреветься.
Кузя, не выпуская меня, оглянулся, подвинул шампуры в сторону и снова вернулся:
— Мир?
— Мир.
— Шашлык?
— Давай.
Я глянула ему в глаза — в тёмные, яркие глаза, которые улыбались так тепло, что я растаяла, забыла нафиг про сегодняшние откровения и выдохнула в его плечо:
— Кузя, мне вредно так много спать, честное слово!
— Да, ты что-то психанула, мать, — фыркнул он, целуя моё лицо. — Это приближается знаменитый ПМС? Мне запасаться тазиком, чтобы прятаться под него?
— Да ну тебя, — я уткнулась лбом ему в плечо и пробурчала: — У меня не бывает ПМСов…
— Ну, значит, ты беременна, — бросил Кузя.
— Шуточки у тебя! — я шлёпнула его по руке. — Сплюнь!
— Почему это? — он снова занялся шашлыками и сказал спокойно: — Я хочу иметь с тобой детей.
— Вот так сразу? И даже пожить для себя не хочется? — подколола я его, с ужасом прислушиваясь к себе. Неужели я и правда…
— Пожили уже. Пора думать о маленьких Кузьминых, которых я оставлю после себя.
— И о маленьких Глинских! — сказала я из чистой вредности. Кузя помотал головой в сторону моих братьев:
— Вон они оставят маленьких Глинских. А мы с тобой — Кузьминых.
Он усмехнулся и добавил:
— Представляешь, я никогда не хотел детей со своими бывшими.
— Ты был моложе и глупее, — рассмеялась я.
— Фигушки. Я всегда был умный! Просто, разводясь, думал: «Боже, какое счастье, что у нас нет детей!» А теперь… В общем, я хочу. Девочку и мальчика, как минимум.
— Ты не нормальный мужик.
Я подошла сзади и обняла его. Кузя боднулся:
— У меня шампуры в руках!
— Пф, мне не страшно!
— Точно? — он повернулся ко мне со зверской рожей, шампуры наперевес, и я не выдержала, расхохоталась:
— Видел бы ты своё лицо!
— Ангельское…
— Маньяк.
— Потому что голодный.
— Проглот.
— Если я прав, скоро ты будешь проглотом.
— Сплюнь!
— Не дождёшься.
— Шашлыки готовы? — раздался голос Тамары Вадимовны от крыльца. — У меня салат перегорает… А вы тут болтаете. Мальчики! К столу!
— Руки мыть, — автоматически послала я братьев и первой села за стол: — Я проголодалась, как волк!
— Вот. Я же говорила, — торжествующим тоном ответила моя будущая свекровь. — Андрей, ты наконец-то перестал покупать презервативы! Сколько лет уже жду внуков.
Глава 30. Когда любовь пахнет сеном
25 августа, воскресенье
После шашлыков, которые получились отменными, как и всё, чего касались Кузины руки, мы с мальчиками занялись яблоней и грушей в саду. Впрочем, молодёжь собиралась совершить ещё один набег на клубнику, но грозная Тамара Вадимовна запретила. Что странно — Димка с Денисом слушались её с полувзгляда. Не то что меня. По этой причине я решила не париться, а отдохнуть.
Собрав фрукты, мы отнесли их на кухню, где Кузина мама уже поставила вариться компот, и тут меня перехватил мой будущий муж. Он торчал на телефоне, пока мы развлекались в саду, а теперь появился без него, зато с толстым покрывалом и термосом.
— Куда ты собрался? — с любопытством спросила я.
Кузя подхватил меня под локоть и увлёк за собой во двор, тихо сказал:
— Мы пойдём гулять! Займёмся туризмом.
— Сусанин! Каким туризмом? Куда ты меня тащишь? — со смехом спросила я, старательно перебирая ногами по дорожке, чтобы не запнуться.
— Секрет фирмы, — со своим обычным загадочным видом ответил Кузя. — Но обещаю, будет классно!
— Подожди, мы всё ещё продолжаем марафон?
