Карина молчала, продолжая мелко дрожать. Я ощущал перед ней вину. Мне не хотелось лезть к ней с расспросами, но, всё же, хотелось понять, почему ей проще было преодолеть свой страх и прыгнуть, нежели дать ответ на мой вопрос. Чего она так боялась?
– Нет никакого парня. – Вдруг сказала она.
– Что? – Повернулся я к ней.
Ткань пледа случайно отогнулась, и под ним мелькнуло полукружие груди.
Карина торопливо прикрылась.
Я сглотнул.
– Ян. – Уточнила она. – Мы с ним расстались.
Глава 39
Карина
Он больше ничего не спрашивал, но мне почему-то хотелось рассказать ему подробнее. Ещё и вино приятно согревало изнутри, поэтому, спустя несколько минут молчания, я решилась:
– Это он бросил меня.
– Правда? – Макс бросил на меня короткий удивленный взгляд.
Ох, уж эти его взгляды! Каждый из них до сих пор переворачивал мой мир. А теперь, после нашего поцелуя, мне хотелось, чтобы все его взгляды были обращены только ко мне.
– Да.
– Но почему? – Он казался заинтересованным.
Автомобиль уже въехал в город, и салон осветили огни витрин и уличных фонарей. Пляшущие по лицу Радова блики света показались мне красивее и пляжа, и моря, и дивных фруктов, и всех цветов в мире. Неужели, вино успело ударить в голову?
– У него появилась новая девушка. Вернее, старая.
– Он изменил тебе со старухой? – Опешил Макс.
– Не-е-е! – Даже рассмеялась я.
Мои руки начали согреваться, сознание приятно «поплыло». Мне хотелось улыбаться и плясать. Нет, Гадов точно подмешивал в свои поцелуи что-то сильнодействующее.
Ух, Гадов какой!
– Так он тебе изменил? – Серьёзно спросил Макс.
Эти бессовестные тени от фонарей заплясали на его коже разноцветными бликами, ласково скользнули по шее, а затем спустились вниз по крепкой груди.
«Нет, нельзя так открыто пялиться!» – приказала я самой себе и даже нахмурилась для пущего вида.
– Нет. Ян – не такой. Он хороший. – Вытянула ноги и вздохнула. Сделала ещё пару глотков прямо из горлышка. – Я на сто процентов уверена, что он не стал бы мне изменять. Нет, никогда.
– Но ты же сказала…
– У них там Любовь. Понимаешь, Радов? – Я печально улыбнулась и цокнула языком. – Конечно, не понимаешь, куда тебе! Любовь у него, ещё с детства! Девочка-ангелочек, травмированная вся, с некоторых пор психологически не стабильная. А он влюблен в неё с детства и думал, что она умерла. А тут она – жива-живёхонька! – Я взбила пальцами мокрые волосы, впилась в бутылку губами, жадно глотнула, а затем посмотрела на Радова. – Первая любовь не умирает. Мне один умный человек так сказал.
Макс глянул на меня исподлобья и сразу отвернулся.
– И Ян ушёл к ней? – Спросил он.
Какое-то простое слово «ушёл», а мне будто граблями пересчитали все внутренности. Сразу стало так больно, так пусто и тоскливо…
– Ушёл, да. Я сама отпустила.
– И почему ты не стала за него бороться?
– Бороться? – тихо повторила я за ним и уставилась вдаль. Странный вопрос, конечно. – Зачем бороться за того, кто тебя не любит, Макс? Если у человека есть хотя бы малейшие сомнения в том, хочет он быть с тобой или нет, то разве это любовь? Нет уж, лучше отпустить. Пусть найдёт своё счастье с кем-то другим.
– А как же твоё счастье?
– А моё … тоже где-нибудь бродит. – Посмотрела я на него из-под опущенных ресниц.
Или бродит, или ведёт автомобиль… Или, может, я опять мечтаю о том, что просто не может быть реальностью?
– Так ты его любила?
– Я?.. – У меня в горле пересохло.
Любила ли я Коренева? Да. Совершенно точно – любила. Но если сравнить эти чувства с чувствами к Максу – они просто ничто. Привязанность, нежность, интерес – что угодно, но только не любовь.
Но сейчас я задумалась об этом впервые.
– Не знаю. – Проронила я тихо.
И уставилась на дорогу.
Когда машина подъехала к дому, мы вышли, и Макс достал из багажника мою одежду. Та всё ещё была мокрой.
– Твои, наверное, всё ещё заседают за столом. – Сказал Радов, протягивая её мне.
– Да, там теперь полный дом народа. Так непривычно… – Я взяла комок влажных тряпок, а сама посильнее закуталась в сухой, тёплый плед.
– Я, наверное, не буду заходить. – Он протянул мне мою обувь. – Сам всё ещё в сырой одежде.
– Да, хорошо. – Замялась я.
Вернула ему бутылку.
– Тогда до завтра? – Улыбнулся он.
Маленькая доза его убийственной улыбки наполнила мою чашу опьянения до краёв. Сама не понимая зачем, я вдруг брякнула:
– Посидишь со мной?
– Где? – Оживился Макс.
– Ну, не знаю… – Я бросила взгляд на машину, затем на дом с горящими окнами. – В саду?
– Хорошо, пойдём. – Сразу согласился он.
Мы вошли через калитку, оставили мою мокрую одежду и обувь у порога и пробрались в сад.
Радов сел под абрикосовым деревом прямо на траву.
– Я бы укрыла тебя своим пледом, – улыбнулась я, опускаясь рядом с ним на траву, – но у меня под ним почти ничего нет.
– Я могу закрыть глаза, – радостно заявил Макс, – и обещаю не пускать в ход руки!
– Нет уж, давай-ка грейся вином! – Рассмеялась я, приваливаясь спиной к стволу дерева.
Мы сидели плечом к плечу, а рядом с нами стрекотали цикады и пели ночные птицы.
– Смотри, какая луна. – Указал Макс на небо, глотнув немного из бутылки.
Я уставилась на большой желтый шар над головой.
– Здесь она другая. Красивая. – Я забрала у него бутылку и глотнула вина. – Там всё какое-то обычное, а здесь всё удивительное.
– Просто здесь твой дом. – Усмехнулся Радов. – Иногда нужно уехать из маленького городка, чтобы понять, как сильно ты мечтаешь туда вернуться.
– Думаешь, я мечтаю? – Я подняла бровь.
– Конечно. – Уверенно кивнул он.
– С чего ты решил?
– С того, как ты смотришь на эти места, на море… на меня.
– Пф. И как? – Сердце толкнулось в рёбра.
– Там тебе всё нравится, но не более. А тут… тут тебе может многое не нравиться, но ты всё равно это любишь.
– Море – да, но не тебя. – Я толкнула его в бок, смеясь.
– Не зарекайся, Карина. – Тихо произнёс Макс. – Никогда не зарекайся!
